Читать книгу "Испанский рассвет - Бу Уокер"

восемь, впереди их ждет много открытий.

– Тебе еще интересно, зачем я тебя сюда привез?

– Зачем?

– Я хочу, чтобы мама тоже присутствовала при принятии важного решения.

– Какого решения?

Бакстер отклонился на спинку стула и не смог сдержать довольную улыбку.

– Как ты смотришь на то, чтобы уехать в Испанию?

– Положительно. Мы же договорились поехать туда на Рождество.

– Я не это имею в виду. Ты слышала про академический отпуск?

Мия помотала головой.

– Многие молодые люди берут академический отпуск во время учебы в колледже. Это прекрасная возможность перезагрузить свою жизнь, проведя целый год так, как просит душа. Думаю, мы тоже можем взять академический отпуск и провести его в Испании.

– Подожди. Ты сейчас серьезно?!

Боже правый, за это выражение лица можно все отдать.

– Я ведь тебе обещал, наша жизнь изменится. Больше не хочу прятаться на огражденной территории элитного поселка. И ты была права, я слишком много работаю. Мне тоже нужна перезагрузка. Я хочу продать компанию Алану. Ему достались в наследство от тещи приличные деньги. Уверен, предложение его заинтересует. Мы могли бы даже продать дом; в любом случае он слишком большой для нас. Вещи можно оставить на складе индивидуального хранения. Мы уедем в Испанию на год и уже там решим, что хотим от этой жизни и что по-настоящему в ней главное.

Глаза лишенной дара речи Мии напоминали мячики для пинг-понга.

– Эстер предстоит серьезная операция. Лучше, если мы будем рядом. Можем подыскать себе местечко в Кадейре, небольшую виллу недалеко от поместья Арройо. Будешь ходить в школу с братьями, изучать испанский.

– Sí, sí! – воскликнула Мия.

– Я смогу подтянуть язык. Мне кажется, это станет лучшим решением в нашей жизни. И ее главным событием. Работы предстоит много: нужно оформить визы, все продать, отправить вещи на склад. Думаю, в два месяца уложимся. Успеем к весеннему пробуждению оливковых деревьев. Ты будешь помогать Альме после школы и по выходным.

– Пап, а ты чем займешься? Не заскучаешь?

– Хороший вопрос. Планирую одолжить у них гитару дона Хорхе и научиться играть фламенко. Помнишь, я был на концерте гитариста Хавьера Мартина, который дал концерт в пещере? Он живет на побережье Андалусии. Если получится, буду брать у него уроки – ездить к нему раз в неделю.

– Это точно ты?

– И еще кое-что, – сказал Бакстер. – Нам надо заехать в церковь и посетить колумбарий. У меня есть одна мысль, и нужна твоя помощь.

– Какая мысль?

– Все узнаешь.

Они уже ехали в пикапе в церковь, когда зазвонил телефон. Это был Алан.

Бакстер нажал на зеленую кнопку.

– ¿Qué tal, tío? – Как дела, дружище?

– Ты же вроде еще вчера должен был вернуться? Я думал, сегодня ты уже будешь раздавать указания направо и налево. Похоже, риоха с тапасом подействовали на тебя слишком расслабляюще.

– И не говори, – сказал Бакстер. – Слушай, у меня к тебе предложение.

– Валяй.

Бакстер посмотрел Мии в глаза и широко улыбнулся. Он собирался сделать еще один большой шаг навстречу новой жизни.

Эпилог

La Familia

Год спустя

Снова наступила осень; Бакстер научился буквально кожей ощущать смену времен года. С каждым месяцем он все больше проникался испанским духом. Конечно, год выдался непростым. Продажа компании и дома, переезд в другую страну.

Но усталость эта была иного порядка – она дарила свободу. Когда Бакстер занимался последними формальностями, связанными с продажей компании Алану, и оформлением визы, он до конца не мог поверить, что отважился на такой шаг. Однако сказать, что решение он принял на горячую голову, было бы большим преувеличением. Бакстер все рассчитал. Два года они могли жить, ни в чем себе не отказывая. Денег хватало. Потом нужно будет подумать о работе. Возможно, он вернется в строительство, только теперь станет возводить дома, которыми сможет гордиться. Пару раз он даже думал о возвращении в Чарльстон. В этом вопросе все будет зависеть от Мии. Так или иначе, строить планы пока рано. Они решили, что поживут в Испании до конца учебного года, то есть до следующего июня.

К счастью, они успели вернуться в Испанию в середине января, чтобы провести время с Эстер до операции по пересадке сердца. Двенадцатого марта, через шесть дней после операции, которую провели в Мадриде, у нее случилось сильнейшее осложнение, связанное с отторжением донорского органа. Бакстер, Альма, Мия, Рудольфо и дон Диего провели две недели в Мадриде, надеясь на чудо и мастерство врачей.

А еще через три недели они выкатили Эстер на кресле из дверей кардиологического отделения государственной больницы в Мадриде, на парковке которой она встала с каталки и самостоятельно дошла до машины Альмы. Дома Эстер ждала толпа друзей и родственников; мало кто из них верил, что такое чудо произойдет. И хотя восстановление шло медленно, день ото дня она чувствовала себя лучше и лучше. Бакстер знал, что свои силы Эстер черпает в наладившихся отношениях между Альмой и Рудольфо. А еще они с Диего заново переживали любовь своей юности. Диего быстро стал частью семьи и любящим дедушкой для Мии. Часто, сидя за обеденным столом, Бакстер удивлялся тому, как все в итоге сложилось.

Особенно когда Диего и Эстер объявили, что собираются пожениться. Диего планировал продать свой дом и переехать к ней. Он оформил с Арройо деловое партнерство, куда включили и Мию, и вложил свои средства во все проекты Альмы: новую мельницу, дегустационный зал, ресторан. Рудольфо больше не мечтал о переезде в Мадрид. Их отношения с Альмой в корне изменились. Он пообещал сестре, что не будет оспаривать ее видение будущего фермы, на что она ответила, что без Рудольфо как управляющего сама не справится.

Бакстер наслаждался жизнью на полную катушку. Под руководством Хавьера Мартина он осваивал фламенко. Учеба проходила с полным погружением – он постоянно слушал игру великих мастеров. Новое увлечение завладело всем его существом; он даже заподозрил, что без испанцев в его роду точно не обошлось. И хотя до совершенства было далеко, он уже вполне уверенно исполнял несколько композиций. Да и если честно, мастерство не имело большого значения. Главное, что он давал пищу душе и получал чертовское удовольствие от занятий.

Кстати, во время первого же урока с Мартином выяснился забавный момент: музыкант был счастлив в браке, и в семье росло четверо детей – что только подтверждало вывод Бакстера о том, что можно совмещать творчество и счастливую семейную жизнь.

Бакстер снова начал писать. В голове постоянно рождались мелодии,