Читать книгу "Огненная проповедь - Франческа Хейг"

Сначала я подумала, что случайно задела и Кипа. Исповедница тяжело завалилась набок, ее голова подпрыгнула, ударившись о пол. С Кипом случилось то же самое: плечи опустились на пол, зубы клацнули, когда затылок ударился о металлическую поверхность. Но такого не могло быть. Стул не коснулся его. Я видела, как он ударил Исповедницу по голове и отлетел в дальний конец платформы к двери, где и лежал теперь на боку, выставив ножки, на которых все еще вертелись колёсики.

Я посмотрела на распластанные неподвижные тела Исповедницы и Кипа, и меня осенило. Я так внезапно и остро осознала то, что не замечала всё это время, словно нечеткая картинка попала в фокус или же как когда-то из неясных очертаний в резервуаре неожиданно проявилось лицо Кипа. И мне подумалось, знала ли я это с самого начала, так же как было и с предупреждением матери насчет Камер Сохранения.

Глава 31

Исповедница очнулась первой. Она несколько раз моргнула, потрясла головой, скривилась. Когда, наконец, полностью открыла глаза, то прежде посмотрела не на меня, стоящую над ней, а на Кипа, который все еще лежал без сознания.

– Всё это время, – заговорила я, – меня не покидало чувство, что ты ищешь меня. С тех пор, как сбежала.

– С тех пор, как он сбежал, – поправила Исповедница.

– Все эти дни я думала, что ты ищешь меня. Однако я все равно не понимаю, как такое возможно. Вы не можете оба быть Омегами.

– Нам пришлось отрезать ему руку. Просто заклеймить его было бы недостаточно, – сказала она, поднимаясь. – Насчет руки придумал Зак. Иначе, посади мы в резервуар Альфу, поднялось бы возмущение, даже среди тех, кто работает с нами над этим проектом. Мы не могли допустить, чтобы через него отследили меня – слишком велик риск. Поэтому пришлось превратить его в Омегу. Амнезия – дополнительный подарок, хотя это не моя заслуга. Мы этого даже не ожидали. Ведь раньше никого не вынимали из суспензии, так что не знали, какой будет эффект.

– И тебя не беспокоило, что это с ним сделает?

– Я беспокоилась, чтобы это его не убило. – Исповедница коснулась раны на голове, на пальцах осталась кровь. Она брезгливо поморщилась. – Так что теперь ты понимаешь, почему я не испугалась, когда вы сюда заявились. Я знала, что вы привязались друг к другу. Если ты стала с ним близка, то никогда не причинишь мне вред. Однако я недооценила эффект от резервуара. Я чувствовала, что с ним не всё ладно, но никак не ожидала полного беспамятства. И тебя я переоценила. Думала, ты сразу это выяснишь.

– Я была так слепа.

Сморщившись, Исповедница снова потрогала отек на виске.

– Мы обе были слепы. Мне стоило сразу тебе сказать. Я поступила опрометчиво. – Она повернулась к Кипу, который вяло шевельнулся на полу. – Но он изменился. Мой трусливый близнец никогда бы так не напал.

– Ты его совсем не знаешь. Он, может, и твой близнец, но абсолютно на тебя не похож.

– Возможно, и нет. Как и ты не похожа на Зака. Для нас с Заком близнецы, лишенные всяких амбиций, стали настоящим бременем.

Я опустилась на пол рядом с Кипом. Слегка приподняв, просунула руку под затылок, затем медленно положила его голову к себе на колени. Он сильно зажмурился, затем открыл глаза, щурясь на свет.

– Она? – вымолвил он. – Но это невозможно.

Я покачала головой.

– Они отрезали тебе руку, Кип, чтобы замаскировать под Омегу. Мне так жаль.

Он снова закрыл глаза, надолго. Несколько раз его губы начинали шевелиться, как будто он собирался что-то сказать. И когда наконец открыл глаза, он посмотрел на меня в упор.

– Это правда?

Я кивнула. И снова воцарилось долгое молчание.

– Думаю, это означает, что я больше не смогу попрекать тебя твоим братом, – пробормотал он, глядя мимо меня на Исповедницу, когда та встала. – Похоже, мы с тобой по части наших близнецов сорвали куш.

Он изучал ее с таким пристальным вниманием, какого прежде я в нем не замечала. Как будто он мог опознать себя в ее лице. Как будто мог увидеть начертанные на ее бледной коже секреты своего потерянного прошлого. Ее глаза, обычно такие холодные и безразличные, осматривали Кипа с любопытством.

– Даже сейчас ты действительно ничего не помнишь?

Он покачал головой.

– Зачем? Ты хочешь поделиться воспоминаниями о нашем детстве?

– Оно не было нашим, – фыркнула она. – Меня отослали, когда мне исполнилось восемь, сразу же после того, как я не смогла скрыть свое видение. Но для тебя, конечно, этого было недостаточно. Как и этого, – она провела рукой по лбу, где горело клеймо. – Тебе казалось мало заклеймить меня, мало заставить жить впроголодь в убогом поселении, в то время как сам завладел фермой мамы и папы и жил сыто и богато. Тебе всегда было мало, если дело касалось ненависти ко мне. Потому-то три года назад ты решил подстраховаться, чтобы я не стала для тебя ненужным риском. Подошел к местному Советнику, обратился за помощью, чтобы меня отследили. Сказал ему, что слышал разговоры о том, как обеспеченные люди могут за плату поместить своего близнеца «под опеку» в Камеры Сохранения.

Пайпер упоминал об этом на Острове. Но я не могла представить, что Кип способен на такое. Я могла принять, что он – Альфа. Но того человека, которого она описывала – подлого и жестокого, я вообще не могла узнать.

– Это не я, – вскричал он, садясь. – Я даже не знаю, кем был тогда. Я не помню ничего из-за того, что ты со мной сделала.

Я никогда не видела, чтобы он плакал, а сейчас из его глаз катились слезы, оставляя светлые дорожки на грязной коже.

– Я даже не забочусь о своей руке, – сказал он, пожимая обрубком плеча. – Когда ты вообще всё отобрала.

– Я всё отобрала? – ее смех напоминал острое лезвие. – А что насчет меня, изгнанной в восемь? Ты никогда обо мне не беспокоился. Ты бы сделал со мной то же самое, что я сделала с тобой.

Я это чувствовала: жгучую ненависть, преследовавшую нас с самого начала побега. Ненависть, которая относилась вовсе не ко мне.

– Я знала, что ты в конце концов придешь за мной, – продолжила она. – Такой злобный тип, как ты, никогда не простил бы мне те первых восемь лет.

Ее голос звучал по-прежнему тихо, но глаза сощурились, а челюсть сжалась так сильно, что слова вылетали резко и отрывисто.

– Мне пришлось найти способ обезопасить себя. Это одна из причин, по которой я нашла Зака и начала с ним работать. Может быть, поэтому мы так хорошо и сработались. Он просто с ума сходил по поводу позднего разделения близнецов. Я всегда понимала, что движет Заком, потому что видела в тебе тот же страх и злобу, хотя ты никогда не был таким амбициозным и умным, как он.

Неужели она так воспринимала мир, подумала я? Не Альфы против Омег, но амбициозные против тех, кто лишен их жестокости в достижении цели?

– Я не могу спорить с тобой о нашем прошлом, – голос Кипа звучал так тихо, что я едва слышала его.