Читать книгу "История Британских островов - Джереми Блэк"

И все же радикализм оказывал незначительное влияние на британскую политику, а преемственность парламентского правления оставалась неизменной. По-видимому, наибольшим успехом из всех радикальных движений увенчались устремления суффражистов, добившихся предоставления избирательных прав женщинам. Прошедшая без особых эксцессов Всеобщая забастовка 1926 г. потерпела поражение благодаря твердой позиции, занятой правительством Болдуина и разногласиям профсоюзных лидеров, а общая численность коммунистов и фашистов никогда не превышала 70 000 человек. Экономический кризис 1934 г. привел к укреплению положения Мозли. Несмотря на репутацию, закрепившуюся за ними впоследствии, в 1930-х гг. большинство выпускников Кембриджа уделяло гораздо больше внимания спорту, чем коммунизму. Расширение избирательных прав и усиление лейбористской партии способствовали ограничению радикализма.

Ограниченность влияния радикальных течений стала еще более очевидной после Второй мировой войны. Нацизм дискредитировал крайне правое крыло, а политика и в конечном итоге развал Советского Союза подорвали доверие к крайним левым. Гарри Поллитт, генеральный секретарь Британской коммунистической партии в 1929-1939 гг. и в 1941-1956 гг., разочаровался в сталинизме, которому он так преданно служил до разоблачений Хрущева. В 1968 г. Коммунистическая партия Великобритании осудила советское вторжение в Чехословакию. В 1970-х гг. лейбористская партия стала склоняться больше к левому крылу и приняла в свои ряды некоторые крайне левые группировки, так что в 1980-х гг. между взглядами некоторых членов Парламента от лейбористской партии и воззрениями западноевропейских коммунистов разницу мог подметить лишь особо проницательный наблюдатель. И тем не менее это весьма способствовало четырем подряд поражениям лейбористов на всеобщих выборах 1979, 1983, 1987 и 1992 гг. Этот период можно назвать самой мрачной эпохой в истории любой крупной британской политической партии со времен упадка либералов после Первой мировой войны, тем более что эти неудачи преследовали лейбористов на фоне экономических трудностей, которые испытывало консервативное правительство в начале 1980-х и накануне выборов 1992 г.

Попытка создать коллективистское общество при помощи мероприятий, проводимых государственными структурами, общество нового образца, спланированное в соответствии с социалистическими принципами, была отвергнута не только электоратом, но также, в конце 1980-х и начале 1990-х гг., самой лейбористской партией во главе с Нилом Кинноком (1983-1992), Джоном Смитом (1992-1994) и начиная с 1994 г. Тони Блэром. Рост популярности лейбористов при Блэре был напрямую связан с установкой на умеренные методы. Благодаря этому Тони Блэр легко победил Джона Мейджора на всеобщих выборах 1997 г. и с большим перевесом одержал победу в 2001 г. Сходным образом, опросы общественного мнения, проводившиеся в 1980-х и начале 1990-х гг., выявили ограниченную поддержку большинства планов «новых правых» с их упором на индивидуализм и ограничение роли государства. Напротив, выяснилось, что большинство склонно поддерживать программу всеобщего благосостояния, особенно Национальную службу здравоохранения. Экономический спад начала 1980-х и начала 1990-х гг. не привел к возрождению левого радикализма. Наиболее активная часть коммунистической партии, отказавшаяся входить в блок левых демократов, выдвинула в 1992 г. четверых кандидатов, получивших в среднем лишь 150 голосов каждый.

Связь между победой в войне и отсутствием последующих стимулов для преобразования политической системы не вполне прозрачна, но достаточно вероятна. Германия, Япония, Франция, Италия и Австрия. потерпели крупные неудачи в Первой и Второй мировых войнах и были вынуждены пойти на широкомасштабное реформирование политической системы и институтов власти, которое внесло столь же большой вклад в дальнейшее успешное развитие этих государств, как и преобразование экономической системы, которому обычно уделяется гораздо больше внимания. Британия осталась в стороне от этого процесса. В самом деле, в некоторых отношениях основные черты политической системы в 1997 г. оставались такими же, как и до 1914 г.: наследственная монархия с ограниченной властью, носящей по преимуществу совещательный характер, хотя и сменившая в 1917 г. название правящей династии с Саксен-Кобургской на Виндзорскую, двухпалатный Парламент, в котором наибольшей властью обладала выборная палата общин, общенациональные политические партии с четкими различиями в региональной и социальной базе, двухпартийная система, отсутствие пропорционального представительства и централизованное Британское государство без региональных собраний, но с относительно независимыми шотландским и валлийским парламентами. Британия в определенных аспектах оставалась выборной диктатурой, так как премьер-министр обладал значительной властью, являясь одновременно главой исполнительной власти и правящей партии, контролирующей законодательную ветвь. Социальная система сохраняла элементы неравноправия, а политическая система, гражданская служба, вооруженные силы, банки, крупные компании и университеты в основном контролировались людьми, которых никак нельзя назвать представителями рабочего класса. Консерваторы подчеркивали скромное происхождение и тяжелый жизненный путь Джона Мейджора, премьер-министра в 1990-1997 гг., но этим он выделялся на фоне остальных членов своего кабинета и коллег по партии.

Независимость Ирландии

И все же на протяжении XX в. происходили также значительные перемены, которые можно кратко обозначить словами Ирландия, Империя, Европа и демократизация. Война выбила почву из-под ног Британской империи, ослабив ее дух и исчерпав ресурсы. Первой крупной потерей была утрата Ирландии. Хотя это и не относится напрямую к данному вопросу, нелишне будет напомнить, что полмиллиона человек ирландского происхождения, как протестантов, так и католиков, в 1914 г. записалось добровольцами в британскую армию, чтобы сражаться за короля Георга V; и напротив, попытка сэра Роджера Кейсмента набрать Ирландскую бригаду из военнопленных на службу Германии провалилась, а в Пасхальное восстание 1916 г. в Дублине, безуспешной попытке создать независимую Ирландскую республику, участвовало менее 2000 человек. Многочисленные солдатские жены в Дублине, узнав от мятежников, что учреждение республики означает прекращение выплат пособий, не выказали никакого восторга, а напротив, пришли в ярость. За пределами Дублина планировавшиеся националистами выступления так и не состоялись. Однако жесткая реакция правительства сослужила дурную службу, склонив ирландское общественное мнение в сторону радикализма. Было объявлено военное положение и проведен ряд трибуналов, казней и задержаний. Появились мученики национализма. На всеобщих выборах 1918 г. 73 и 105 ирландских мест в Парламенте получила националистическая партия Шинн Фейн во главе с Эмонном де Валера, который отказался заседать в Вестминстере и потребовал предоставить Ирландии независимость. Националисты отвергли политику «гомруля в рамках империи», которую поддерживал Джон Редмонд (1856-1918), ведущий ирландский политик довоенного времени, и которая легла в основу Акта о гомруле в 1914 г. Брат Редмонда, член Парламента, также выступавший за гомруль, погиб, сражаясь за Георга V в Первой мировой войне. Шинн Фейн сменила партию гомруля в качестве средоточия надежд националистов.