Читать книгу "Память льда. Том 1 - Стивен Эриксон"

– Чёрный, – сказал Ризу капитан, – в Даруджистане был в моде год назад.

– У Бошелена чёрный всегда в моде, сэр.

Лицо торговца была бледным, его вытянутую треугольную форму подчёркивала аккуратно подстриженная бородка. Блестящие от масла волосы были отброшены назад с высокого лба.

Глаза у Бошелена оказались матово-серые – такие же бесцветные, как и он сам, – но встретив их взгляд, Остряк почувствовал приступ животной тревоги.

– Капитан Остряк, – произнёс мягким, учтивым тоном Бошелен, – ваш наниматель шпионит и даже не слишком скрывается. Но хотя мы обычно не склонны вознаграждать подобное любопытство в отношении наших дел, на сей раз сделаем исключение. Идите за мной. – Он взглянул на Риза. – У твоей кошки сильное сердцебиение. Я бы рекомендовал её незамедлительно успокоить.

– Конечно, хозяин.

Остряк положил ладони на рукояти своих парных сабель и хмуро посмотрел на Бошелена. Рессоры взвизгнули, когда слуга взобрался на козлы.

– Итак, капитан?

Остряк не шевельнулся. Бошелен приподнял тонкую бровь.

– Уверяю, ваш наниматель был бы чрезвычайно рад, если бы вы исполнили мою просьбу. Если же, тем не менее, вы боитесь – возможно, вам лучше попросить его подержать вас за ручку на время нашего общения. Но должен предупредить: вытащить его наружу может оказаться чрезвычайно сложным предприятием – даже для человека вашего телосложения.

– Рыбу когда-нибудь ловили? – спросил Остряк.

– Рыбу?

– Та, которая клюёт на любую наживку, – молодая и состариться не успеет. Я работаю с караванами больше двадцати лет, господин. Не молодой уже. Хотите, чтоб клевало, – забрасывайте удочку в другом месте.

Бошелен сухо улыбнулся.

– Вы меня убедили, капитан. Продолжим?

– Ведите.

Они пересекли дорогу. По старой козьей тропе поднялись на всхолмье. Лагерь торговцев по эту сторону реки быстро скрылся из глаз. Выжженная противоестественным пламенем трава пятнала все склоны и вершины вокруг, хотя кое-где уже начали пробиваться свежие зелёные ростки.

– Огонь, – заметил на ходу Бошелен, – исключительно важен для трав, что растут в прериях. Как и миграции стад бхедеринов, которые тысячами тяжёлых копыт утрамбовывают тонкий слой почвы. Увы, появление коз скоро уничтожит всю зелень на этих холмах. Но я начал с важности огня, не так ли? Насилие и разрушение равно важны для жизни. Вы не находите это странным, капитан?

– Странным, господин, я нахожу только то, что почему-то не захватил с собой восковой дощечки.

– Значит, где-то учились. Как любопытно. Вы ведь мечник, верно? Зачем вам буквы и цифры?

– А вы – человек букв и цифр, зачем вам видавший виды меч на поясе и дорогая кольчуга?

– К несчастью, побочным эффектом массового образования является недостаток уважения.

– Здоровый скептицизм, вы хотели сказать.

– Скорее, презрение к авторитетам. Отвечая на ваш вопрос: вы могли заметить, что у нас лишь один, довольно пожилой слуга. Никакой охраны. Необходимость в самозащите – важнейший элемент нашей профессии…

– И что же это за профессия?

Они вышли на хоженую тропу, вьющуюся меж холмов. Бошелен остановился, с улыбкой взглянул на Остряка.

– Вы меня радуете, капитан. Теперь я понимаю, почему о вас столь высоко отзываются в караван-сараях. Вы – редкость среди них, умеете работать мозгами. Идёмте, мы почти пришли.

Они обогнули изломанный склон холма и оказались у края свежего кратера. Земля по краю представляла собой полосу оплавленной глины вперемешку с обломками каменных блоков. Остряк прикинул, что кратер, должно быть, около сорока шагов в диаметре и четыре-пять саженей в глубину. Неподалёку сидел мужчина, также облачённый в чёрное, с лысиной цвета высохшего пергамента. Несмотря на крупное телосложение, он совершенно бесшумно поднялся и с текучей грацией обернулся к спутникам.

– Это Корбал Брош, капитан. Мой… партнёр. Корбал, перед нами Остряк – имя, несомненно, оскорбительно намекает на определённые черты его характера.

Если Бошелен встревожил капитана, то при виде этого человека – его широкого, круглого лица, глазок, тонувших в складках плоти, толстогубого рта с опущенными уголками, лица детского и в то же время несказанно чудовищного – по всему телу Остряка пробежала волна ужаса. И вновь чувство это было глубоко инстинктивным, будто Бошелена и его партнёра окутывала некая злотворная аура.

– Ясно теперь, почему у кошки сердце колотилось, – тихо пробормотал себе под нос капитан. Он отвёл взгляд от Корбала Броша и осмотрел кратер.

Бошелен подошёл к Остряку и остановился рядом.

– Вы понимаете, что́ перед вами, капитан?

– Вижу, не дурак. Это яма в земле.

– Очаровательно. Когда-то здесь стоял курган. Внутри был заключён Яггутский Тиран.

– Был.

– Именно. Вмешалась далёкая империя, насколько я могу судить. И с помощью т’лан имасса смогла освободить это создание.

– Вы, значит, верите этим россказням, – проворчал Остряк. – Если такое произошло, то куда же он, Худово семя, делся?

– Нас это тоже заинтересовало, капитан. Мы – чужеземцы на этом континенте. До недавнего времени мы не слыхали ни о Малазанской империи, ни о чудесном городе Даруджистане. Однако во время нашего, увы, краткого пребывания в нём услышали рассказы о недавних событиях. Демоны, драконы, убийцы… И Дом Азатов, именуемый Финнэст, который, хотя и недоступен для входа, уже успел обзавестись обитателями – мы посетили Дом, разумеется. Более того, мы слышали рассказы о летающей крепости под названием Семя Луны, которая некоторое время парила над городом…

– Да, я её видел своими глазами. Покинула город за день до меня.

Бошелен вздохнул.

– Увы, похоже, мы прибыли слишком поздно, чтобы лично узреть все эти мрачные чудеса. Семенем Луны правит владыка тисте анди, как я понимаю?

Остряк пожал плечами.

– Может быть. Я лично слухам не доверяю.

Наконец-то взгляд Бошелена стал жёстким. Капитан внутренне улыбнулся.

– Слухам. Разумеется.

– Это вы мне хотели показать? Эту… яму?

Бошелен приподнял бровь.

– Не совсем. Эта яма — лишь вход. Мы собираемся посетить яггутскую гробницу.

– Благослови вас Опонны, – сказал Остряк и отвернулся.

– Я полагаю, – проговорил у него за спиной Бошелен, – что ваш хозяин настоятельно порекомендует вам сопровождать нас.

– Да пусть обрекомендуется, – отрезал капитан. – У меня в контракте ничего не написано про то, чтобы тонуть в жидкой глине.

– Пачкаться в глине в наши намерения не входит.