Читать книгу "Другие животные - Анастасия Юрьевна Попандопуло"

сладкий чай, распихивали пыль по углам и так далее, и тому подобное. И так бы он и прожил свою жизнь: состоялся в профессии, завел семью, честно трудился и встретил старость достойным тараканом, но однажды, все перевернулось в его жизни.

Началось все не очень удачно — Федя заснул в кармане пальто, прибирая крошки от шоколадного печенья. В принципе его мама запрещала детям лазить по карманам, тем более покидать кухню, и карабкаться в зимнее пальто, но Федор так любил шоколад! Но, что случилось — то случилось. Слушайте дальше. Проснулся он уже в совершенно новом месте — большой раздевалке-гардеробе. Он тыкнулся туда, сюда, пробежал между множества ног, оскальзываясь на непривычно гладком каменном полу. Кругом было столько света, стекла и зеркал, что таракан совершенно оробел. Он оглянулся назад и уже подумал о том, что следует вернуться в знакомый карман и подождать пока хозяин доставит его обратно домой, но любопытство, этот демон искуситель, погнало его вперед. «Я совсем немного осмотрюсь, и сразу назад — думал Федор, — Что за место такое? Людей много и пахнет необычно. Пять минут и домой!». И он заскользил вдоль стенки, чтобы не попасть под бесконечное разнообразие мелькающих подошв. Он как раз набрал хороший темп, когда откуда-то сверху раздался оглушительный звонок. Федор застыл, а клубящаяся толпа вздрогнула и стала, как в воронки, затягиваться в широко раскрытые проемы дверей, за которыми сиял яркий свет. Федор некоторое время раздумывал — справа соблазнительно тянуло кухней, и он собрался уж было сбегать туда посмотреть достаточно ли там чисто убирают, и не нужна ли помощь (он был очень ответственный таракан), однако потом он решил, что работа может и подождать немного. Федор развернулся и поспешил вслед за всеми, через огромные деревянные створки в диковинный круглый зал. И как раз вовремя. Огромная и даже совершенно колоссальная люстра уже начала гаснуть. Внезапно вспыхнули разноцветные прожектора, закрутились, разбрызгивая зайчиков, зеркальные шары, грянула музыка. Федор забрался на поручень лестницы и застыл таращась во все глаза на большую круглую площадку в центре зала и шелковые занавеси, тяжелыми складками прикрывающие проход напротив. Марш все звучал, трубы и ударные все веселее и задорнее выводили свои партии, яркие пятна света все быстрее бегали по манежу, и тут занавес дрогнул, распахнулся и на арену хлынули люди. Но что это были за люди! В ярких блестящих костюмах, радостные они кувыркались и прыгали, жонглировали и стояли на руках, танцевали и подкидывали в воздух гири. Оркестр свирепствовал, манежное веселье буквально затапливало душу нашего таракана, а уж когда на арене появились и побежали по кругу звери, сопровождаемые дрессировщиками, Федор зарыдал. Он понял, что больше никогда не сможет жить вне этого праздника и что сердце его сейчас убежало и тоже танцует в ярком круге сцены. Представление он смотрел, не отрываясь, не шевелясь и почти не дыша. А после, когда свет уже погас, зрители разошлись, и на арену выехала уборочная техника Федор направился за кулисы. Цирк затихал. Артисты разъезжались, затихали голоса и смех. Служащие зверинца и дрессировщики, покормив и осмотрев своих питомцев, гасили в отсеках свет и прощались с животными. Некоторые счастливцы, например, дрессированные пудели и группа попугаев, спешили со своими воспитателями по домам. Федя неприкаянно ходил по коридорам. Он нюхал новые запахи, осматривался, мечтал. Коридор сделал очередной крюк. Потянулись закрытые двери, из-за которых пахло пылью, пудрой, нафталином и почему-то сосисками. Таракан неторопливо пробирался вдоль стены, как вдруг заметил, что из-под дальней двери сочится желтый свет. Федор прибавил темпа и поднырнул в щель. Помещение, в которое он попал, было совсем небольшим, даже меньше прошлой Федоровой кухни. По стенам висели афиши, в углу были навалены какие-то вещи и размещалась большая передвижная вешалка с яркими костюмами, на низком столике перед зеркалом с отбитым уголком, стояли в ряд какие-то баночки и палетки, дыбились на распорках всклокоченные рыжие парики, источала сосисочный аромат микроволновка. Рядом со столиком, в продавленном стареньком кресле сидел молодой человек, читал что-то в телефоне и одновременно стирал с лица салфеткой яркий грим. Торшер с цилиндрическим желтым абажуром бросал на юношу неяркий мягкий отсвет.

Таракан внимательно оглядел плакаты, затем хозяина комнаты, снова плакаты и снова хозяина. Сомнений не было — перед ним сидел клоун Бимбом, выступление которого Федор видел сегодня во второй части представления. Это был шанс! Это был редкий и, возможно, единственный шанс. Федор протер все лапки, причесал усики, как всегда делала его мама, по особо торжественным случаям, поборол возникшее было волнение и пулей взлетел по креслу на самую спинку, к уху сидящего человека.

— Добрый вечер — поздоровался он.

Бимбом дернулся от неожиданности и закрутил головой.

— Я здесь, на спинке вашего кресла. Я — таракан Федор, — пояснил Федя.

— До-ра-бо-тал-ся — в ужасе пробормотал клоун, вскакивая с сиденья.

— Не пугайтесь, вам не показалось. Я действительно тут, я — таракан и я умею говорить. Только не уходите, я вас умоляю. Выслушайте меня!

Федор встал на задние ножки и молитвенно сложил остальные пары конечностей. Клоун неуверенно присел на краешек кресла и во все глаза уставился на неожиданного гостя.

— Добрый вечер! Что случилось?

— Помогите мне иначе жизнь моя кончена, — начал Федор. — Сегодня я был на представлении. Видел вот это все… — он обвел ножкой афиши. Я рыдал от восторга! Я не смогу существовать без цирка.

— Тебе что, нужны билеты? — удивился Бимбом, — я тебя уверяю, ты можешь не платить за вход. Только не попадайся на глаза директору столовой.

— Ах, вы не понимаете! Я хочу быть как вы! Я хочу работать в цирке. Я согласен на все, — заверил таракан.

— Вот это номер, — рассмеялся клоун, — Прости, но какой артист из таракана.

— Умоляю, — и таракан рухнул на колени, — начните со мной заниматься. Я старательный, я умею работать.

— Ну, ладно, — пожал плечами человек. — Садись в коробку из-под спичек. Будешь жить со мной.

— Вы не пожалеете! — крикнул Федор, ныряя в переноску.

— С ума сойти, что я делаю… — пробормотал Бимбом, выключил свет, подхватил спортивную сумку и двинулся к выходу.

Так и пошло. Каждый день, утром и перед сном Федя тренировался дома, днем упражнялся под креслами зрительного зала, пока клоун репетировал на манеже. Вечером Бимбом сажал его на небольшой выступ у выхода из кулис и таракан наслаждался представлением.

— Что-то ты стал курить, — однажды попеняла буфетчица тетя Люся, — Все время спички в руках. Так нельзя.