Читать книгу "Дружина - Олег Артюхов"

коротко сказал: «возвращайся».

Весь перелёт, сначала до Петропавловска, потом до Благовещенска, и, наконец, до космодрома занял четыре часа. Меня сразу отвезли в шикарный жилой блок, предоставили комнату и дали время на размещение. Потом начались мытарства начинающего космонавта.

Не буду утомлять подробностями, скажу лишь, что в течение двух недель меня крутили на центрифуге для лучшей адаптации в невесомости, засовывали в барокамеру на высоту пяти, потом семи вёрст, в полном снаряжении грели в термокамере при семидесяти градусах по Цельсию, в скафандре купали в глубоком бассейне. Спецы подробно ознакомили меня с устройством скафандров «Сокол» и «Орлан» и с интерьером кабины челнока.

Как и планировали, в челноке техники сняли три передних ложемента и переместили назад оба пульта управления, а на их месте в передней части кабины мы начали монтировать деактиватор. Собрали, установили, но возникла проблема с электропитанием, поскольку бортовой сети не хватало для работы шести генераторов. Однако выход нашёлся, когда в монтажный цех доставили два плутониевых реактора на быстрых нейтронах «Топаз-3». Защита из гидрида лития и бериллия надёжно защищала от альфа-излучения, поэтому такого соседства мы не опасались. Зато дополнительная мощность в сорок киловатт вполне обеспечивала и наш прибор, и оборудование челнока.

За время подготовки я довольно близко познакомился с экипажем: пилотом Виктором и бортинженером Виталием. Эти умные, выдержанные и надёжные мужики знали, что вылет боевой, что шума в прессе не будет и слава пройдёт стороной, и всё равно отнеслись к заданию в высшей степени честно и ответственно.

Накануне старта на космодром прибыли профессор Артемьев и Александр, каждый имел для этого свои причины. В сотый раз обговорили и уточнили мои действия. Заинструктированный до трясучки, я не выдержал и вежливо прекратил эту тягомотину. Вежливо, потому что видел, как они волнуются.

Старт прошёл обыденно, вернее сказать, без особых ощущений и переживаний. Плавно нарастающая вполне сносная перегрузка, лёгкая вибрация и резко темнеющее небо в иллюминаторах. И вот уже чёрным бархатом на меня смотрит космос, подмаргивая огромными мерцающими звёздами.

– Мы на расчётной орбите, – раздался в наушниках голос Виктора, – пошли на первый виток. Находимся в пределах экзосферы. Период обращения сто двенадцать минут. Скорость 7,8 километров в секунду. По ходу ориентировка и подготовка аппаратуры, на втором витке выход на боевой курс. Готовьтесь.

Мы с Виталием начали привычно подключать контуры, выводить на компьютер данные, настраивать датчики наблюдения. Помимо заложенных в память компа разведанных точек размещений объектов, сверхчувствительные датчики засекли и иные источники гамма-излучения и скопления радиоактивной массы. Совмещение точных карт и обеих картинок дало чёткую модель текущего момента. Я пошевелил джойстиком и трекболом, наблюдая, как по экрану ползает кружок с крестиком визира наведения. Реакторы начали накачивать энергию в накопители.

– Выход на цель через семнадцать минут.

– Оператор готов. Система наведения и деактиватор в рабочем режиме.

– Бортинженер готов. Реакторы и системы обеспечения в норме.

Скользя по орбите, челнок медленно развернулся носом вниз. Справа наползал континент Северной Америки.

– Внимание. Готовность одна минута… Мы над целью.

В экран вползало побережье и первые светящиеся красным объекты. Я уверенно подвёл прицельную марку и вдавил кнопку запуска деактиватора. Сиэтл. Хелена. Меннеаполис. Чикаго. Питсбург. Ричмонд. Трентон. Хартфорд. Бостон. Прибор тихо гудел, а за нами на экране гасли скопления красных кружочков.

– Покидаем материк. Атлантика.

Я с облегчением передохнул и сбросил напряжение с рук, в которых по воле судьбы опять оказались судьбы мира. Сначала ничего не чувствовал, а теперь чуток тряхануло. Так. Надо собраться. Приближалась южная окраина Европы.

– Внимание. Готовность одна минута, – голос командира.

– Работаю.

Подо мной юг Франции, две крупные базы баллистических ракет. Средиземное море, группа военных кораблей с ядерным оружием. Италия, база. Турция – три базы. За нами опять тянулась полоса погасшего ядерного излучения.

– Уходим с боевого курса. Пауза сорок восемь минут.

Я откинулся на ложемент, перевёл дух и занялся контролем и приборами, которые слегка перегрелись. Включил охлаждение. Сам попил воды. Под нами Израиль, три больших скопления радиации. Потом пауза. Индия, Индокитай, бескрайние просторы Тихого океана.

– Внимание подходим к цели.

На следующем витке мы прошли над центральными штатами Северной Америки: Сан-Франциско, Окленд, Денвер, Чиенна, Сан-Луис, Коламбия. Небольшая пауза над Атлантикой. На подходе к Европе в Северном море подвернулась штатовская авианосная ударная группа, чуть в стороне такая же британская. Прошёлся по ним лучом деактиватора. Потом плотными группами пошли объекты во Франции и Германии. И снова за нами на экране тянулась широкая полоса погасших красных огней. После второго прохода я почувствовал, что начала наваливаться усталость, вряд ли физическая, скорее психологическая. Во время паузы не успел расслабиться, поскольку у Окинавы пришлось гасить ядерную начинку седьмого флота.

– Внимание, – голос командира, – готовность одна минута. Юг Американского континента.

Здесь отмечалось особенно много объектов, расположенных гнёздами. Пришлось поработать джойстиком. Лос-Анжелес, Феникс, Оклахома, Нью-Орлеан, Атланта, Бирмингем, Майами, Саванна. Погасли почти все красные отметки на карте. Передышка. Европа. Здесь крупные объекты были сосредоточены на севере континента. Первой попалась авианосная группа кораблей с ядерным оружием вблизи Исландии, потом пошли базы в Норвегии, Дании, Северной Германии. Через тринадцать минут полёта практически вычищенная Европа осталось за нами. Я немного подумал, посмотрел итоговый файл записи. На карте кое-где ещё светились красные кружочки, которые не попали под накрытие.

– Командир, ещё один заход по центру ближе к северу. Надо подчистить кое-какую мелочь.

– Есть, ещё один заход.

Через пятьдесят пять минут под нами опять появилось побережье Северной Америки. Активно двигая манипулятором, я аккуратно загасил оставшиеся красные кружки, заодно зацепив краем юг и восток Канады.

– Оператор работу закончил.

– Здесь командир. Принимаю решение на посадку. Суммарное время полёта 672 минуты. Запрашиваю разрешение на посадку.

Крутанув ещё виток со снижением и поправкой курса, челнок начал торможение и заход на посадочную траекторию. Начала нарастать перегрузка. За бортом засветился раскалённый воздух. Вибрация. Скорость уменьшилась до посадочной. Включились атмосферные двигатели. Управляемый полёт. Снижение. Посадка. Тормозные парашюты. Фу-у, слава богу, мы на земле. Хотел смахнуть со лба пот, но рука наткнулась на стекло скафандра. Не-е, нафиг, нафиг. Почти двенадцать часов неподвижности в скафандре, да ещё под жутким прессом ответственности. Такая работа точно не по мне, следующий раз пусть обходятся своими силами.

После приземления нас облепили спецы и медики. Мне еле удалось отбиться от повышенного внимания персонала при помощи Александра, по требованию которого меня проверили по сокращённой схеме. И уже через три часа после посадки он потащил меня в служебную гостиницу.

Пока мы добирались, я заметил, что искренне обрадованный моим возвращением Александр неловко скрывает серьёзную