Читать книгу "Мужчина-подарок - Светлана Лубенец"

– А это… – спросил обо мне Алекс, так же как секретарша – в среднем лице, когда ему окончательно осточертел мой немигающий восхищенный взгляд. Он показал подбородком в мою сторону и, тоже как секретарша, даже не счел нужным закончить предложение. Похоже, ему на пару с Анжелой я казалась назойливой прощелыгой, которая где-то в дремучем лесу репьем прицепилась к их Горынычу и от которой он никак не может отделаться.

– Это… Это Надя, Наденька… Мы с ней познакомились у этого чертового полиграфа, – ответил Егор, не глядя в мою сторону. Похоже, что он уже десять раз пожалел, что притащил меня к своему другу. – Ей тоже очень нужна работа.

Босс Алекс, которого я до этого видела только в профиль, наконец полностью развернул свое лицо ко мне. Он действительно был красив. Классически. Кого-то он мне смутно напоминал, но я решила, что классические формы на то и классические, что всегда и сразу узнаваемы. Неповторимость лицу должна придавать улыбка или какая-то собственная особенная мимика, на которую газета «Биржа труда» советовала мне настраиваться… Особой мимики не было. Алекс не улыбался.

– Вы владеете компьютером, Надежда… э-э-э… – обратился он ко мне, запнувшись с окончанием вопроса.

– Николаевна, – подсказала я. – Владею.

– В какой степени?

– В степени обыкновенного пользователя.

– В Интернете бывали?

– Приходилось.

– Графические пакеты знаете?

Я вспомнила, как однажды к изображению бутылки водки «Заневская» присоединила голову пьянчуги мастера с керамического завода, и ответила:

– «Photoshop» … немного… – и тут же вспомнила, что вместо неуверенно-дряблого «немного» надо было четко отрапортовать, употребив хотя бы один активный глагол: «Photoshop» освоИЛА!

– А «Corel Draw»? «3D Max»?

– Нет. – После этого ответа я окончательно сникла, потому что, конечно же, надо было сказать: «Освою в самые короткие сроки!»

Но Алекс проявил ко мне снисходительность, видимо считая, что мы с Егором со времен полиграфа уже очень коротко подружились.

– Если хотите у нас работать, – сказал он, – то вам придется многому научиться.

– Я научусь! – с большим энтузиазмом вскричала я в лучших традициях претендентов на рабочее место, потому что для него я готова была научиться чему угодно, вплоть до затяжных прыжков с парашютом. А глагол «научусь» показался мне очень активным.

Алекс поморщился от моей экзальтированной невоздержанности, но продолжил:

– Если сказать в общих чертах, то мы занимаемся веб-консалтингом… Вам, Надежда… э-э-э…

– Николаевна, – опять подсказала я.

– Ну да… Николаевна… Вам известно, что означает приставка «веб»?

– Ну… это то, что связано с Интернетом, – мгновенно проявила свою осведомленность я, чтобы он не успел спросить про консалтинг, так как о нем я даже приблизительно ничего не знала.

– Вы правы, – согласился Алекс. – Мы работаем в Интернете. Занимаемся аналитическим исследованием сайтов с точки зрения их организации и соответствия заявленным целям, удобства навигации по нему, общей привлекательности для посетителя… ну и… прочее…

Я поняла, что никогда в жизни не смогу в этом разобраться, но всем своим видом продолжала выражать свою полную осведомленность в деле веб-консалтинга.

– Неужели на этом можно хорошо заработать? – удивился Егор. – Сейчас чуть ли не каждый сам себе веб-дизайнер!

– Мы веб-аудиторы, – поправил его друг.

– От названия суть не меняется. Сейчас только ленивый не создает себе сайтов. Может, и другим – раз плюнуть. Как вы умудряетесь находить клиентов?

– Когда мы только начинали… ты как раз ушел… – совершенно бесстрастно начал объяснять Алекс, – было, конечно, очень трудно. Ходили на разные сайты, тщательно их изучали, чтобы определить недостатки, и предлагали владельцу идеи по устранению. Можно сказать, навязывались. Надоедали даже. Некоторые сразу посылали очень далеко и очень грубо, а другие на пятый раз соглашались к нам прислушаться. Теперь примерно половина клиентов находит нас по рекомендациям тех, с кем мы уже работали раньше. Остальных ищем, как и раньше, сами, по сайтам.

– Ясно, – кивнул головой Егор. – Ну, а как насчет вакансий в твоем агентстве?

– Пока справляемся. Как таковых вакансий нет, но тебя возьму, потому что… – Алекс посмотрел в окно, как-то нервно сглотнул и опять повернул к нам уже абсолютно спокойное лицо. – В общем, ты был тогда прав… Раскаиваться тебе не в чем…

– А Надю? – не забыл про меня Егор, на что я уже, признаться, и не рассчитывала.

– Надю? Надежду… м-м… Николаевну тоже возьмем, только… – он заглянул в мои глаза, от чего я окончательно и бесповоротно в него влюбилась, – с испытательным сроком… пожалуй, в месяц. Не всем подходит эта работа.

– Мне подойдет, – пролепетала я и послала ему самый нежный взгляд. Я сразу поняла, что приятель Егора Алекс – руководитель новейшей формации. Он согласился меня взять, несмотря на то что в моем жалком блеянии ни разу не промелькнула красная нить уверенности в том, что я принесу его фирме хоть чуток прибыли.

– Тогда жду вас завтра к девяти. Обоих, – объявил босс фирмы и встал из-за стола.

Мы поняли, что аудиенция закончена.

Уже у дверей «парадного подъезда» я спросила:

– Почему у этого агентства такое странное название – «Шамаил»?

– На самом деле ничего странного. Шамаил – это ШАМанаев Алексей ИЛьич.

При этом сообщении я приросла к ступенькам и даже ухватилась рукой за металлическую завитушку, свисающую с козырька над крыльцом. Алекс был никаким не Алексом. Он был Лешкой Шаманом, с которым я училась вместе с первого по восьмой класс. С тех пор и вплоть до сегодняшнего дня я его ни разу не встречала в Питере, потому и не узнала. Мне казалось, что он похож на всех вместе взятых голливудских актеров, а он, оказывается, был моим одноклассником.

Егор, настроение которого с утра здорово улучшилось, вез меня домой и неутомимо болтал о всяких пустяках. Я учтиво вставляла «да-да» и «надо же?», а сама думала только о Лешке. Он и в детстве был таким же жгучим и смуглым, за что и получил прозвище Шаман, тем более что и фамилия к этому располагала. Деловым он тогда тоже уже был. В то время, когда мы тусовались в подъездах и на дискотеках, Лешка Шаман пытался заработать любыми способами. Как слегка презрительно говорили наши ребята – шаманил. Тогда мы думали, что он шаманит из-за очень низкого материального достатка своей семьи, но теперь я понимала, что у него это было еще и в крови. Такой уж ему достался энергичный тип личности.

В детстве Шаман мне не нравился именно своей жуткой смуглостью и толщиной. Первым парнем в классе у нас был Юра Журавлев, высокий и худощавый светлый блондин, лицом похожий на Есенина. Он был точкой отсчета, и все остальные парни были хороши только в том случае, если хоть чем-то на него походили. Приземистый Шаман был похож на цыгана, у которого, возможно, с устатку от погони за деньгами волосы развились и жесткими патлами торчали в разные стороны. Причем похож на очень толстого по сравнению с Юрой цыгана. У него были коричневые, круглые и лоснящиеся щеки, круглый подбородок, пухлые губы, могучая грудь и мощные бицепсы. Ноги в дешевых джинсах представляли собой столбы Родосского Колосса. Я помню, что вжималась в стену, когда Лешка проходил мимо. Мне казалось, что если он меня нечаянно зацепит, то непременно что-нибудь мне повредит.