Читать книгу "Ксерокопия Египта - Денис Лукьянов"

На секунду ему почудилось, будто бы с неба падают маленькие снежинки.

— Песчаная буря? — уточнил он.

— Да вроде нет, — пожал плечами мужчина в очках.

— Ладно, поделитесь-ка адресом этого персика…

С этими словами Грецион Психовский повернул кепку козырьком на бок.

Жест, придающий пафос любому событию.

Сирануш возилась около столика, который запретила занимать даже завсегдатаям. Там уже стояла пиала с фруктами и кальян.

— Что, опять Рахат? — обронил кто-то.

— Ай-яй, нет, Рахат сейчас очень занят своим туризмом. Просто у меня предчувствие, что скоро придет один гость…

Она сунула руки в карманы халата и скрылась за фиолетовой шторкой, на секунду окутавшись некой мистической дымкой, сплетенной из запутавшихся солнечных лучей.

В этот самый момент внутрь «Душистого персика» вошел Психовский, вытирая выступающий со лба пот и скидывая с плеч набитый портфель. Грецион сделал глубокий вдох, наконец-то оказавшись в прохладном месте, и тут же закашлялся от вьющихся змеями паров кальяна.

— Да, — откашлялся он. — Видимо, не надо было слушать господина очкарика. Но тут хотя бы ловит сеть…

— Ах, а вот и вы, — раздался голос в голе у профессора. Хотя, при внимательном рассмотрении заведения, становилось ясно, что голос звучал просто из-за фиолетовой шторки. Но глаза Психовского прыгали, как мартовские зайцы — по кочкам, по кочкам и в ямку…

— Прошу прощения? — Грецион решил шагать на голос. После пары-тройки шагов, он наконец-то успокоился — бабушка Сирануш явила себя миру. Ну, по крайней мере, глазам профессора.

— Присаживайся, — видимо, разницы между «ты» и «вы» для Сирануш не существовало. В ее возрасте это более, чем простительно.

Хозяйка «Душистого персика» показала рукой на пустой стол. Психовский поставил портфель рядом с собой и уселся, периодически подкашливая.

— Не знаю, как ты относишься к кальяну, но, видимо, не очень, — Сирануш тоже присела. — Но на фрукты, надеюсь, аллергии у тебя нет?

— Ну, никто не знает, что может случиться сейчас, — Грецион оглянулся. — А тот очкар… господин в очках, что, заказал столик? Как мило с его стороны.

— Ничего о таких господах не знаю, господин…

— Ээээ. Психовский. Грецион Психовский. Я думал, вы знаете.

Сирануш рассмеялась. Хотя, загоготала — более подходящий глагол.

— Ну, я же не ясновидящая, — она потянулась к кальяну. — Не против?

Профессор Психовский положительно кивнул — хотя, искусство кивать отрицательно на всей планете познал, видимо, только один народ.

— И к чему тогда такие привилегии?

— Просто вы мне понравились, вот и весь секрет.

— А мы встречались раньше?

— Ну, я слышала про ваши лекции. Но, скажем так, я наблюдала со стороны. Отправляла сознание полет, — она подмигнула. Как-то слишком театрально.

— А говорите, не ясновидящая! — Грецион наконец-то скинул с головы кепку, протер вспотевшие волосы и еще раз оглядел стол. Глаза врезались в стеклянный шарик, стоящий на столе — внутри сыпал искусственный снег.

— Забавно, как-то знакомо выглядит…

— О, — Сирануш пустила кольцо дыма. — Возможно, это, ну, на вашем научном языке, побочные эффекты. Вообще, это мой хрустальный шар.

— А разве это не просто сувенир? — Психовский, в меру своей специальности, совершенно спокойно относился к разговорам на оккультные темы. Более того, в большинстве случаев он становился их инициатором. — Я, конечно, в это всем не эксперт, но…

— Да я тоже не эксперт в этом всем.

— Но как же вы тогда…?

— Ой, дорогой Грецион, здесь нет ничего магического. Просто дело техники, — посади перед бабушкой Сирануш самого отпетого маньяка — и уже через секунду она будет называть его «мой дорогой», подливать чай и звать по имени.

— Так, ну раз уж мы начали эту битву экстрасенсов, может вы знаете, зачем я здесь?

— Ну, конкретно здесь из-за того, что не ловит сеть, — Сирануш с секунду насладилась своей шуткой, а потом продолжила. — Но тут ты из-за той штуки в песках, да?

— Ну, а говорите, не ясновидящая!

— Нет, Рахат мне уже рассказывал о ней — мне просто стало интересно. Вот и пошли в ход карты и прочая дребедень.

Психовский, подкованный разговорами на темы, которые очень близко подкрадывались к реальности, но никогда не пересекали ее границу, уже начал путаться. Впрочем, сейчас этот вопрос профессора особо не интересовал — важными были две вещи. Первая — раз уж пошла, как выразился бы один из его студентов, «такая пьянка», узнать чуть больше о том непонятно снимке. Вторая — найти наконец-то чертову сеть и понять, где остановиться на ночь.

Грецион поймал себя на том, что стучит пальцем по экрану смартфона в такт мыслей.

— Ну, вижу, ты торопишься. Есть один совет… — протянула Сирануш. Видимо, к концу разговора любой посетитель уже становился для нее кровным родственником, и теперь каждый праздник она будет отправлять ему эти дурацкие открытки, которые отправят еще несколько родственников, столь же далеких.

— Ну, я вас выслушаю.

— Во-первых, остановиться можешь прямо в нашем городке. Отсюда ближе всего к этой твоей гробнице. А во-вторых… Все же, побереги себя, не ходи туда. Даже жуки боятся подползти.

— Ну, тут ничего странного нет, — Грецион не удержался и принялся чистить апельсин. — Я вот, как и вы, думаю, что это правда гробница — а это дело тонкое. Слушайте, весь день сегодня об этом и говорю… В общем, я склоняюсь к версии того, что в стены вмонтированы радиоактивные элементы — вот жуки и не подползают. Они чувствуют излучение намного лучше, просто не рискуют.

— Они просто боятся и помнят.

— Ну, да, — Психовский с какой-то невероятной скоростью прикончил цитрусовый и потянулся за салфеткой. — Генетическая память о том, что там радиоактивно. Все просто.

— Как знаешь, — вздохнула Сирануш.

— Знаю, что ничего не знаю. Никто не знает, как оно на самом деле. Может, это просто древнее проклятье — что ж нет? Но радиация мне нравится больше, — он встал из-за стола. — И сколько я вам должен? Это такое восточное гостеприимство — накормить, заболтать, а потом напомнить про цену?

— Ну, обижаешь, — бабушка Сирануш оторвалась от кальяна. — За счет заведения. Ну, то есть, за мой счет.

— Тогда, спасибо.

У особо любопытных может возникнуть вопрос — а как же Грецион и Сирануш понимали друг друга, хоть разговаривали на разных языках? Ну, все-таки, профессор, который специализируется на древнем Египте, не может не знать арабский — хотя бы чутка. Во избежание неточностей, все ломанные конструкции и искаженные слова, которые Психовский хоть как-то пытался перевести, опущены. Сноски переводчиков тоже стерты. Иначе бы диалог превратился в воду — в том плане, что занял бы все предоставленное пространство.