Читать книгу "12 правил жизни. Противоядие от хаоса - Джордан Питерсон"

Самопровозглашенные судьи человечества

Не так много времени прошло с тех пор, как Земля казалась бесконечно больше, чем люди, которые ее населяли. Еще во второй половине XIX века блестящий биолог Томас Хаксли (1825-1895), верный защитник Дарвина и дедушка Олдоса Хаксли, заявил Британскому парламенту, что человечество не в состоянии исчерпать океаны. Их мощь, насколько он мог определить, была слишком велика даже для самых усердных хищнических действий человека. Прошло всего 50 лет, с тех пор как «Безмолвная весна» Рейчел Карсон зажгла огонь экологического движения168. Пятьдесят лет! Да это ничто! Как будто вчера.

Мы только-только разработали концептуальные инструменты и технологии, которые позволяют нам понимать паутину жизни, и мы все еще далеки в этом от совершенства. Мы заслуживаем немного симпатии, а не только возмущения нашим деструктивным поведением. Иногда мы просто не знаем, как лучше; иногда знаем, но еще не сформулировали никаких практических альтернатив. Не то чтобы жизнь давалась людям просто даже сейчас, а ведь прошло всего несколько десятилетий с тех пор как большая часть человечества и вовсе была голодной, больной и неграмотной169. Чтобы пересчитать десятилетия, на протяжении которых мы можем считаться состоятельными (и эта состоятельность повсеместно растет), хватит пальцев на одной руке. Даже сейчас в редкой счастливой семье нет хотя бы одного родственника с серьезной болезнью, и все в конечном итоге столкнутся с этой проблемой. При всей своей уязвимости и хрупкости мы делаем все возможное, чтобы улучшить ситуацию, причем планета к нам более жестока, чем мы к ней. Мы могли бы не судить себя слишком строго.

В конце концов, люди — действительно примечательные создания. Нам нет равных, и неясно, есть ли у нас какие-то реальные границы. То, что происходит сейчас, казалось невозможным для человека еще в недавнем прошлом, когда в нас только начала просыпаться ответственность планетарного масштаба. Несколько недель назад я наткнулся на два видео на YouTube. На одном был запечатлен прыжок с шестом, принесший спортсмену золотую медаль на Олимпийских играх 1956 года, на другом — «серебряный» прыжок на Олимпиаде 2012 года. Трудно поверить, что это один и тот же спорт, и даже что это один и тот же вид живых существ. То, что сделала Маккайла Марони в 2012 году, считалось бы сверхчеловеческим достижением в пятидесятые. Паркур, спорт, родившийся из французского военного тренинга по преодолению препятствий, восхитителен, как и фриран. Я смотрю компиляции таких выступлений с откровенным восхищением. Некоторые дети прыгают с трехэтажных зданий без травм. Это опасно и удивительно. Покорители строительных кранов настолько отважны, что это просто взрывает мозг. То же самое касается любителей экстремальной езды на мауптинбайках, сноубордистов-фристайлеров, серферов, покоряющих пятнадцатиметровые волны, и скейтбордистов.

Мальчики, расстрелявшие людей в школе «Колумбайн», о которых мы уже говорили раньше, провозгласили себя судьями человечества — как и профессор, выступавший на TEDx, только в гораздо более экстремальной форме; как и Крис, мой обреченный друг. Для Эрика Харриса, наиболее образованного из двух убийц, люди были ошибочным, испорченным биологическим видом. А раз уж принята такая установка, ее внутренняя логика неизбежно себя проявит. Если человечество является чумой, как считает Дэвид Аттенборо170, или раком, как утверждает Римский клуб {Club of Rome)171, то человек, который искоренит это зло, — герой, настоящий спаситель планеты. Такой мессия может следовать своей строгой нравственной логике и уничтожить самого себя заодно. Это то, что обычно делают массовые убийцы, движимые беспредельным негодованием. Даже их собственное Бытие не оправдывает существование человечества. По сути, они убивают себя именно для того, чтобы продемонстрировать свою исключительную приверженность к уничтожению. Никто в современном мире не может беспрепятственно утверждать, что существование было бы лучше без евреев, чернокожих, мусульман или англичан. Почему же тогда считается добродетельным предполагать, что планете было бы лучше, будь на ней меньше людей? Ничего не могу поделать — так и вижу, как за подобными утверждениями не слишком старательно прячется череп, на котором проступает ухмылка, череп, ликующий от возможности апокалипсиса. И почему так часто люди, которые открыто выступают против предрассудков, считают себя обязанными осуждать само человечество?

Я видел студентов, в первую очередь гуманитариев, у которых по-настоящему ухудшилось душевное здоровье из-за того, что заступники планеты в философской форме осуждали сам факт их существования и принадлежности к конкретному биологическому виду. Хуже всего это, как мне кажется, для молодых мужчин. Их достижения считаются незаслуженными, поскольку они привилегированные бенефициары патриархата. Поскольку они являются потенциальными приверженцами культуры насилия, их подозревают в сексуальных преступлениях. Их амбиции делают их расхитителями планеты. Им не рады. В школе и в университете они отстают по учебе. Когда моему сыну было четырнадцать, мы обсуждали его оценки. Он как ни в чем не бывало сказал, что справляется хорошо для мальчика. Я стал его расспрашивать, что он имеет в виду. Он ответил: «Все знают — девочки учатся в школе лучше, чем мальчики». Его интонация обозначала удивление моей неосведомленностью о таком очевидном факте. Пока я писал это, мне доставили свежий номер журнала The Economist. История на обложке? «Слабый пол» — подразумеваются мужчины. В современных университетах женщины составляют более 50 % студентов более чем в двух третях всех дисциплин.

Мальчики страдают в современном мире. Они менее послушны (и это негативное качество) или более независимы (и это качество позитивное), чем девочки, поэтому страдает их доуниверситетская образовательная карьера. Они менее склонны к согласию (а склонность к согласию — это личностная черта, которая ассоциируется с сопереживанием, эмпатией и избеганием конфликта) и менее подвержены тревожности и депрессии172, по крайней мере когда дети обоих полов достигают пубертата173. Интересы мальчиков направлены, в первую очередь, на вещи, интересы девочек — на людей174. Поразительно, что эти различия, которые сильнейшим образом зависят от биологических факторов, наиболее ярко выражены в скандинавских обществах, где гендерное равенство сильнее всего проталкивается. Это последнее, чего могли ожидать те, кто все громче настаивает, что гендер — это социальный конструкт. Это не так. Это не предмет для спора. Есть данные научных исследований, которые об этом говорят175.

Мальчики любят соревнование и им не нравится подчиняться, особенно в подростковом возрасте. В эту пору они склонны сбегать из семей и организовывать свое собственное независимое существование. Это почти то же самое, что бросать вызов авторитетам. Школы, созданные во второй половине XIX века специально для того, чтобы прививать послушание176, не слишком любезны, когда дело доходит до провокационного и смелого поведения, неважно, насколько твердым и компетентным оно характеризует мальчика (или девочку).

Другие факторы тоже играют свою роль в упадке, который переживают мальчики. Например, девочки играют в мальчишеские игры, а для мальчиков куда менее желательно играть в игры девочек. Отчасти это потому, что считается замечательным, когда девочка выигрывает в соревновании у мальчика. Так же нормально для нее проиграть мальчику. Для мальчика же победить девочку, наоборот, зачастую ненормально, а еще менее нормально ей проиграть. Представьте, что мальчик и девочка девяти лет начинают драться. Для начала, мальчик в этой ситуации будет выглядеть уже очень подозрительно. Если он выиграет, он жалок. Если проиграет — что ж, его жизнь может закончиться. Побит девчонкой! Девочки могут выиграть в своей собственной иерархии — будучи хороши в том, что они ценят как девочки. К этому они могут добавить победу в мальчиковой иерархии. Но мальчики могут выиграть, только выиграв в мужской иерархии. Они потеряют свой статус и среди девочек, и среди мальчиков, будучи хороши в том, что ценят девочки. Это будет стоить им репутации среди мальчиков и привлекательности в глазах девочек. Девочек не привлекают мальчики, с которыми они дружат, несмотря на то что те могут им нравиться, что бы это ни значило. Девочек привлекают мальчики, которые выигрывают в соревновании за статус у других мальчиков. Если вы принадлежите к мужскому полу, вы просто не можете ударить представительницу женского пола так же сильно, как другое существо мужского пола. Мальчики не могут (и не будут) играть в по-настоящему соревновательные игры с девочками — непонятно, как они могут выиграть. Так что, если игра превращается в девчачью, мальчики из нее выходят.