Читать книгу "Одиссея Гомера - Гвен Купер"

Скарлетт вовсе не была вне себя от счастья, когда я впервые принесла домой Вашти. Хотя справедливости ради следует упомянуть, что Вашти, страдавшая жуткой формой парши (потерей шерсти и чесоткой, вызванной укусами клещей) прибыла к нам в дом сразу же после серной ванны у ветеринара. Сера не только окрасила остатки ее некогда белой шерсти в противоестественный желтушный цвет, но вдобавок источала мерзкий запах протухших яиц. Вашти же — когда осознала, что, помимо роскоши изысканной кормежки и полного отсутствия чесотки, ей предоставляется еще и общество другой кошки для игр — была в полном восторге.

Следующие несколько дней Скарлетт провела то злобно шипя на Вашти, то удирая без оглядки от этого крошечного зловонного комочка желто-рыжей шерсти, который преследовал ее повсюду и принимался выписывать вокруг нее круги, стоило Скарлетт лишь высунуть лапу из-под кровати, где она решительно устроилась на временное проживание.

Скарлетт, хоть и нехотя, привыкла к Вашти и даже стала получать удовольствие от того, что у нее появилась компаньонка для забав. И потому я лелеяла надежду, что со временем и Гомер столь же легко вольется в нашу семью.

Я вошла в дом Мелиссы, неся Гомера в его фиолетовой корзинке. Скарлетт и Вашти прибежали неспешной иноходью и стали принюхиваться к ней с любопытством. Гомер по-прежнему не издавал ни звука, но я почувствовала, как он перекатился в дальний угол корзинки. Вашти напряженно вглядывалась в нее, а Скарлетт только потянула носом и немедленно попятилась с выражением глубокого отвращения на мордочке. О господи… неужели еще одна…

— Знаете что, дорогие, вы познакомитесь с вашим новым братиком попозже, — сказала я, а затем направилась в спальню и закрыла за собой дверь.

Скарлетт продолжала пятиться, и нервный взмах ее хвоста явно означал: «Уж лучше никогда, чем позже». Но Вашти не привыкла, чтобы ее выставляли из моей комнаты, и в знак протеста пару раз сдавленно мяукнула из-за двери.

Спальня, которую я занимала в доме Мелиссы, сообщалась с небольшой ванной комнатой, где я и установила ящик с песком для Гомера. Я опустила корзинку на пол рядом с ящиком, отстегнула крышку, достала Гомера и усадила его в ящик. Мне хотелось, чтобы Гомер прежде всего научился находить три вещи: свой туалет, свою миску и блюдце с водой. Я знала, что слепые учатся находить предметы в доме, отсчитывая шаги, например, от плиты до двери в столовую. Никто, конечно, не рассчитывал, что Гомер и впрямь станет считать шаги, но все же мне казалось, что если он начнет знакомство с обстановкой с этих трех предметов, ему будет легче отыскивать их самостоятельно.

Признаюсь, меня очень пугали две вещи: во-первых, что Гомер не научится находить свой туалет, а во-вторых — что до него не дойдет, для чего этот туалет ему нужен. Скарлетт и Вашти мгновенно поняли предназначение ящика с песком. Им не потребовалось никакого дополнительного обучения, потому-то я так и не узнала, как приучать котенка к туалету, и надеялась, что мне никогда не придется этого делать.

Как только я опустила Гомера в его ящик с песком, он тут же уселся и пописал,​ а затем принялся яростно закапывать результат своих усилий.

— Молодец! — сказала я. — Хороший мальчик!

Затем я медленно и нарочито громко топая, вернулась в спальню и остановилась прямо посреди комнаты, где заранее установила его миску и блюдце — чтобы легче было наткнуться на них случайно, если Гомер так и не научится отыскивать их самостоятельно. Я опустилась на колени возле двух крошечных тарелочек — с сухим кормом и с кошачьими консервами (я не была уверена, что Гомер почует сухой корм, вот и поставила и то, и другое), и, постукивая по плитке пола ногтем, произнесла: «ксс-ксс-ксс» — сигнал, на который всегда прибегали Скарлетт и Вашти.

Завершив уборку в своем туалете, Гомер вприпрыжку выскочил из ванной комнаты и послушно направился в мою сторону. Голова его моталась из стороны в сторону над пластиковым конусом, который все еще был на нем. Гомер шел неуверенной походкой маленького котенка, слегка пошатываясь, словно был навеселе. Хоть я не отличалась особой аккуратностью во всем, что касается хранения одежды и обуви, на сей раз я тщательнейшим образом собрала с пола все посторонние предметы, чтобы свести к минимуму вероятность столкновения Гомера с чем-либо неуместным. Даже туфли, которые я сняла, войдя в дом, были предусмотрительно помещены на письменный стол, и ничто более не могло стать препятствием на всем его пути длиной в три метра от ванной комнаты до моей позиции, где я скорчилась на полу над мисками.

И все-таки поначалу пустота вокруг смутила его. Спальня была невелика, не более четырнадцати квадратных метров, но Гомер был явно потрясен ее необъятностью. Пару секунд он колебался, приподняв голову и наморщив запятую своего носика, словно хотел учуять верный путь по запаху. Однако неумолкающее постукивание ногтем по полу, казалось, придавало ему смелости. Как только котенок сообразил, что это не случайный звук, а сигнал, который исходит от меня, он тут же двинулся напрямую — ко мне и к своей еде. Он ткнулся носом в горку кошачьих консервов и несколько раз жадно откусил.

Я не имела ни малейшего представления о том, есть у воды запах или нет, и мне не хотелось рисковать, поэтому я поставила блюдце рядом с тарелкой сухого корма и поболтала пальцами в воде:

— Хочешь пить, котеночек?

Услышав плеск воды под моими пальцами, Гомер оторвался от консервов и склонил голову набок, а затем сунул свою крошечную лапку в тарелочку с сухим кормом — и тут же начал швырять его в блюдце с водой, словно так и было задумано и он лишь ждал сигнала. Комочки сухого корма плюхались в воду с тем же звуком, что производили мои пальцы, и Гомер с гордым видом повернулся в мою сторону, словно ожидая похвалы.

Я прыснула от смеха.

— Это не совсем то, чего я хотела. Попробуем еще разок.

Я вернулась в ванную к ящику с песком и позвала Гомера. Как и в первый раз, он пошел прямо на звук моего голоса. Как только котенок подошел, я взяла его и усадила в ящик. На сей раз мне показалось, что он озадачен. Разве мы уже не сделали этого? Тогда я опять перешла к его мискам, и котик еще раз с удовольствием поел консервов. Я вновь поболтала пальцами в блюдце с водой, и Гомер опять начал швырять сухой корм. Я никак не могла понять, он получает удовольствие от этого или хочет мне угодить? Как бы там ни было, я решила, что для всех заинтересованных лиц будет лучше, если я отодвину блюдце с водой подальше от тарелочки с сухим кормом. На сей раз, как только я поболтала пальцами в воде, Гомер подошел и начал пить. Скарлетт и Вашти, когда пили воду, обычно опускали голову прямо в центр блюдца, а Гомер, как я заметила, старался прикасаться языком к внутреннему краю, чтобы в рот попадало две-три капли воды за раз. Тут я вспомнила, как в ветеринарной клинике он окунул мордочку в миску с водой, и вдруг поняла, что он, наверное, боится, как бы эта неприятность не повторилась вновь.

К этому моменту солнечное золото в квадрате моего окна сменилось фиолетовыми сумерками. Я услышала, как под окном остановилась машина Мелиссы. Входная дверь открылась и захлопнулась, а потом в дверь моей спальни тихонько постучали.