Читать книгу "Человек без прошлого - Николай Раков"

Маховик сбора информации начинал раскручиваться. Предстояла еще масса работы. Куница предложил увеличить количество людей для ее сбора. Стоящие перед группой задачи следовало разбить на маленькие фрагменты. Каждый из поисковиков работал отдельно и независимо от других. Исполнителям давалось узкое направление поиска, скрывавшее конечную его цель. Альбрайт согласился с предложением, но напомнил о поставленном старостой условии — непривлечении других лиц к работе. Капитан взял на себя согласование этого вопроса с Василием.

Уже через день Люба занималась только анализом поступающих сведений.

Альбрайт почти сутками складывал различные варианты мозаики из крупиц полезной информации, но ничего удовлетворяющего его и старосту, через день появлявшегося в штаб-квартире, не получалось. Оба руководителя, Дин и Василий, были против силовых, по их выражению, грубых методов решения проблемы и оставляли их на крайний случай, тем более что они не давали стопроцентной гарантии успеха.

Ежевечерний анализ полученной за день информации проводился группой неукоснительно, но прошла неделя, а четкий план способа получения адреса двери на Сгон не выстраивался.

Дымов по-прежнему занимался, по его выражению, сумасшедшим домом. На обсуждениях был рассеян, думая о чем-то своем. Он даже получил замечание от капитана, но потом на него махнули рукой. Журналюга привык работать в одиночку, но именно добытые им сведения спустя неделю легли в основу плана проведения операции.

Восьмое вечернее заседание группы началось несколько неожиданно. Куница, как обычно первым сев за стол, вдруг обнаружил, что за ним уже сидит Михаил. На лице просматривается легкая улыбка, глаза весело поблескивают. Пришедший Альбрайт тоже заметил возбуждение журналиста.

— Ну что, друзья, — начал он. — Мне кажется, что сегодня своей находкой хочет поделиться наш таинственный коллега. Мы все тебя внимательно слушаем, Миша.

— Профессор Форш, — не сдержав распирающих его эмоций, почти выкрикнул Дымов.

— Мне не нравится звучание этой фамилии, — с легким ехидством проговорила Люба, которую больше всех раздражала замкнутость и пассивность Дымова.

— Сейчас она тебе понравится, — ответил Михаил. — Так понравится, что целовать меня будешь.

— Обещаю нежный сестринский пинок, если еще продолжишь тянуть кота за хвост, — отпарировала девушка.

— Кончай интриговать, борзотреп, — дружески, чувствуя удачу, сказал Дин. — Я сам тебя поцелую, было бы за что.

— Побрейся сначала. Еще раз борзотрепом назовешь, вообще слова не скажу.

— Мы начнем сегодня серьезно работать? — спросил Куница, которому надоела перепалка его более молодых коллег.

— Вот я и говорю. Ключом начала нашей операции может быть профессор Форш, — с подъемом начал журналист. — Еще когда мы пытались восстановить память Дина, я собрал сведения о наиболее значимых фигурах в области психологии и психиатрии. Уже здесь мы разделили направления поисков. Я занялся проблемами психотронного оружия и всего, что связано с ним. В первую очередь это люди. Хотите верьте, хотите нет, но выбор в самом начале был очень большим, свыше пяти сотен специалистов в этой области. Все с высокими заслугами и громкими именами. На первоначальном этапе меня ввела в заблуждение информация, что «Эмигот» связан с людьми, облеченными официальной властью, сидящими в правительстве и космофлоте. В этом случае концерн мог использовать любых специалистов, работающих на федеральное правительство. Круг таких лиц довольно узкий, но получение информации о них представляет большую сложность. Позже у меня мелькнула мысль. Если «Эмигот» проводит свою операцию, а она по своей сути преступна, то один или несколько специалистов из интересующей нас области тоже должны быть если и не преступниками, то людьми с темными пятнами в биографиях. Таких легче склонить к сотрудничеству, легче купить, запугать. По своей привычке обратился к журналистским публикациям. И вот что выяснил.

Пятнадцать лет назад на Клошаре, это сырьевая планета центрального сектора, разразился грандиозный скандал. В спецколонии рудника Тихий работал врачом некий доктор Поронски, ставивший на заключенных опыты по зомбированию личности. Несколько человек сошли с ума. Правозащитники и журналисты раскопали эти факты. Поронски был арестован и предан суду, но, не дожидаясь приговора, совершил побег. Получить фотографию преступника и другие его физические параметры не составило никакого труда. Я прогнал всю эту информацию в сравнении с интересующими нас фигурантами, попавшими в круг моей проверки. Программа выдала девяностодвухпроцентное совпадение с профессором Форшем, имеющим свою личную клинику. Покопавшись в прошлом профессора, я установил, что он закончил психологический факультет одного из престижных университетов Федерации, но потом исчез на целых восемнадцать лет. Я достал и сравнил фотографии обоих Форшей, профессора и студента. Наш сегодняшний Форш не имеет ничего общего с его однофамильцем. Но, что странно, они учились и закончили один и тот же университет в одно время. Итак, наш Форш — самозванец и, скорее всего, является беглым преступником Поронски. Но ни тот, ни другой не должны нас интересовать, если они не связаны с «Эмиготом». Я вновь полез в базу данных. На этот раз в медицинский центр «Эмигота». И знаете, что я там нашел?

— Все руководство компании проходило медицинское обслуживание в клинике профессора Фоша, — утвердительно заявил Альбрайт.

— Совершенно верно. Поэтому полагаю, что надеяться на получение информации от ушедших на заслуженный отдых и уволенных членов концерна нам не стоит. За период работы с моим контингентом я прочитал столько литературы, что в пору самому открывать клинику и лечить некоторых сомневающихся, — добавил Дымов, многозначительно поглядывая на Любу, за что был награжден демонстрацией женского кулачка. — Но вот что я в связи с этим подумал. Шосман сообщил нам, что его воинское подразделение было заменено странными парнями в форме космофлота. Странность, как вы помните, заключалась в том, что они были молчунами. Так вот зомбирование личности без установки естественности поведения отличает подвергшегося воздействию от обычного человека тем, что он становится очень замкнутым и необщительным. Не сомневаюсь, что это были люди, прошедшие клинику Форша. И еще одно. В одной из монографий сказано, что лица, подвергшиеся программированию, очень легко воспринимают техники гипноза и другие виды воздействия на окружающих. Не столкнулся ли Дин на «Двойнике» с одним из пациентов клиники уважаемого профессора? Думаю, что так оно и было. Выходит, что Поронски-Форш по-прежнему занимается преступной деятельностью и может сегодня за несанкционированное вторжение в личность закончить свою жизнь на электрическом стуле. А это, я полагаю, дает возможность получения от него необходимых нам сведений.

— Прекрасная работа, Миша, — одобрительно проговорил Куница. — Но я думаю, что Форш не является носителем нужных нам сведений. Для руководства «Эмигота» этот человек по-своему опасен. Они держат его на коротком поводке. В эту тайну могут проникнуть, и тогда Форш из ценного работника превращается в опасность номер один.