Читать книгу "Укрощенная гордость - Джоанна Лэнгтон"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Твой отец ужасно терзается от угрызений совести, Полли. Он потерял не только работу, но и уважение к себе…
Как только Тимоти Марпл ушел, Полетт дрожащими пальцами набрала телефон отеля, в котором жил Франко Беллини, и попросила связать ее с апартаментами, которые он занимал. И когда наконец в трубке раздались длинные гудки, сердце ее сковал ледяной холод.
– Это я, – с трудом произнесла она. – Я передумала.
На линии повисла долгая звенящая тишина. Тишина эта все длилась и длилась, а она молча ожидала ответа у своей трубки, полная страха и отчаяния. Быть может, Франко настолько опешил от ее согласия, что не в состоянии вымолвить ни слова?… Быть может, он обдумывает новое коварное и унизительное условие?…
– Я пришлю машину, чтобы тебя забрать. – В его голосе не чувствовалось никаких эмоций.
Полетт не могла поверить своим ушам.
– Когда?
– Сейчас.
– Сейчас? – недоверчиво произнесла она.
– Да, сейчас, – повторил он голосом, в котором акцент выделялся более, нежели она когда-либо слышала. – Я ждал этого момента долгих шесть лет и не хочу ждать ни дня и даже ни часа больше!
– Но не могу же я появиться в твоем отеле в столь позднее время, – задыхаясь от волнения, произнесла Полетт.
– Почему? – ответил он ей своим низким, удивительно возбуждающим женщин голосом. – Тебе не придется снова возвращаться домой…
Полетт вздрогнула.
– Сейчас… ночью?
– Если ты не придешь сегодня, то считай нашу сделку расторгнутой.
– Но это же полное безумие!
– А я так хочу, – упрямо заявил Франко.
– Желания не всегда бывают выполнимыми…
– Разве? – зловеще рассмеялся Франко, и в трубке раздались частые гудки.
Полетт заставила машину ждать целый час. Она собирала свои вещи так, словно отправлялась на уик-энд. В глубине ее сознания звучал голос: «Ты не должна так поступать. Тебе нельзя соглашаться». И все же неизвестность манила ее с гостеприимностью бесконечного черного туннеля. Взяв с ночного столика фотокарточку Арманда, Полетт с грустью стала рассматривать ее. Снимок был сделан в тот день, когда Арманд открыл фотостудию. На нем был строгий костюм – непривычный для Арманда вид одежды. Худощавый блондин среднего роста с мягкими карими глазами.
– Это не имеет значения… подобные вещи для меня не важны, – утешал Арманд невесту, рыдающую от стыда и отчаяния после того ужасного дня, когда она чуть не оказалась в постели у Франко Беллини. – Конечно, я тебя прощаю…
Арманд Трамп переехал со своей семьей в соседний дом, когда маленькой Полли было десять лет, а ему – четырнадцать. Он казался посторонним в своей большой шумной семье. Арманд был тихим, нечестолюбивым, а главная его страсть состояла в фотографировании дикой природы. Он вовсе не походил на своих помешанных на регби отца и братьев. А Полетт росла одиноким ребенком, еще в раннем возрасте с болью осознавшим, что у матери нет времени ни на нее, ни на отца.
Однажды юноша услышал, как Полетт плачет навзрыд в беседке. Это случилось в тот день, когда она рано вернулась из школы и застала полураздетую Линду в объятиях какого-то незнакомого мужчины. Арманд перелез через забор, а она была настолько потрясена увиденным, что честно рассказала ему обо всем. Арманд оказался чутким и ласковым. Он обнял ее за плечи, слушал и утешал с той удивительной нежностью, которой она так искала.
В тот день в двери Полетт постучался взрослый мир. Арманд объяснил, что ей не следует рассказывать ни отцу, ни кому-либо другому о том, что она ненароком подсмотрела. Он наивно предполагал, что это случайность, что подобное поведение не свойственно матери маленькой Полли. Но недолгое время спустя Полетт уже поняла, что в жизни Линды постоянно появляются другие мужчины и что отец лишь делает вид, что ему ничего не известно о поведении жены.
Узнала Полетт и о том, что многочисленные романы матери стали в городе неизменной пищей для ядовитых сплетен. В ее юные годы, когда человек еще столь впечатлителен, жить, сознавая, что ее мать, мягко говоря, является женщиной легкого поведения, было мучительно и унизительно.
И постоянно рядом с девочкой был Арманд. Ее лучший друг, поверенный всех ее секретов. К тому времени, когда девушке исполнилось семнадцать, в обеих семьях их считали неразлучной парой. Но, оглядываясь назад, Полетт вспоминала теперь, что Арманд никогда не говорил с ней о любви, замужестве и детях, пока его родные да и вообще знакомые не стали допытываться, когда же он наконец сделает ей предложение.
Затем Арманд более чем на год уехал работать в Лондон, лишь иногда появляясь на выходные, и Полетт решила, что потеряла его, размышляя одновременно, принадлежал ли он ей вообще и уместно ли тут слово «терять», и не потому ли он уехал, что желал разрушить распространенное мнение, будто их детская привязанность непременно должна привести к браку.
И вдруг, как гром среди ясного неба, на Пасху, когда Полетт стукнуло восемнадцать, Арманд предложил ей обвенчаться. И хотя он осторожно подчеркнул, что с браком им все же не следует слишком уж спешить, Полетт пришла в восторг, убежденная, что оба они буквально созданы друг для друга. Не было ничего на свете, о чем она не могла бы рассказать Арманду, ничего, казалось, чего они не могли бы обсудить. Словом, они во всем дополняют друг друга, в отличие от родителей, у которых не было совершенно ничего общего…
Господи, какая же она была наивная, размышляла сейчас Полетт, засовывая снимок в сумочку.
Наивная и слепая. И с чего это пришло ей в голову, что нормальный мужчина преисполнится восторгом, узнав, что его будущая супруга чуть не переспала с другим за неделю до свадьбы? Измена не могла не сказаться на взаимоотношениях с Армандом. Для него это, несомненно, должно было быть крайне серьезно. И прощение поэтому не могло сорваться столь быстро и легко с его губ. И, что самое смешное, Полетт, казалось, была более расстроена, нежели ее жених. Она собиралась даже отменить свадьбу, но Арманд настаивал, убеждая ее в том, как он нуждается в ней, и в конце концов она поддалась его увещеваниям…
Автомобиль на огромной скорости пожирал милю за милей. Но чем ближе она подъезжала к гостинице «Ред Холл», тем страх в груди Полетт все более нарастал. Ибо она не только мчалась навстречу очередному унижению, но и осознавала, что ей придется торговать своим телом. А она даже не знала, согласится ли Франко на условия, которые она уже пообещала от его имени.
Полетт не стала подходить к регистрационному окошку. Когда шофер проследовал за нею с чемоданом и приветливо помахал портье, она с ужасом решила, что сейчас ее станут расспрашивать, куда она идет и отчего не расписывается в журнале. Портье бросил на нее строгий понимающий взгляд, но ничего не сказал, и оттого ее бледные щеки покрыл пунцовый румянец. Уж не принял ли он ее за проститутку? Быть может, служащие гостиницы уже привыкли тактично не замечать подобные явления?
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Укрощенная гордость - Джоанна Лэнгтон», после закрытия браузера.