Читать книгу "Ночной снайпер - Фридрих Незнанский"

— Вот сука, — пробормотал он, бродя по гостиничному номеру и кося взглядом в телевизор, где шла заставка последних известий. — Поди, решила, будто мне не терпится снова затащить ее в койку. Думает, что я больший кобель, чем она шлюха…

И перевел взгляд на Соломина, своего помощника по связям с общественностью. Тот учтиво улыбнулся.

— Может, лучше я ей позвоню? — предложил тот.

— Вот ты и позвони… — кивнул Кольчугин. — Скажи, нам нужно договориться, что врать в прокуратуре. Я-то приду туда поздно, а ее вызовут прямо сейчас… Звони, Андрей. Звони, не отставай! Буду в Думе, перезвони мне по мобильному… Объясни ей, что сейчас не до амуров с охранниками!

Он закурил сигарету и походил по номеру. Когда стали показывать сцену убийства Сергея Артемова, присел на краешек кресла, пару раз нетерпеливо взглянул на часы.

— Черт, пора ехать на Охотный… Кстати, из Нальчика еще не звонили? — спросил он Соломина.

— Пока нет, — пожал тот плечами.

— Ведь говорили, что позвонят утром! — воскликнул Кольчугин. — Может, ты выходил куда?

— Нет, никуда… И потом, вы забываете, у нас автоответчик.

— Такие вещи на автоответчик они не будут говорить… — махнул рукой депутат. — Мне родственники из Барнаула пару раз звонили, испугались, слышь? Мол, голос загробный им ответил или из космоса… До сих пор не привыкнут… Костя, я же просил тебя, ни на минуту не отходи, дождись звонка… — Он походил по номеру. — Вот почему до сих пор не позвонили, как ты считаешь?

— Трудно сказать. — Соломин пожал плечами. — Наверно, тоже видят сейчас, как угрохали Сережу… И раздумывают, а надо ли им в это ввязываться?

— Куда денутся… Уже ввязались… Значит, останешься здесь, будь на связи, ты понял? Но ни слова Рустаму о том, что в банке «Империал» заартачились! Пусть думает, что у нас все путем, и пусть поскорее выбивает правительственную гарантию на кредит… Это первое. Второе. Позвонят из прокуратуры, этот Турецкий, скажешь, что ничего я не забыл, просто очень занят, если не сегодня после вечернего заседания, то завтра обязательно там буду. Все понял, да? Тогда я пошел!

Когда он вышел из номера, Соломин через некоторое время выключил телевизор, подошел к окну, несколько минут постоял, глядя на Манежную площадь с ее декорациями, уличную суету. Решив, что времени прошло достаточно много и хозяин уже не вернется, если что-то забыл, он стал набирать номер на мобильном телефоне.

— Рустам Ибрагимович? — вполголоса спросил он. — Это я, Андрей.

— Привет, дорогой, что скажешь? — послышался рокочущий голос из далекого Нальчика.

— А что тут скажешь… Наверно, сами все видели по телевизору.

— Видел, да, бедный Сережа… — Он тяжко вздохнул. — Слушай, я ему завидовал, все ему завидовали, когда, помнишь, отдыхать к нам с супругой приезжал! Весь Нальчик сбежался на его Тамару посмотреть! Думали, сама Клавдия Шифер пожаловала! — цокнул языком Рустам Ибрагимович. — Такая женщина! И такое ей несчастье, ай-я-яй! Как она, бедная, сейчас переживает, а? Хоть есть там у вас, кому утешить бедную женщину?

— Хотите ей помочь? — хмыкнул Соломин.

— Нехороший разговор у нас, Андрей! — неодобрительно сказал, сменив тон, Рустам Ибрагимович. — Совсем нехороший! Человека убили, а мы о чем говорим?

— Вы сами спросили: есть кому ее утешить? — несколько растерялся Соломин.

— Я о родственниках спросил! — строго сказал абонент. — О Сережиных. Или о ее отце и матери… А ты что подумал? Родители у нее есть или нет?

— Н-не знаю, — тоскливо промямлил Соломин, посмотрев на часы. Он по опыту знал, что этого абонента лучше не прерывать напоминанием о делах.

— Вот видишь… Ей так тяжело сейчас! Можно ли ее в такую минуту оставить одну?

— Таким, как Тамара, не позволяют оставаться одной лет до пятидесяти, — терпеливо сказал Соломин, снова взглянув на часы. Подумал, что Петя потом будет орать: долго разговариваю и деньги налогоплательщиков перевожу на пустые разговоры…

— Эх, маладежь, — вздохнул Рустам Ибрагимович. — Не умеете красивую женщину уважить!

Старый козел. Сейчас скажет, что придется ему самому взять на себя опеку Тамары. И пригласит ее к себе отдохнуть… Еще один желающий на освободившуюся вакансию.

— Пусть как Сережу похоронит, сразу мне позвонит, — сказал Рустам Ибрагимович. — У тебя все?

— Нет, что вы, — испугался Соломин. — Я о другом. Петя меня спрашивает: готово ли письмо о правительственных гарантиях банковского кредита от «Империала»?

— Письмо-то в целом готово… — закряхтел абонент из Нальчика. — И визы есть, и за исходящим номером дело не станет… Но в свете последних событий стоит ли спешить, дорогой? Меня обязательно спросят, а кто курирует эту сделку, уж не тот ли самый народный депутат Кольчугин Петр Авдеевич, у которого уже троих партнеров, или помощников, убили одного за другим, а одного посадили?

— Но мы уже все раньше обговорили… — похолодел Соломин. (Такая сделка может сорваться!) — Неужели вы забыли?

— Я-то не забыл, дорогой! А вот начальству нехорошо напоминать о его склерозе. И что за банк такой «Империал», который готов нам дать кредит, и какая у него в этом свете репутация?

— Но это очень солидный, уважаемый банк! Они и сейчас, зная Кольчугина, готовы закрыть глаза…

— Не увлекайся, дорогой. Ты это мне говоришь или надиктовываешь на подслушивающее устройство?

— Это вы сказали!

— Вот именно… Боишься, да? Что Кольчугин узнает о нашей с тобой договоренности? Раз двойную игру затеял, так держи себя в руках! Ты не обижайся, дорогой, а стань на мое место. Мне сейчас придется напомнить своему начальству всю предысторию. Терпеливо и с фактами на руках. И столько раз напоминать, сколько раз начальники спросят. И что это за банк «Империал», и что за фирма «Импекс», и почему именно депутат Кольчугин это все курирует… Ему что, больше делать нечего? Ты все понял?

— Да… — тихо сказал Соломин.

— Говори! — требовательно сказал Рустам Ибрагимович. — Все как есть говори.

— Ну… Вы правы в своей догадке, банкиры тоже засомневались… — выдавил из себя Соломин.

Петя меня убьет, если узнает, подумал Соломин. И что до сих пор я не позвонил Тамаре. И за расходы на сотовую связь, и за оттяжку сделки, за которой может последовать ее срыв. Четвертует и колесует.

— Так и знал! — крякнул Рустам Ибрагимович. — Ну как в воду глядел.

— Но это была не наша инициатива, — сказал Соломин. — А ваше предложение. Вы же прекрасно знаете…

— Я же сказал, дорогой, — ласково сказал Рустам Ибрагимович. — Ничего не знаю, ничего уже не помню. Потренируйся, расскажи мне еще раз, напомни, с чего все началось!

— Но не по телефону же…

— Почему не по телефону? Он же цифровой, у него фирменная гарантия конфиденциальности переговоров, верно я говорю? Или там, где ты находишься, могут подслушать?