Читать книгу "Смертельная схватка нацистских вождей. За кулисами Третьего рейха - Юрий Емельянов"

Правда, еще некоторое время немецкие войска выбивали из материковой части Греции и с греческих островов войска английского экспедиционного корпуса.

Таким образом, чуть более чем за три года после аншлюса Австрии Гитлер сумел не только выполнить свою программу завоеваний, изложенную 5 ноября 1937 г. и так напугавшую ведущих военачальников Германии своим авантюризмом, но многократно перевыполнил ее. Гитлер доказал сомневавшимся генералам огромные возможности молниеносных ударов танковых клиньев, о которых писали Шарль де Голль и Гейнц Гудериан.

Легкие победы и захваты целых стран в 1939–1941 гг. превратили даже бывших фрондеров в сторонников Гитлера. Говоря о позиции многих генералов в это время, участник заговора Ульрих фон Хассель писал в дневнике: «Для большинства из них карьера, в самом пошлом смысле слова, денежные подарки и жезл фельдмаршала были важнее, чем исторические цели и нравственные ценности, поставленные на карту». В отличие от подготовки к нападению на Чехословакию в 1938 г. и развертыванию кампании на Западном фронте в 1940 г., по мере завершения подготовки к нападению на СССР активность заговорщиков становилась минимальной. Один из заговорщиков Гизевиус писал: «С генералами о выступлении против Гитлера говорить невозможно… Нельзя найти такого генерала, который бы считал, что немецкий народ поддержит восстание в обстановке триумфальных побед Гитлера».

Гибель мифа о непобедимости германской армии на советской земле

Еще до нападений на Югославию и Грецию в июле 1940 г. Гитлер дал распоряжение готовиться к агрессии против СССР. После окончания войны ряд генералов уверяли, что они предупреждали Гитлера об опасностях этого похода. Генерал Гюнтер Блюментритт утверждал, что против этой военной кампании выступал фельдмаршал фон Рундштедт, сражавшийся на Восточном фронте в 1914–1917 гг. Возражали против похода в Россию главнокомандующий сухопутных сил фельдмаршал фон Браухич и начальник генерального штаба Гальдер. Особенно активно выступал против нападения на СССР генерал Кёстринг, который долго прожил в нашей стране.

Г. Блюментритт отмечал, что Гитлер, который провел Первую мировую войну на Западном фронте, не имел такого опыта. По словам генерала, в планах восточной кампании Гитлера не учитывались «бесконечные равнины, плохие или не существующие дороги, огромные болота и леса, бедные, разбросанные по местности деревни и, прежде всего, стойкий и упорный русский солдат». Вспоминая Первую мировую войну, Блюментритт писал, что «русский солдат проявлял исключительное искусство в ночных операциях и тех, что проходили в лесистой местности. Он предпочитал рукопашную схватку. Его физические требования были не велики, а его способность выстоять наперекор силы – феноменальна. Таков был солдат, которого мы знали и уважали четверть века назад. С тех пор большевики систематически переучивали молодежь этой страны. Было логично предположить, что Красная Армия окажется еще более крепким орешком, чем ее имперская предшественница».

Блюментритт указывал и на нехватку сведений о стратегическом потенциале СССР: «Самая большая нехватка разведывательных данных была в области русских танков. Мы не имели представления относительно того, сколько танков производится ежемесячно».

В ночь с 21 на 22 июня 1941 года передовые отряды трех групп германских войск («Север», которой командовал фельдмаршал Вильгельм фон Лееб, «Центр» под командованием фельдмаршала Федора фон Бока и «Юг» под начальством фельдмаршала Герда фон Рундштедта) были приведены в состояние боевой готовности. Гитлер говорил: «Когда поднимется «Барбаросса», мир затаит дыхание и замрет».

Участник Великой Отечественной войне, генерал-полковник А. Н. Ширинкин говорил о том, что гитлеровская Германия подготовилась нанести «удар неимоверной силы, невиданной в истории армий вторжения». На советской границе было сосредоточено «190 дивизий – пять с половиной миллионов человек, свыше четырех тысяч танков, около пяти тысяч самолетов, до двухсот кораблей, 48 тысяч орудий и минометов. Промышленность почти всех стран Европы работала на Гитлера… Гитлеровская армия, сосредоточившая в себе потенциал почти всей Европы, к началу войны была полностью отмобилизована. Такое в истории войн бывало редко, даже не было никогда».

Перечисляя схожие данные о военной мощи Германии и ее союзников, автор трехтомной биограф Гитлера, И. Фест обращал внимание также на «600 000 моторизованных единиц» германской армии. Он писал: «Это была самая огромная сосредоточенная на одном театре военных действий вооруженная мощь, которую когда-либо знала история. Наряду с немецкими соединениями стояли двенадцать дивизий и десять бригад Румынии, восемнадцать финских дивизий, три венгерские бригады и две с половиной словацкие бригады, позднее к ним присоединились три итальянские дивизии и испанская «Голубая дивизия»».

Казалось, что прибегая к тем же методам «молниеносной войны», которые принесли вермахту победы в Западной Европе, немцы добились на первых порах схожих результатов. Характеризуя наступление германских войск на центральном направлении, немецкий генерал и историк Курт фон Типпельскирх писал: «Противник был застигнут врасплох и совершенно ошеломлен. На южном фланге все переправы через Буг остались не разрушенными и попали в руки немцев». Быстрое продвижение немецко-фашистских войск вызвало смятение среди многих советских людей, включая и тех, кто защищал страну с оружием в руках. Уже 22 июня первый секретарь Компартии Белоруссии П. К. Пономаренко докладывал И. В. Сталину по телефону, что командующий Белорусским военным округом генерал армии Д. Г. Павлов, «под давлением тяжелой обстановки, особенно из-за утери связи со штабами фронтовых войск… потерял возможность правильно оценивать обстановку и руководить сражающимися частями, проявляет некоторую растерянность… не сосредотачивается на главных проблемах руководства».

Многие советские военные оказались не готовыми к германскому блицкригу. Секретарь Брестского обкома М. Н. Тупицын сообщал И. В. Сталину и П. К. Пономаренко 25 июня: «Руководство 4-й Армии оказалось неподготовленным организовать и руководить военными действиями… Вторжение немецких войск на нашу территорию произошло так легко, потому что ни одна часть и соединение не были готовы принять боя, поэтому вынуждены были или в беспорядке отступать или погибнуть».

Как и в других странах-жертвах блицкрига, на советской земле были также налицо проявления паники и трусости. Секретарь Лунинецкого райкома Пинской области В. И. Анисимов сообщал: «В Пинске сами в панике подорвали артсклады и нефтебазы и объявили, что их бомбами подорвали, а начальник гарнизона и обком партии сбежали к нам в Лунинец, а потом, разобравшись, что это просто паника, вернулись в Пинск, но боеприпасы, горючее пропали, – и дискредитировали себя в глазах населения».

Быстрый прорыв танковых и механизированных частей немцев на восток позволил им уже 27 июня выйти на южную окраину Минска и соединиться с другой группой танковых войск, которые шли через Вильнюс. Несколько советских армий были окружены.

В начале июля гитлеровское руководство подвело итоги первого периода военных действий на советско-германском фронте. За первые три недели войны немецко-фашистским захватчикам удалось оккупировать Литву, Латвию, часть Молдавии, почти всю Белоруссию, часть Эстонии, значительную часть правобережной Украины. 8 июля в своем приказе командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок писал: «Сражение в районе Белосток – Минск завершено. Войска группы армий сражались с четырьмя русскими армиями, в состав которых входило около 32 стрелковых, 8 танковых дивизий, 6 мотомеханизированных бригад и 3 кавалерийские дивизии. Из них разгромлено 22 стрелковых дивизии, 7 танковых дивизий, 6 мотомеханизированных бригад, 3 кавалерийские дивизии. Боевая мощь остальных соединений, которым удалось избежать окружения, также значительно ослаблена. Потери противника в живой силе очень велики. Подсчет пленных и трофеев к сегодняшнему дню выявил: 287 704 пленных, в том числе несколько командиров корпусов и дивизий, 2585 захваченных или уничтоженных танков, 1449 орудий, 246 самолетов, множество ручного оружия, боеприпасов, транспортных средств, склады продовольствия и горючего. Наши потери не выше, чем те, какие готовы понести мужественные войска».