Читать книгу "Делай деньги! - Терри Пратчетт"

Бент замахнулся и запустил тортом в лорда Витинари.

Но Мокриц взмыл в воздух еще до того, как торт начал свой полет. Его мозг с большим отрывом шел третьим и сообщал ему все его мысли одновременно, озвучивая то, что ноги, очевидно, поняли и сами: что достоинство великих редко бывает в состоянии пережить вымазанное кремом лицо, что снимок кремированного патриция на первой полосе «Правды» сотрясет политическую динамику Анк-Морпорка, и главное, что в мире без Витинари он, Мокриц, не доживет до завтрашнего дня, что всегда было его важнейшей жизненной целью.

Как в немом сновидении, он в замедленном действии плыл наперерез немезиде, вытягивая руку, пока торт летел на встречу с историей.

Торт угодил ему в лицо.

Витинари не двинулся с места. Крем разбрызгался, и четыре сотни завороженных глаз увидели, как один комок полетел в сторону патриция, который остановил его приподнятой рукой. Кроме легкого шлепка, когда крем врезался в ладонь, не было слышно ни звука.

Витинари изучил пойманный крем. Он обмакнул в него палец и попробовал крем на язык. Он задумчиво посмотрел вверх, и все в зале дружно задержали дыхание. А потом патриций произнес:

– Кажется, ананасовый.

Раздался гром аплодисментов. Еще бы. Можно было не любить Витинари, но момент он выбрал идеально.

И вот он уже спускается по ступенькам к застывшему и перепуганному клоуну.

– Клоуны не управляют моим цирком, господин, – сказал он, ухватив его за большой красный нос и оттянув эластичную резинку до предела. – Это понятно?

Клоун вынул круглый гудок и издал скорбный звук.

– Хорошо. Я рад, что ты со мной согласен. Теперь я хотел бы поговорить с господином Бентом, если можно.

В ответ послышалось два гудка.

– О да, он здесь, – сказал Витинари. – Позовем его к мальчикам и девочкам? Сколько будет 15,3 процента от 59,66?

– А ну, оставьте его в покое! Отстаньте от него!

Побитая толпа снова расступилась, на этот раз перед растрепанной госпожой Драпс, возмущенной и негодующей, как курица-наседка. Она прижимала что-то объемное к своей пышной груди, и Мокриц увидел, что это была стопка гроссбухов.

– Все дело в этом! – объявила она торжественно, широко размахивая руками. – Он не виноват! Они им воспользовались!

Она обвинительно ткнула пальцем в сочащиеся кремом ряды Шиков. Если бы богине войны было позволено носить респектабельные блузки и собирать волосы в тугой пучок, из которого то и дело выбивались волосы, то госпожу Драпс стоило бы обожествить.

– Это все они! Они украли золото много лет назад!

Это вызвало общий взбудораженный гвалт со всех сторон, за исключением Шиков.

– Я дождусь тишины! – прикрикнул Витинари.

Законники встали. Господин Кривс сверкнул глазами. Законники сели.

И Мокриц очень вовремя вытер ананасовый крем с глаз.

– Берегись! У него ромашка! – прокричал он и подумал: «Я только что прокричал “Берегись! У него ромашка!” – и я, наверное, на всю жизнь запомню, до чего это неловко».

Витинари перевел взгляд на неправдоподобно большой цветок в бутоньерке клоуна. Капелька воды блестела в практически идеально замаскированном носике.

– Да, – сказал он. – Вижу. Итак, я убежден, что ты и есть господин Бент. Видишь ли, я узнаю твою походку. Если ты не он, тебе достаточно просто нажать. А мне – отпустить. Повторяю: я хотел бы поговорить с господином Бентом.

Иногда у богов напрочь отсутствует чувство такта, решил Мокриц. Должен грянуть гром, завыть ветер, прозвучать напряженный аккорд. Подошло бы любое божественное признание того, что сейчас вершится момент ист…

– 9,12798, – сказал клоун.

Витинари улыбнулся и потрепал его по плечу.

– С возвращением, – сказал он и посмотрел по сторонам, пока не нашел доктора Пьерро из Гильдии Шутов.

– Доктор, не мог бы ты присмотреть за господином Бентом? Ему будет лучше среди своих собратьев.

– С превеликим удовольствием, милорд. Семь тортов в одновременном полете и лестничная ловушка на четырех? Исключительно! Кто бы ты ни был, брат, протягиваю тебе руку для шуточного приветственного рукопожатия…

– Без меня он никуда не пойдет, – произнесла госпожа Драпс решительно, когда белолицый клоун выступил вперед.

– Кто бы сомневался, – сказал Витинари. – Доктор, пожалуйста, открой двери гильдии и для юной леди, – добавил он на удивление и радость госпоже Драпс, которая изо всех сил продолжала цепляться за «леди», хотя нехотя распрощалась с «юной» уже давным-давно.

– И пусть кто-нибудь освободит этих людей из лестницы. Боюсь, без пилы здесь не обойдется, – продолжал Витинари. – Стукпостук, приобщи к делу эти славные гроссбухи, которые нам так любезно предоставила юная леди. И кажется, господину Шику требуется медицинская помощь…

– Не… нужно!.. – Космо, с которого капал крем, пытался стоять прямо. На него было больно смотреть. Он сумел еще яростно ткнуть трясущимся пальцем в кипу книг. – Это, – заявил он, – собственность банка!

– Господин Шик, всем видно невооруженным глазом, что тебе нездоровится… – начал Витинари.

– О, как бы тебе хотелось, чтобы все в это поверили, ты… самозванец! – сказал Космо и покачнулся. В его воображении послышались овации.

– Королевский банк Анк-Морпорка, – сказал Витинари, не сводя глаз с Космо, – гордится своими фирменными гроссбухами, обтянутыми красной кожей с неизменно вытисненным на них золотым городским гербом. Стукпостук?

– Дешевый картонный переплет, сэр. Такие тетради продаются везде. Однако они совершенно точно исписаны мелким почерком господина Бента.

– Уверен?

– О да. У него прекрасный курсив.

– Подделка, – проговорил Космо как будто распухшим вдвое языком. – Все подделка. Украдено!

Мокриц посмотрел на зрителей и увидел общее выражение их лиц. Можно быть любого мнения о человеке, но тяжело наблюдать, как он разваливается на части прямо на глазах. Двое стражников подбирались к Космо бочком.

– Я в жизни ничего чужого не взяла! – сказала госпожа Драпс, вздыбившись, как лошадь на манеже. – Они были у него в шкафу… – Она задумалась и решила, что лучше быть пунцовой, чем серой. – И мне плевать, что там думает леди Дейрдре Ваггон! Я еще и внутрь заглянула! Ваш отец продал золото и заставил его спрятать это в цифрах! И это только начало!

– …прекрасная ббчка, – пролепетал Космо, моргая на Витинари. – Ты бльше не я. Милю в твоих бшмаках!

Мокриц тоже стал подвигаться в его направлении. У Космо был вид человека, который мог в любую минуту взорваться – или потерять сознание, или даже повиснуть у Мокрица на шее, бормоча что-то вроде «Ты мой лчший дрг, ты меня увжаешь, дрг?».