Читать книгу "Путь к последнему приюту - Андрей Бондаренко"

От пятнистых армейских палаток к вертолёту бежал, ловко придерживая ладонью правой руки полевой планшет, широкоплечий «камуфляжник» с «Калашниковым» за спиной. Не добежав до вновь прибывших пять-шесть метров, он остановился и, приняв положение «смирно», приступил к докладу:

— Господин генерал-лейтенант! Пост функционирует в штатном режиме! Никаких происшествий не зафиксировано…

— Отставить, капитан, — небрежно махнув рукой, перебил Громов. — Не зафиксировано — и этого вполне достаточно…. Проводи-ка майора Петрова в палатку. Пусть переоденется, — снял с плеча брезентовый вещмешок и, протянув его Егору, пояснил: — В нём находится обувь-одёжка покойного «засланца», включая исподнее. Смело одевай, всё тщательно продезинфицировано. Причём, так продезинфицировано, чтобы гарь и копоть остались на месте. И с отверстиями от пуль успешно разобрались: одни ликвидировали, другие, наоборот, расширили…. Ну, чего застыл столбом соляным?

— Так, это…. Был же разговор — про синяки и всякие там ссадины. Например, про оставленные шальными пулями, прошедшими по касательной…

— Всё будет, боец. Не сомневайся. И ссадины. И качественные-качественные синяки-фингалы.

— Толстой доской бить будете? — зябко передёрнул плечами Егор.

— Прапорщик Осадчая!

— Я! — браво вытянулась в струнку шатенка.

— Объясни всё клиенту.

— Есть! Не будет, господин майор, досок. Обойдёмся профильными химическими препаратами. Один укол — один синяк…. А со следами от пуль и прочими ссадинами — сложнее. Здесь без специальных хирургических щипцов не обойтись. Извините, но достоверность в таких делах очень важна…. Но не бойтесь, больно не будет. Или почти не будет. Скушаете парочку сладеньких пилюль, снижающих болевые ощущения, и все дела. Да и кровь я вам потом остановлю, словно бы она — сама по себе — уже запеклась.

— Всё понял и пошёл переодеваться…

— Стой, отставной майор, — велел генерал-лейтенант. — Вот, держи, — протянул светлую овальную бляху, украшенную изображением скачущего куда-то всадника. — Это — служебный жетон Странника, изъятый при задержании у твоего «параллельного аналога»…. Кто такие — Странники? Это, как я понимаю, те ребята, которые и шастают — почём зря — по Параллельным Мирам. Получается, что и ты теперь — Странник…. Вот, ещё крестик нательный покойного. Православный и золотой. Наверное, фамильный. Смело носи, боец. И фонарик, принадлежавший «засланцу», бери. Твой он теперь. Пользуйся…

Егор, подсвечивая себе карманным фонариком, неторопливо шагал по пещере и негромко бормотал под нос:

— А Верунчик-то — садистка идейная и законченная. Так меня своими щипчиками отделала. Дрянь хладнокровная и кровожадная. Мымра шатенистая.… Не, там, на земной поверхности, было совсем даже и не больно. А сейчас, похоже, действие обезболивающих таблеток заканчивается. Так щиплет и саднит — мама не горюй…. А это, интересно, что ещё такое?

Он вышел в просторный подземный зал с высоченным сводчатым потолком и, передвигаясь вдоль стен по периметру, принялся вслух (для пущей бодрости духа), комментировать увиденное:

— Светло здесь, даже фонарик не нужен. Выключу, пожалуй. Экономия, как известно, должна быть экономной…. Откуда исходит свет? А от светло-жёлтых прослоек-прожилков неизвестной горной породы, щедро покрывающих стены этого помещения. Идеально-гладкие стены и, попрошу заметить, с рисунками. Вернее, с самым настоящим высокохудожественным панно, выполненным в стиле изощрённого фэнтази.… Как же это они умудрились сделать? Создаётся устойчивое впечатление, что все эти милые картинки нарисованы «изнутри». Или же — снаружи, а потом тщательно покрыты очень толстым слоем идеально-прозрачного лака…. А техника рисунков какая, мать моя женщина-красавица. Современные художники обзавидуются. Каждая деталь старательно прописана, основные пропорции тщательно соблюдены…. Сюжеты? Пожалуй, все эти занимательные картинки и рисунки можно — условно и приблизительно — разделить на три большие группы. Первая — разнообразные птицы и животные. Даже знакомые изредка встречаются: благородные олени с узорчатыми рогами, чёрно-белые аисты, полосатые тигры, длиннющие ящерицы, коварные змеи…. Вот, явно — мамонт: торопится куда-то по своим делам неотложным, а это — упитанная саблезубая тигрица с двумя крохотными тигрятами вышла на променад. Впрочем, и откровенной экзотики хватает: голенастый орёл с двумя сонными головами, пятнистые лошади, только вместо копыт — мощные лапы с длинными острыми когтями, волки с головами очковой кобры, драконы огнедышащие — в немалом ассортименте…. Вторая группа — сплошные воинские баталии. Высокие люди европейской внешности, в непривычных глазу воинских доспехах, сражаются с какими-то плечистыми гномами, с приземистыми кентаврами, с другими людьми, восседающими верхом на огромных остроухих волках. Тут и там мелькают вполне узнаваемые персонажи: хоббиты, орки, тролли, эльфы, иные всякие…. Но третья группа рисунков, несомненно, самая интересная, неожиданная и интригующая. Её основу составляют космические корабли: и классические ракеты, и летающие плоские «тарелки», и пирамиды — трёхгранные, с работающими двигателями, закреплёнными под их основаниями. Правда, попадается техника и попроще: автомобили различного предназначения, самолёты — большие и маленькие, воздушные шары, даже двух- и трёхколёсные велосипеды…. Охренительная и удивительная живопись, короче говоря. А ещё и весьма познавательная…. Ага, вот и коридоры, ведущие — предположительно — в загадочные и таинственные Параллельные Миры. Раз, два, три…, всего семь штук, как мой покойный «аналог» и рассказывал. И где же она, фиолетовая полоса на стене? Красная…. Оранжевая…. Жёлтая…. Зелёная…. Голубая…. Синяя…. Фиолетовая…. Всё, как и полагается…. Стоп, а где же подземный коридор, по которому я пришёл сюда? А нету коридорчика. Пропал, исчез, растворился, испарился. Это, наверное, любезная подсказка такая, мол: — «Обратной дороги, извини, нет. По крайней мере, по этой пещере….». Усвоил, не дурак. Нет, так нет. Перетерпим. Двигаемся дальше. Вдоль каменной стены с широкой фиолетовой линией, понятное дело…

Через сорок пять минут впереди призывно замаячил светлый прямоугольник.

— Так называемый «Свет в конце туннеля», — выжидательно усмехнулся Егор. — Ну-ну, сейчас взглянем — как и что…. Голоса какие-то? Или же кажется? Точно, поют что-то. Суровые такие голоса, с откровенно злыми и воинственными нотками…

Он продолжил размеренно шагать в сторону светлого прямоугольника, растущего прямо на глазах, и вскоре уже смог разобрать слова странной песни:

Соткана ткань.

Светло-серая, как осенняя туча.

Ты погиб, а над землёй — туман.

Кому-то стало лучше?

Окропим ткань кровью.

Чтобы известить о гибели храбрых воинов.

Туман дышит новью.

А кровь — дождики смоют.

Мы плотную ткань сплели

Из кишок человеческих.

Когда запели голосистые соловьи,

На рассвете, над чистой речкой.

Ткацкий станок — из черепов.