Читать книгу "Мир Смерти против флибустьеров - Гарри Гаррисон"

Отношения двух соседних планет никогда не отличались особой теплотой и дружественностью, в историю вошли шесть или семь кассилийско-дарханских войн и примерно столько же договоров о ненападении. Но до вершин идиотизма обе планеты дошли, как видно, лишь в самые последние времена. В тот год, когда Керк отправлял через Дархан огромный транспортный корабль с оружием, купленным на Кассилии за деньги, выигранные в казино, никаких проблем с визами еще не возникало.

Так почему же теперь банкир не предупредил их о новых правилах? Почему? Может, он поставил в известность кого-то из официальных лиц, с которыми, например, находится в контакте по финансовым каналам, и сейчас возникшее недоразумение разрешится само собою?

Язон чуть было не произнес вслух имя Роджера Уэйна, по чьему совету они и прибыли на Дархан, но вовремя сообразил, что человек, имеющий значительный политический вес на Кассилии, вряд ли пользуется большим авторитетом здесь, на второй планете. Пришлось наспех сочинять новую легенду.

Туристы, шатающиеся без разбору по любым планетам, явно были здесь не в чести, и Язон доверительно сообщил неумолимому стражу рубежей Дархана, что выполняет особую миссию Специального Корпуса. Название этой организации, произнесенное на всякий случай на четырех языках, должного впечатления на пограничника не произвело, равно как и фамилия господина Бронса. Инскиппа Язон назвать не решился, так как не был лично знаком с ним. А имя Бервика и вовсе не собирался трепать где попало. Да и какой смысл? Ведь дело оказалось совсем в другом.

К этому моменту Язон уже беседовал с представителем дарханской власти на эсперанто, которым тот владел значительно лучше, чем меж-языком, так что последнюю произнесенную чернокожим упрямцем фразу трудно было бы толковать как-то иначе:

– В нашей службе, камарадо динАльт, никогда не принято было верить на слово. Документ, пожалуйста.

Вот когда Язон пожалел, что не согласился на предложение Бервика работать в структуре Специального Корпуса. Надо было все-таки оформляться в штат. Манкирование своими непосредственными обязанностями он бы уж как-нибудь освоил, а зато документик соответствующий имелся бы всегда при себе. А Язон и забыл, что существуют во вселенной вот такие бюрократические режимы и твердолобые чиновники.

Мета тем более отказывалась понимать, что происходит, правая кисть ее, разумеется, уже сжимала пистолет, спасибо еще не поднявшийся на уровень лица пограничника. Однако реакция последнего и без того была достаточно резкой.

– Камарадо, – проговорил Язон, – моя жена немного нервничает, не обращайте внимания, она не будет стрелять, Просто мир, из которого мы прилетели, – это не Кассилия, нет, совсем другой мир, и он отличается несколько повышенной агрессивностью и опасностью. Понимаете, камарадо? А на вашей планете у нас много серьезных дел. И я бы очень просил вас пойти нам навстречу, а мы готовы пойти навстречу вам. Поймите меня правильно, камарадо!

Но камарадо уже ничего не хотел понимать. Просьбу Язона он, видно, истолковал по-своему, потому что вдруг побагровел и закричал не своим голосом:

– Я – муфаттиш! Этого гордого звания заслуживают немногие. Мы, муфаттиши, славимся на всю галактику своей пунктуальностью, строгостью и неподкупностью! Как вы смеете так разговаривать со мной?

Потом он замолчал на пару секунд, взял себя в руки и продолжил уже почти спокойно:

– Ваше поведение очень не нравится мне. Все ваши объяснения неубедительны. Агент Специального Корпуса без специальных документов! Неслыханно! И кстати, в ваших паспортах не отмечено, что вы муж и жена. Стало быть, вы лжете мне. Лжете непрерывно. Я вынужден буду отправить вас на персональный досмотр вещей, одежды и ваших тел.

Произнося эти слова, гордый собою муфаттиш надавил клавишу вызова группы подкрепления, и уже через несколько секунд рядом с ним появились двое до зубов вооруженных полицейских.

Они быстро обменялись несколькими фразами на местном наречии, которого Язон не знал при всех своих выдающихся лингвистических способностях. Когда-то выучил несколько самых расхожих словечек на дарханском, но это было давно, а язык уж очень отличался ото всех широко распространенных в галактике. Так что из потока не просто трудно понимаемых, но даже трудно воспроизводимых фраз ему удалось вычленить лишь два часто повторяемых слова: «афш», что означало «багаж» (Язон то ли вспомнил, то ли догадался об этом) и «мухарриб» – так называли его самого с явным желанием оскорбить. Однако ситуация складывалась таким образом, что было явно не до практических занятий по изучению дарханского языка.

Язон вдруг представил себе, как эта доблестная компания начинает обыскивать Мету, и содрогнулся. Вначале на их совести появятся три трупа, а затем… Очевидно, затем трупами станут они сами. Ведь не удастся же в самом деле Мете даже при ее выдающихся способностях перестрелять до единого весь личный состав полиции Дархана.

– Камарадо, послушайте, – мягко начал Язон, – радуясь тому, что Мета ни слова не понимает на эсперанто. – Я уверяю вас, нет никакого смысла производить обыск, то есть личный досмотр. К тому же, моя жена, с которой мы пока только помолвлены, но не обручены официально, не переносит фамильярного отношения и всяких этих насильственных действий. Учтите, она спортсменка и большой специалист по стрельбе, а еще с нервами у нее не все в порядке…

– Сочувствую вам, камарадо, – откликнулся чернокожий муфаттиш, почувствовавший свое превосходство и заговоривший теперь едва ли не приветливо. – Сочувствую, но закон есть закон. И если вы что-то неправильно поняли, спешу пояснить вам: обыскивать вашу даму будут женщины.

Он нажал еще одну клавишу и явились две миловидных девушки с тонкими чертами лица и кожей цвета графитовой смазки.

– Прошу вас следовать в комнаты для досмотра, – объявил пограничник и так гадко улыбнулся, что Язон вмиг догадался: обыскивать-то Мету будут, конечно, эти черные девчонки, а вот наблюдать за этим увлекательным процессом намерен не только похотливый пограничник, но, очевидно, еще и целая компания его друзей. Наверняка в комнатах персонального досмотра установлены следящие камеры, то-то они все так радуются в предвкушении намечающегося действа! Ну, извините, ребята, не дождетесь.

Много лет назад Язон был на Дархане. Отдыхал у теплого моря, после тяжелых игорных будней на планете Мэхаута. Дархан всегда был очень специфическим местом во вселенной. Здесь, в государстве религиозных фанатиков, свято соблюдавших заветы какого-то древнего пророка, запрещали почти все: наркотики, алкоголь, табак, проституцию, азартные игры, гомосексуализм, уличные шествия, разговор вслух на древних языках, громкую музыку, превышающую пятьдесят децибел, плевки и сморкание на публике, хождение на руках… (Последний пункт казался Язону смешным, до тех пор, пока он не узнал, что к хождению на руках приравнивается любое касание поверхности почвы передними конечностями. Короче говоря, если ты что-нибудь уронил на землю или на пол – забудь об этом. Касаться земли руками нельзя. Все, что упало на землю, подбирают после захода солнца представители низших каст. А люди благородных кровей не смеют касаться земли или пола даже пальцами.) За любые нарушения местных законов следовало строгое наказание. К ответственности привлекали любого, не взирая на пол, возраст и гражданство провинившегося. Случалось, представители весьма богатых планет проводили по нескольку месяцев в ужасных тюрьмах Дархана, пока на межправительственном уровне шел торг о сумме залога за осужденного. Цифры всякий раз назывались астрономические.