Читать книгу "Двор чудес - Мишель Зевако"

Она встала и подошла к окну, выходившему на Двор чудес.

Посреди площади у большого костра она увидела собрание старшин и среди них Лантене.

Манфред же стоял в сторонке с Рагастеном.

Увидав Лантене, Джипси содрогнулась, и в глазах ее сверкнул огонь дикой ненависти.

Но не Лантене она ненавидела. Ее свирепая ненависть была обращена на отца Лантене — великого прево Парижа графа де Монклара.

Покуда шел бой, Джипси стояла у раскрытого окна и слушала звуки, доносившиеся из темноты. В исходе боя она не сомневалась. Королевское войско побьют, а с ним и Монклара. Это было глубокое ее убеждение; в это она веровала.

Монклар непременно должен быть побежден, чтобы ярость его возросла! Непременно великий прево должен был дойти до ненависти к собственному сыну!

Когда все закончилось, когда она узнала, что королевские солдаты отбиты со всех трех сторон, спокойно закрыла окно и сказала:

— Я знала, что так все и будет!

Теперь она с любопытством наблюдала за собранием старшин и находила странным, что совет длится так долго.

— Неужто еще не кончено? — прошептала она.

Она вышла на улицу и подошла к костру, где под открытым небом, согласно обычаям и привычкам Двора чудес, проходил совет.

Говорил как раз Лантене. Говорил он вот что:

— Если мы, по вашему суждению, предадим его смерти, нам грозят самые страшные беды. Послушайте меня, не делайте так, воспользуйтесь случаем, чтобы утвердить свои вольности. Возьмите с него официально подтвержденное обещание ничего против нас не затевать и отпустите. Или вы думаете, что король оставит его смерть безнаказанной? Завтра же будет новая битва и, возможно, случай тогда обернется не в нашу пользу. А если вы отошлете его живым, не сделав никакого зла, то король не только два раза подумает прежде, чем снова напасть на людей, которые так хорошо защищаются, а еще и зауважает вас за великодушие, да и пленник будет вам признателен.

Джипси насторожилась: о ком он говорит?

Она тронула за локоть бригадира, стоявшего рядом:

— Брат, о каком пленнике они говорят?

— А ты разве не знаешь, старуха Джипси?

— Я одно знаю: моих деточек в этом бою не ранило, не убило — того мне и довольно.

— Знаем, знаем, как ты любишь наших братьев Манфреда и Лантене. Да они того и стоят. Благодаря им сегодня и бежали солдаты! А Лантене особенно отличился.

— Ну да?

— Вот так. Он и пленника взял.

— Так что за пленник?

— Сам великий прево.

— Граф де Монклар? — только и смогла выговорить старуха.

— Теперь решаем, как с ним быть.

— А куда его посадили?

— А вон туда! — указал вор на одну из лачуг.

— А он никак не убежит?

Вор расхохотался:

— Сидит в подвале связанный, веревки крепкие, а дверь заперта на два оборота.

— Такого пленника так и надо стеречь, — заметила Джипси.

И тихонько отошла.

Монклар попал в плен, а взял его Лантене!

Она пошла прямо к указанной лачуге.

У дверей стоял на часах Кокардэр.

— Тебя Лантене зовет, — сказала старуха. — Я за тебя тут постою.

— Ладно, — сказал Кокардэр. — Держи ключ!

— Только дождись, когда совет кончится. Раньше он велел ему не мешать.

— Ясно, ясно…

Кокардэр ушел, посвистывая.

Джипси бросилась к себе домой. Через полминуты она вышла назад со свертком под мышкой и фонариком в руках.

Отперла подвал, вошла и заперла изнутри.

Погребов под лестницей было два.

Во втором из них она увидела Монклара: тот лежал на земле крепко связанный, с кляпом во рту. Цыганка разом вынула кляп и развязала пленного.

— Узнали меня, господин великий прево? — спросила Джипси.

— Узнал! Чего тебе надо? — ответил он в убежденье, что за ней идет толпа воров и сейчас она будет над ним глумиться.

— Это Лантене взял вас в плен?

— Да!

— Сейчас идет совет старшин — решает, как с вами быть.

Монклар пожал плечами и надменно улыбнулся.

— Все согласны отпустить вас живого и невредимого. Один лишь человек — один, слышите? — того мнения, что вас надобно казнить. К несчастью, его голос один перевесит всех остальных. Его послушают.

— Вот как? Кто же этот безжалостный?

— Лантене.

— Так я и думал. Ну что ж, пусть не медлят!

— Я вас спасу.

— Зачем же ты спасешь меня?

— Некогда сейчас объяснять, после узнаете. Только об одном прошу: не забывайте, что Лантене хотел вас повесить, а я вас спасла!

— Не беспокойся: не забуду ни того, ни другого.

Тем временем старуха развязала сверток. В нем были широкий плащ и шляпа.

— Только шпагу оставьте, — сказала она. — Шпага вас выдаст.

Монклар послушался, надел шляпу и завернулся в плащ.

— Пойдемте, — сказала Джипси, когда все было готово.

Они поднялись по лестнице.

Цыганка заперла дверь на два оборота, положила ключ в карман и вышла в переулок Спасителя.

В конце переулка она остановилась и сказала:

— Ступайте, монсеньор.

— А ты?

— А что я? Вернусь домой да и всё.

— Они же узнают, что ты меня выпустила!

— Может, узнают.

— Тогда тебя убьют. Пошли со мной — я сделаю так, чтобы ты жила лучше, чем раньше.

— Мне уже лучше не жить, — возразила она.

— У тебя так много горя в жизни?

— Больше и быть не может у человека.

— Чудная ты! — прошептал великий прево. — Не ты ли говорила со мной как-то раз, когда я ехал верхом близ улицы Сен-Дени?

— Верно, монсеньор, я.

— Ты мне тогда сказала, что Лантене тебе надобен.

— Сказала. Он мне и теперь надобен.

— А ты меня спасаешь — стало быть, знаешь, как я поступлю.

— Нет, монсеньор, не знаю.

— Ведь когда-нибудь все-таки Лантене попадет ко мне в руки.

— Может быть, монсеньор. Ну и что?

— Как «что»? Я велю его колесовать заживо. Он-то меня не пощадил бы — ты сама мне сейчас сказала.

— Сказала, монсеньор, потому что правда.

— Так Лантене тебе надобен, а ты отпускаешь человека, который его колесует?