Читать книгу "Цунами - Анатолий Курчаткин"

Но зубы его уже не засверкали. Огненный океан остался позади, теперь вокруг была, наконец, темнота, впереди был океан настоящий — лежавший за береговой кромкой сплошным пространством кромешного мрака. И только, будто изломанное волной, призывно светилось метрах в трехстах от берега название плавучего ресторана: «DoIphin seafood restaurant» — Ресторан морской еды «Дельфин».

— Кажется, подъезжаем, — сказал Рад.

— Кажется, да, — отозвался Тони. Такси остановилось.

Это было начало мола. Гигантская бетонная дуга, завершая линию берега, уходила во тьму залива, совершенно теряясь в ней. Красная «тойота» Сукитаи, пламенея в свет фар привезшего их такси, стояла в десятке метров впереди у края мола, свет фар пробивал ее насквозь — машина была пуста, и ни единой души рядом с ней.

— Догоним, — бодро произнес Тони, расплатившись с водителем.

Такси, оживляя мертвую пустоту мола уютным всфырком мотора, развернулось и укатило обратно, вокруг разлилась тишина и теперь уже совсем полная тьма, и только, обозначая путь, слегка серели под ногами бетонные плиты, которыми мол был вымощен.

Рад с Тони догнали свою VIP-группу почти на подходе к причалу, о сваи которого терлись боками несколько теплоходиков. Дрон, увидев Рада и Тони, упрекнул их:

— Что так долго? Я уже думал, придется стоять тут и ждать вас!

Он нервничал. Похоже, встреча с этим Сукитаей была для них с Крисом особо важна, и он не хотел доставлять хозяину красной «тойоты» самого ничтожного дискомфорта.

Со вновь подвалившего к причалу теплоходика сходила большая группа разговаривавших на английском туристов, прибывшая с «Дельфина». Один из туристов, высокий седой бородач в шортах-гольфах, услышав английскую речь Дрона, остановился и, выставив перед собой указательный палец, обращаясь ко всей их компании, отрицательно поводил пальцем перед собой:

— Не ездите на «Дельфин». Там просто нечего делать. Обещали русское шоу, так русских отдали каким-то тримальхионам!

Дрон, с беглой улыбкой покивал:

— О'кей, о'кей. Не поедем на «Дельфин». Уговорили. Что дельфин против акулы!

— Понял, кто это, по акценту? — спросила Нелли у Рада, кивая вслед уходящему бородачу в шортах-гольфах.

— Конечно, нет, — отозвался Рад.

— Австралийцы. У них такой специфический выговор. Поездишь по заграницам побольше, попривыкнешь к английской речи — научишься различать.

Вынырнув из-за спин последних австралийских туристов, покидающих прибывший с «Дельфина» теплоходик, около них возник молодой таец в белом морском кителе и бело-черной морской фуражке на голове. Почтительность, с какой он обратился к Сукитае, граничила с раболепием.

— Прошу, — выслушав морского волка, повел Сукитая рукой. Все его движения и тон были одной ярко выраженной повелительностью.

Они сошли по трапу на теплоход, пересекли его по проходу между скамейками, — оказывается, к другому борту теплоходика был пришвартован роскошный катер с мягкими белыми сиденьями, на этот катер человек в кителе их и вел. Они только подступили к нему — катер весь вспыхнул огнями, а снизу, предлагая помощь перейти на его борт, услужливо протянул руку «бой» лет семнадцати.

Тони, ожидая своей очереди сойти на катер, изогнулся и некоторое время внимательно изучал его нос.

— Знаете, как называется яхта? — спросил он Рада, когда они уже были на борту и толклись в проходе, определяясь с местом.

— Откуда же, — недоуменно сказал Рад.

— «GoId shark — Золотая акула», — посмеиваясь, просветил его Тони.

— Откуда вы знаете?

— Прочитал на борту. — Тони так и распирало удовольствием, что он проник в смысл слов, брошенных австралийцу Дроном. — Это же с яхты катер.

Морской волк в белом кителе занял место за рулем, оглянулся назад и, получив разрешающий кивок Сукитаи, запустил двигатель. Свет в катере погас, осталась светиться одна приборная доска. «Бой» сбросил швартовы на дно, оттолкнулся от теплохода, катер, взревев двигателем, круто стал забирать в сторону от причала. Лицо овеяло ветерком, пахнуло запахом воды. Катер, набирая скорость, развернулся кормой к берегу, обозначенному беспрерывной полосой цветного электрического огня, и, взбив в воздух буруны воды, устремился в расстилающийся впереди океанский мрак.

— Роскошно, — проговорил Тони. — Море. Яхта. Обожаю.

Спустя десяток минут иллюминированная береговая линия за кормой превратилась в узкую световую полоску между тьмой неба и тьмой воды. Огромная надпись «DoIphin seafood restaurant» слилась с нею, сделавшись неразличимой, словно никакого плавучего ресторана посреди залива не было и в помине. Зато прямо по курсу вырастало, становясь все ярче и отбрасывая на воду все более отчетливую световую дорожку, новое зарево, в котором уже начал проступать и силуэт судна.

Прожектор, бивший откуда-то сверху, когда перескакивали с катера на трап и поднимались по нему, был так ярок, что казалось, над пятачком моря, где покачивалась на волне яхта, взошло свое, отдельное солнце. Встречать катер на палубе выстроилось человек восемь; Сукитая пожал руку лишь одному — так же, как и встречавший их на причале, в белом кителе и бело-черной морской фуражке на голове, судя по всему, он и был капитан, а тот, с причала, кем-то вроде его помощника.

Экскурсия по яхте заняла около получаса. Капитан провел коридором с каютами, стюард по его приказу открыл, продемонстрировал одну, другую. За каютами последовал кинозал, потом бассейн, к бассейну примыкал зал с тренажерами. Шведская стенка, тускло поблескивая лаком перекладин, манила взлететь по ней к потолку, что Тони и сделал, с твердо сомкнутыми ногами, быстро и красиво подтягиваясь на руках.

— А? — посмотрел он на Рада, так же на одних руках спустившись вниз и получив в награду за устроенное представление аплодисменты. — Можем?

Стенка манила, но не настолько, чтобы гореть желанием повторять его подвиг. Однако по тому, как все обратились к нему взорами, Рад понял, что повторение подвига неизбежно.

Поднявшись под потолок, Рад перехватился руками, обратившись к залу лицом, сделал уголок и держал его секунд десять, чем сорвал аплодисменты, еще не спустившись с лестницы.

— Вы профессионал! — обнял его за плечи Тони, когда Рад оказался на полу.

— А вы думали! — ответил Рад.

В салоне яхты можно было рассадить, наверное, полк. Капитан их сюда уже только сопроводил, но не вошел.

Покрытый тяжелой белой скатертью стол стоял у одной из торцовых стен, оставляя все остальное пространство свободным, и был накрыт на шесть персон так, что четверо должны были сесть вдоль его длинной стороны, двое по бокам, а вторая длинная сторона получалась незанятой. Словно бы стол стоял на сцене и был столом президиума. Или, наоборот, стол — зрительские места, а остальной салон — сцена.

Едой, что подавалась, также, наверно, можно было накормить полк. Одна закуска сменяла другую, освежались тарелки, обновлялись приборы, горячее — американские, какие-то десятисантиметровой высоты говяжьи стейки — было подано только минут через сорок, когда закуски уже не вмещались в желудок и, казалось, стояли в пищеводе столбом.