Читать книгу "Стихийный рынок, или История одного пса - Альберт Равилевич Загизулин"

всех троих охватил страх, какая-то неизвестная опасность надвигалась на них с ужасающим звуком и им пришлось спасаться бегством. В другом конце дома на четвертом этаже мужчина средних лет сидя в кресле набирал некий номер телефона. В той же комнате на кровати, устеленной пелёнками, стонала в панической атаке его парализованная мать.

3.3. Конец осени.

Вернувшись к кустам вместе с братьями, Бор обнаружил бежевого вожака, зализывающего свои раны и бездыханное тело рыжего пса. Сев на землю рядом с телом он попытался было взвыть, но бежевый моментально подскочил к нему рыча и клацнул зубами у самой морды. Бор замолчал, и вожак тут же убрал свой оскал. Осторожность бежевого пса исходила из опыта, он умел, когда надо, а это почти всегда, быть незаметным для людей и за счёт этого он и те, кто был рядом с ним, чаще всего находились в безопасности. Бор не хотел больше быть один и без всякой агрессии воспринял этот порыв вожака, можно даже сказать, что он его понял.

Доев все кости из свертка, обнюхав еще несколько раз тело рыжего пса, зализав свои ранения и бульон из консервной банки стая решила покинуть госпиталь и отправилась на поиски пищи. Улица очень сильно подрезала ту самую спесивость Бора, которая и привела его сюда, поэтому он крайне спокойно притёрся к стае. Не лаял и не рычал, когда не следовало, не бегал впереди бежевого пса пока тот не пропускал всех вперед, не съедал всё, что находил и оставлял часть добычи остальным членам стаи. Наступают первые ощутимые холода. Бежевый пёс не был тираном, у него были свои богатые на добычу маршруты, а большинство ночей они проводили в тепле и комфорте под трубами теплотрассы, проложенными вдоль железнодорожных путей, о которых Бор до этого даже не знал. Через пару недель все мелкие раны у каждого члена стаи зарубцевались и перестали доставлять дискомфорт. Дважды за этот месяц они встречали стаю чёрной суки, но оба раза это происходило днём во дворах и всем им хватало ума просто полаять друг на друга на безопасном расстоянии и разбежаться. И в каждый из этих случаев некоторые люди набирали некоторые номера в своих телефонах сгоняя тучи над головами всех уличных псов района.

Глава четвертая. Зима.

4.1. Свет, зависимость и связь.

В однокомнатной квартире на первом этаже пятиэтажного дома загорелась настольная лампа, стоявшая на табурете. Из положения лёжа в положения сидя на диване перешел мужчина лет сорока пяти, взял с того же табурета спички, достал зубами из пачки сигарету и прикурил. Сделав буквально две-три затяжки, он поднялся с дивана и пошел в туалет, докурив сигарету уже сидя на унитазе.

В квартире было пусто и душно. Шторы и диван пропахли табачным дымом. На кухонном столе лежала разделочная доска, алюминиевая кастрюля и хлеб, завернутый в мешочек. В каждом отдельном помещении квартиры была пепельница, в том числе и в кладовке, которая была оборудована под подобие мастерской.

Выйдя из туалета, мужчина отправился на кухню и поджёг газ на плите под чайником. Засыпав в кружку растворимого кофе из банки «на глаз» не используя ложку он сдобрил его тремя чайными ложками сахара. Он делал так для того, чтобы кофе случайно не попал в сахар, а сахар не попал в кофе. Несмотря на окружающую его пустоту и мрачность оставались вещи, которые он терпеть не мог и это смешение было одной из них.

Мужчину звали Григорий Иванович и судьба его была довольно проста, хоть и трагична. Полюбив однажды в юном возрасте девушку, он женился на ней и спустя некоторое время у них родилась дочь. Пара усердно трудилась на дальнейшую судьбу ребёнка, но Григорий Иванович вносил в это дело гораздо меньший вклад нежели его супруга, что постепенно начало на него давить. Атмосфера внутри дома накалялась, Григорий Иванович ощущал отсутствие своего авторитета, а в тот момент, когда их дочь стала подростком это гнетущее ощущение превратилось в ещё более гнетущий факт. Григорий Иванович стал выпивать и ругаться с домочадцами пытаясь отстоять себя, но ничего в их семейной житности и бытности не происходило таким образом, каким хотелось бы ему. В определённый момент Григорий Иванович стал настолько жалким и проблемным, что супруга с дочерью уехали от него и это обидело его до глубины души, обидело настолько, что он перестал выходить с ними на контакт, сменил номер телефона, работу и заперся в квартире абсолютным хозяином своей жизни. Человек внутри него умер, а на его месте осталась паразитарная оболочка без эмоций, которую нужно было кормить, двигать и восстанавливать для повторения тех же процессов, чем он и занимался в последние четыре года.

Пока я вам всё это рассказывал, в комнате мужчины раздался звонок. На том же табурете, на котором находились его свет и зависимость, лежал и телефон, олицетворяя связь. Это был простейший кнопочный телефон без дополнительных функций. Мужчина подошел к табурету, взял телефон и принял вызов:

–Иваныч, здорова, проснулся?

–Да, Алексей, кофе жду. – ответил Григорий Иванович, переходя на кухню.

–Ты сегодня не опаздывай, работаем на трубах.

–Чё, жалоб накопили?

–Жалоб у нас всегда в достатке, сам знаешь. Нам отчет нужен за год, и так чтобы мы не в Сентябре в последний раз работали, а в Декабре.

–Понятно, буду вовремя.

–Давай, я уже выезжаю, кофе на работе попьём, обсудим что да как.

–Ага.

Григорий Иванович положил телефон на кухонный стол, открыл холодильник и достал оттуда стеклянную баночку с икрой мойвы. Отрезал от своей булки хлеба один кусок и щедро намазал на него ту самую икру. В это время на плите довольно истерично засвистел чайник и Григорий Иванович, выключив газ, налил в кружку кипяток размешивая содержимое в ней своей единственной чайной ложкой. Через четыре минуты его завтрак был окончен, а еще через четыре минуты он уже выходил из подъезда в сторону своей работы.

4.2. Сачки.

Во время сна на теплотрассе к Бору стали возвращаться нейтральные и хорошие сны. Ему снилось как он греется под солнцем лёжа на траве, как он бегает за разными собаками, которые в страхе убегают от него. Он никого никогда не ловит, но он всегда очень близок, поэтому просыпается в хорошем настроении. Сегодняшний сон выходил из этого ряда, Бор бился один против чёрной суки, которая кусала его, причиняя сильную боль, но не наносила ран. Она продолжала кусать его во все места, до которых дотягивалась, а Бор не мог