Читать книгу "Улица Иисуса - Самид Агаев"

– Не знаю. Назар знает.

– Он сказал – Бог, как ты прославил меня, – произнес Назар.

Было видно, что Есуа уронил голову на грудь.

– Он умер? – взволнованно спросил Егор.

– Да, он умер, – подтвердил Назар, – все кончено.

На холме у столбов с перекладинами началось движение. Палач поил распятых преступников посредством влажной губки, поднося ее на острие копья. Второй палач шел следом и дубинкой перебивал им ноги, чтобы ускорить смерть. Однако, дойдя до «царя иудейского», потрогал его за ступню и качнул головой. Он сделал знак идущему следом солдату, и тот кольнул его острием копья в грудь.

Толпа редела на глазах. Небо затянуло облаками, мгла не рассеивалась, а напротив, словно, сгущалась, в воздухе носились тучи пыли. Это была песчаная буря.

– А где Фома? – спросил Егор.

– Где-то там впереди, с родственниками, – ответил ему Назар и стал быстро уходить.

– Куда ты? – крикнул ему Егор, но тот не ответил, лишь сокрушенно махнул рукой.

– Кажется, ничего не вышло, – пробормотал Егор, – видно, судьбу не обманешь.

Али молчал, не сводя глаз с вершины холма, где в это время снимали с креста мертвого Есуа. Двух других разбойников не трогали, видимо ожидая, пока они испустят дух. На землю упали первые капли дождя, крупные капли. От палатки прокуратора бежал новый порученец к солдатам. В результате его приказаний одно из двух оцеплений было снято. Капли падали все чаще, и вскоре начался ливень. Многие бежали, закрываясь от дождя, чем придется. Вскоре кроме солдат, должностных лиц синедриона и кучки людей, очевидно, родственников или близких казненных, никого не осталось. Друзья подошли к самому подножию холма. Люди, стоявшие там, встретили их недружелюбными взглядами.

– Примите наши соболезнования, – крикнул Егор, превозмогая шум дождя.

Но ему никто не ответил.

– Пойдем что ли, брат, – сказал Егор, – на похоронах, как и на свадьбе, непрошенных не очень жалуют.

– Как же все их планы, – сказал Али, – воистину, человек предполагает, а Бог располагает. Сказано в Коране. Их участь была делом предрешенным. Зачем мы здесь, я так и не понял.

– Наверное, это был последний довод, чтобы обратить меня в христианство, – сказал Егор, – ты-то им полагаю, не интересен.

Он повернулся, чтобы уйти и увидел молодую женщину, стоявшую поодаль и не сводившую глаз с крестов. Ее черный платок сбился с головы, и длинные волнистые волосы тяжелой мокрой ношей лежали на плечах.

– Не нужна ли тебе помощь, сестрица? – спросил Егор, впрочем, не рассчитывая на ответ. Но женщина ответила:

– Нет, спасибо, добрый человек.

– Надо идти домой, – не унимался Егор, – заболеешь. К страданиям сердца прибавятся и физические. Кто у тебя здесь?

– Муж, – коротко ответил женщина.

– Прими наши соболезнования. И все же, лучше иди домой. Посмотри, льет прямо, как из ведра. Тебя, как зовут?

– Мария, – ответила женщина.

– Мария? – удивился Егор. – Надо же, опять Маша.

Али сказал, дернув его за рукав.

– Оставь ее в покое. Дай человеку погоревать. Человека надо оставлять одного в двух случаях – когда он умирает, и когда оплакивает умершего.

– Когда умирает тоже?

– В первую очередь. Потому что смерть – личная вещь. Это очень страшно. Человеку хочется остаться одному, плакать, боятся. А вокруг сидит родня, и он вынужден делать вид.

– Почему же говорят, умер в одиночестве, как пес.

– Это глупое выражение. Твоему Сократу ученики и друзья сослужили плохую службу, не оставив его одного перед смертью.

– Прокуратор ушел, – сказал Егор, указывая на палатку, которую разбирали солдаты.

– Значит, и нам здесь больше делать нечего.

Дождь шел сплошной пеленой. На холме уже никого не было. Тело Есуа унесли какие-то люди. Двух оставшихся казненных также сняли, бросили в повозку и повезли по дороге. Женщина, с которой разговаривал Егор, тяжелой поступью уходила прочь. Друзья последовали ее примеру.

– Жаль момент неподходящий, – сказал Егор, – такая красивая женщина.

– Подожди подходящего момента, траур не вечен, – заметил Али – Правда, я не знаю, сколько он длится у евреев. А такие герои, как ты, на дороге не валяются. Мне кажется, ты ей тоже понравился.

– Думаешь? Интересно, чья она жена? Если душегубца, то вряд ли… не смогу себя превозмочь.

Они продолжали идти за женщиной. Когда она поравнялась с торговыми рядами, из-под навеса выскочила орава ребятишек, обступила ее и стала кричать: «Блудница, блудница»! Егор, подняв с земли ветку, побежал и отогнал подростков.

– Спасибо, добрый человек, – сказала Мария.

– Пустое, – ответил Егор, – не обращай внимания на неразумных детей. Не ведают, что творят. Если хочешь, мы проводим тебя до дома.

– Благодарю тебя, не беспокойся, меня никто не тронет.

Тут же пролетел камень, пущенный рукой какого-то сорванца, и угодил ей в плечо.

– Ничего, – вымученно улыбнулась она, – мне не больно.

– Видишь, тебя обязательно надо проводить, – возразил Егор. – А, чтобы не было лишних разговоров, если ты печешься о своей репутации, то мы просто пойдем сзади.

– Моя репутация такова, что ее уже ничего не испортит, – сказала Мария.

Она пошла вперед, а Егор погрозил веткой мальчишкам, выглядывавшим из-за пустых прилавков. Подошел Али и спросил:

– Ты зачем к вдове клинья подбиваешь. Я же сказал надо выждать положенный обычаем траур.

– И где мне узнать, сколько дней у них траур длится?

– Понятия не имею, я специалист по мусульманскому праву, а не иудейскому. Уймись Егор. Нам не дадут здесь прожить столько дней. Я думаю, что с минуты на минуту нас вернут в Шринагар. Коли мы оказались бесполезны.

– Удивляюсь я, – заметил Егор, – как ты сумел ухватить наши исконные речевые обороты. Будто не я русак, а ты. Но я не об этом. Разве ты не видишь, что женщина подвергается опасности, только что в нее при мне бросили камень. Мы обязательно должны проводить ее.

– Значит, опять я должен спасать женщину, которую могут побить камнями. Ладно, будь по-твоему. Ну, чем же нам еще заняться? Все равно делать нечего, кроме как мокнуть под дождем. Не сидеть же в гостинице и пить вино. Справлять тризну по убиенным людям. Давай прогуляемся по Иерусалиму. Самое время. Еще экскурсовода надо взять, чтобы о достопримечательностях рассказывал. Вот дворец Ирода Великого, а вот гробница царя Давида.

– Ты не путай, гробница царя Давида осталась в Шринагаре.

– Это был храм царя Давида, воздвигнутый по случаю его посещения Индии.