Читать книгу "В штабах и на полях Дальнего Востока. Воспоминания офицера Генерального штаба и командира полка о Русско-японской войне - Михаил Владимирович Грулев"

контрактах, заключенных японским правительством с двумя судостроительными американскими фирмами, представители которых ехали на одном со мною пароходе. Непосредственно после этих заказов в Америке было приступлено к выполнению второй судостроительной программы, которая окончена была в 1903 году. В то же время Россия совершенно не готовилась к войне на Дальнем Востоке, если не считать учреждения наместничества с дорогостоящими штатами. Лишь летом 1903 года, когда уже возникли переговоры об эвакуации наших войск из Маньчжурии и обозначилось обострение в отношениях с Японией, на Дальний Восток двинуты были из Европейской России две пехотные бригады в мирном составе. Мера эта не могла, конечно, подействовать устрашающим образом на японское правительство и лишь в слабой степени увеличивала численность наших вооруженных сил на тихоокеанском побережье; тем не менее переговоры пошли после того ускоренным темпом и привели вскоре к роковой развязке, которая задолго перед тем предвиделась и предсказывалась многими на Дальнем Востоке.

II

Посмотрим теперь, в чем собственно кроются причины Русско-японской войны.

По официальным разъяснениям министров иностранных дел, русского и японского, ход дипломатических переговоров, предшествовавших войне, и ближайшие причины войны представляются в следующем виде[5].

Согласно толкованиям русского Министерства иностранных дел. Наиболее пригодные незамерзающие порты, которые могли бы служить конечными пунктами для Сибирской железной дороги на берегах Тихого океана, имеются только на Ляодунском полуострове. Есть подходящие порты и на восточном берегу Корейского полуострова; но едва ли можно было воспользоваться территорией Кореи, потому что это вызвало бы протест Японии, тем более что, согласно взаимному договору России и Японии, влияние первой в Корее было весьма ограниченное, и узаконены были особые торговые права Японии в этой стране; занятие же порта на Ляодунском полуострове Россией компенсировалось для Японии новым договором 1898 года, заключенным бароном Розеном со стороны России и г. Нисси со стороны Японии.

8 сентября 1896 года китайское правительство вошло в соглашение с Русско-Китайским банком, которому предоставлено было право основания особого общества для постройки в пределах Китая Восточно-Китайской железной дороги от одного из западных пограничных пунктов Хейлунцзянской провинции до восточной границы Гиринской провинции, а также право – сомкнуть этот рельсовый путь с железнодорожными ветвями, направляющимися от Забайкальской и Южно-Уссурийской железных дорог к границам России. Переговоры об этих концессиях, которые предоставлялись русскому торговому обществу со стороны китайского правительства, велись с достаточной гласностью, а договор был опубликован в июле 1897 года.

В ноябре 1898 года германское правительство заняло порт Кияо-Чао и добилось уступки этого порта у китайского правительства на арендных правах. Факт этот не вызвал никаких протестов со стороны японского правительства. Русское правительство также крайне нуждалось в подходящем незамерзающем порте, который мог бы служить стоянкой для флота, и получило согласие китайского правительства воспользоваться для этой цели Порт-Артуром. Между тем английское правительство усиленно старалось добиться в Пекине согласия на то, чтобы Порт-Артур и лежащий по соседству с ним Талиенван включить в число договорных портов, открытых для европейской торговли. Это обстоятельство заставило Россию склонить китайское правительство на формальную уступку упомянутых портов вместе с разрешением примкнуть к этим пунктам Восточно-Китайскую железную дорогу. Занятие Россией Порт-Артура и Талиенвана сопровождалось объявлением со стороны русского правительства, что ничем не будут нарушены права и привилегии, которыми в занятых портах пользуются иностранные подданные на основании действующих трактатов между Китаем и европейскими державами; точно так же ничем не будут нарушены верховные права Китая на занятой территории.

В особом письме от 18 марта 1898 года, на имя английского посланника в Петербурге, лорд Сольсбюри[6] выражает вполне определенный взгляд, что великобританское правительство ничего не имеет в принципе против постройки Россией железных дорог в Маньчжурии и соединения их с общей сетью русских железных дорог, если только свобода торговли в Маньчжурии не будет стеснена особыми правилами или мерами местной администрации. Равно правительство Ее Величества признает вполне законным стремление России приобрести незамерзающий порт на тихоокеанском побережье и не имеет в виду создавать препятствия осуществлению этих честолюбивых планов России. Впрочем, лорд Сольсбюри противился занятию Порт-Артура Россией, которое не наносило ущерба английским торговым интересам, но имело весьма важное значение в военном и стратегическом отношениях. Русское правительство, однако, настаивало, что Талиенван для России не имеет никакого значения без Порт-Артура, так как «России необходимо иметь безопасную гавань для своего флота, для того, чтобы он не был в зависимости от таких элементов, – как во Владивостоке, где рейд покрывается льдом; или – от свободного пропуска через Корейский пролив, что зависит от доброй воли Японии».

В то же время Россия готова была оставить Талиенван открытым портом для иностранной торговли, но отказывалась изменить что-нибудь в положении Порт-Артура, оставляя его в положении «порта закрытого, преимущественно военного порта», – ввиду того, что было бы бесполезно иметь в таком близком соседстве две коммерческие гавани.

Япония со своей стороны не ответила протестом на все эти соображения и не ссылалась на свое вынужденное очищение Ляодунского полуострова, ограничившись только тем, что способствовала Англии добиться уступки порта Вей-хай-вэй, расположенного в пределах собственного Китая.

Посредством дружественного соглашения с Англией Россия добилась признания с ее стороны специальных своих прав в Северном Китае в отношении постройки там железных дорог. В силу этого соглашения подтверждались независимость и неприкосновенность Кореи; причем обе договаривающиеся стороны обязались взаимно признавать одинаковые политические права обеих держав в Корее. В договоре, заключенном 25 апреля 1898 года бароном Розеном со стороны России и г. Нисси со стороны Японии, Россия обязалась, «ввиду значительного развития торговых сношений и промышленных предприятий, принадлежащих японцам в Корее, а также ввиду большого числа японских подданных, проживающих в Корее, не препятствовать дальнейшему развитию торговых и промышленных предприятий Японии в Корее».

В этой конвенции, однако, Россия выговорила себе в Корее одинаковые с Японией политические права, и именно эти права Россия готова была в переговорах, предшествовавших войне, уступить в пользу Японии, желая этой уступкой достигнуть мирного исхода переговоров. Надо иметь в виду, что торговые интересы России в Корее довольно обширны; и русское правительство полагало, что если оно готово отказаться от своих политических прав в Корее, то и Япония могла бы в свою очередь отказаться от претензий на какие-нибудь политические права в Маньчжурии, где ее интересы незначительны. Впрочем, японское правительство не шло навстречу желаниям России разграничить интересы обеих держав в Корее посредством свободного и прочного соглашения. Хотя оно и подписало договор 25 апреля 1898 года, тем не менее заключило вслед за тем еще особое соглашение с корейским правительством, добившись признания за Японией особых преимущественных прав