Читать книгу "Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков - Теодор Гладков"

Еще при жизни Менжинского Ягода стал «чистить» аппарат ОГПУ в центре и на местах, постепенно убирая из него авторитетных, профессионально сильных сотрудников, часто старых большевиков, но главное — людей, способных самостоятельно мыслить и отстаивать свое мнение. Так, ловко интригуя, ему удалось убрать из ОГПУ равного ему по должности Трилиссера. Того удалили, конечно же, через ЦК на достаточно крупный пост — заместителя наркома рабоче-крестьянской инспекции РСФСР. Через год Ягода избавился и от преемника Трилиссера на посту начальника ИНО Станислава Мессинга — этого, как тогда говорили, перебросили в наркомат внешней торговли. Еще одного слишком умного — начальника Особого отдела Яна Ольского назначили… начальником сети ресторанов и прочих объектов общественного питания! Позднее их расстреляли…

Ягода умел хорошо подать себя. Он подбил А. М. Горького, чьим земляком, как и Свердлов, был по Нижнему Новгороду, на организацию знаменитой поездки группы видных писателей по только что открывшемуся Беломорско-Балтийскому (ББК) каналу. Ее результатом стало быстрое и роскошное издание книги коллектива авторов о том, как замечательные чекисты перековывают на подобных стройках вчерашних уголовников и вредителей в полноценных граждан Страны Советов.

Не будем сегодня винить авторов очерков, вошедших в этот сборник, в раболепии. Среди них — абсолютно честные люди, например М. Зощенко. Стройка действительно могла произвести на пассажиров теплохода самое благоприятное впечатление. Лагеря ББК еще не стали тогда лагерями смерти, как несколько лет спустя зоны Колымы и Воркуты. К тому же среди заключенных было действительно достаточно много настоящих уголовников, в том числе знаменитостей в своей среде. Писателей приглашали в поездку от имени Горького, живого классика, абсолютного авторитета для каждого советского литератора. Естественно, что приглашение участвовать в поездке, а затем и в сборнике расценивалось ими искренне за большую честь. Однако очень скоро книга была изъята из всех библиотек. Слишком много ее авторов и героев оказались «врагами народа».

Александр Коротков по молодости и краткости пребывания на Лубянке смысла и значения перемещений в руководящем эшелоне ОГПУ не понимал и понимать не мог. В конце концов, переводы с одной работы на другую в принципе дело обычное, а о том, что стояло за каждым конкретным снятием и назначением, рядовые сотрудники не оповещались, а гадать вслух было не принято.

Определенное замешательство — слово «пересуды» тут никак не подходит — вызвало лишь дело Якова Блюмкина. Оно и в самом деле было необычным и само по себе, и по своим последствиям. Для многих старых сотрудников, оно явилось грозным предупредительным «звонком». Речь идет о том именно Блюмкине, который, будучи ранее сотрудником ВЧК, по решению ЦК партии левых эсеров вместе с напарником — оперативным фотографом Николаем Андреевым проник в особняк посольства Германии в Денежном переулке, 5, на Арбате и убил посла графа Вильгельма фон Мирбаха. Цель покушения — сорвать «похабный» Брестский мир. Убийство посла стало сигналом к мятежу 6 июля 1918 года левых эсеров, который был подавлен в одночасье. Эти события, вернее, ружейную и пулеметную стрельбу на московских улицах Саша Коротков хорошо помнил.

Раненный осколком собственной гранаты, Блюмкин сумел выбраться из столицы и уехать на Украину, где некоторое время партизанил. Заочно он был приговорен к трем годам лишения свободы. После освобождения Красной Армией Харькова Блюмкин добровольно явился в ЧК и был затем амнистирован.

Впоследствии Блюмкин вступил в коммунистическую партию, участвовал в гражданской войне, стал чекистом-разведчиком. Не слишком образованный, он обладал природной сметкой, способностями и ярко выраженной склонностью к авантюрам. За свою короткую жизнь он был четыре раза награжден за храбрость и шесть раз ранен, в том числе четыре раза холодным оружием.

Известно, что Блюмкин писал стихи (к сожалению, до наших дней не сохранилось ни строчки) и политические фельетоны в «Правду», одно время он даже входил в Москве в какое-то поэтическое объединение и дружил с Сергеем Есениным. Во всяком случае, неоднократно участвовал в загулах великого поэта. Когда Есенина арестовала ЧК, Блюмкин под личное поручительство добился его быстрого освобождения.

Дружил он и с другими знаменитостями: имажинистами Александром Кусиковым, Анатолием Мариенгофом и Вадимом Шершеневичем, журналистом Михаилом Кольцовым, писателем Валентином Катаевым, художником Робертом Фальком. В «Кафе поэтов» оно же «Домино» на Тверской, угол с Камергерским, его часто видели в компании с Владимиром Маяковским и Сергеем Городецким. Странные, противоречивые отношения были у него с Осипом Мандельштамом. Широко и поныне известен скандал Блюмкина со знаменитым поэтом, но мало кто знает, что они не раз встречались и после. Блюмкин поддерживал связь и с Николаем Гумилевым, которого боготворил. Бывал он даже в домах Алексея Николаевича Толстого и Алексея Максимовича Горького. Вместе с Николаем Рерихом участвовал в экспедиции в Китай.

В ИНО Блюмкин стал одним из самых результативных и удачливых сотрудников. Несколько лет он работал нелегальным резидентом в Сирии, Палестине, Египте. Сменил не одно имя, в последние годы разъезжал по фальшивому персидскому паспорту под фамилией Якуб Султан-заде.

В 1929 году, возвращаясь из-за границы, Блюмкин завернул в Стамбул на улицу Исет-паши, где навестил высланного из СССР Льва Троцкого. Двигали наивным до изумления Блюмкиным, как можно понять из протоколов его допросов, не политические мотивы (в сущности партийных, тем более теоретических, разногласий он просто не разбирался), а природная любознательность. После гражданской войны Блюмкин около полутора лет служил при наркомвоенморе и председателе Реввоенсовета «для особых поручений», и потому относился к Троцкому с глубочайшим почтением. О том, что любой человек, приблизившийся к Льву Давыдовичу хоть на версту, рассматривался Сталиным как личный и лютый враг, Блюмкин и не подозревал. (Кстати, именно Блюмкин устроил известную встречу Троцкого с Есениным. В ходе ее выяснилось, что Троцкий хорошо знает стихи поэта.)

Как бы то ни было, Яков взялся исполнить личную просьбу изгнанника — отвезти в Москву письма к его еще не репрессированным тогда родственникам. О визите Блюмкина к Троцкому в Москве стало известно едва ли не в этот же день. Лев Давыдович был плотно обложен агентами ОГПУ, фиксировавшими каждый его шаг, тем более, каждого посетителя.

В Москве разработка Блюмкина была поручена самой красивой и умной сотруднице ИНО Лизе Горской, у которой были с ним какие-то отношения. Примечательно, что в столице Блюмкин жил на одной лестничной площадке с наркомом просвещения Анатолием Луначарским в доме № 9 по… Денежному переулку, через дом от того самого особняка, в котором он в 1919 году убил посла Мирбаха.

В конце концов Блюмкина арестовали. Допросы вел сам Яков Агранов. Блюмкин хорошо знал его не только по службе, но и по частым сборищам у Маяковского-Бриков. («Дорогому Блюмочке» — так подписывал ему поэт сборники своих стихов.) Агранов был опытный следователь, опытный и подлый. Свою карьеру он начал с того, что подвел под расстрел одного из крупнейших поэтов России двадцатого века Николая Гумилева.