Читать книгу "Моцарт - Марсель Брион"

Прошедшему школу директора Мозера Шиканедеру захотелось стать хозяином собственной труппы. Он отделился от Мозера и отправился на поиски удачи. Риск был велик; он должен был кормить компанию из двадцати девяти актеров и двадцати двух танцоров. Пьесы менялись почти ежедневно. К своим обычным амплуа Шиканедер добавил благородного отца, героя и крестьянина. Он обладал воистину артистической натурой, позволявшей ему играть любые роли, и именно этот дар перевоплощения сделал из него великого актера. В Мюнхене его ожидал оглушительный успех, о котором писали газеты: публика вынудила его бисировать весь последний акт.

Чередуя водевиль с трагедией, оперу с мелодрамой — в соответствии с изменчивыми вкусами публики, которую следовало заинтриговывать постоянными переменами, — Шиканедер вводил новации в мизансцены, которые призваны были усиливать восхищение и увеличивать наслаждение зрителей. Создатель пьес большой зрелищности, причем не в феерическом стиле XVII и начала XVIII века с Галли Биббиена и Бурначчини, а в духе реализма, о котором уже заявил Свободный театр, Шиканедер задумал поставить драму Мёллера периода «Бури и натиска» Граф фон Вальтрон, добавив к маршировке войск и батальным сценам, которые были в сюжете, музыкальное сопровождение в виде фанфар. Он поставил спектакль настолько изобретательно, что порой казалось, будто музыка доносится издалека, потом внезапно она раздавалась прямо за занавесом, заставляя зрителей вздрагивать и создавая ту атмосферу ужаса и тревоги, которая отвечала довольно «черной» пьесе Мёллера. Ободренный триумфальным успехом, Шиканедер придавал все большее значение постановке пьес. Будучи очень взыскателен к тексту, который всегда или почти всегда получал от самых крупных драматургов — как и Гёте, он исповедовал культ Шекспира, — он усиливал и внешние эффекты, призванные поразить публику. Своей деятельностью он, несомненно, оказал значительное влияние на развитие романтизма. Бравируя отлучением от церкви, которому был подвергнут, когда поставил драму Мартина Мёллера периода «Бури и натиска» Юный Зигварт, он, опираясь на свой авторитет и свой талант, навязывал публике самые дерзкие произведения. Теперь у Шиканедера были слава и деньги. Он разъезжал в карете, ходил в обуви с красными каблуками, носил шелковые чулки, позолоченную серебряную шпагу и шляпу с перьями и слыл кумиром восхищенных зрителей Штутгарта, Ротенбурга, Линца, Мюнхена, Нюрнберга, Нойбурга — во всех городах, куда его увлекал темперамент кочевника, ему удавалось обрести восторженных слушателей, чьи аплодисменты пьянили его.

Когда 17 сентября 1780 года он обосновался в Зальцбурге, семья Моцарта сразу же присоединилась к самым пламенным почитателям Шиканедера. Чтобы ответить на благосклонность, которую проявил к нему князь-архиепископ, позволив остановиться на полгода в его епископальном городе, Шиканедер поставил для зальцбуржцев лучшие пьесы своего репертуара: драму Лейзевица Юлиус из Тарента, которая была одним из шедевров периода Бури и натиска, Севильского цирюльника Бомарше, для которого композитор Бенда, чьи оперы Ариадна на Наксосе и Медея также были поставлены здесь Шиканедером, написал прекрасную партитуру, Агнессу Бернауэрову Тёрринга, Короля Лира и комедию Лодка, автором которой был он сам. Самый большой успех ему принесла драма Тёрринга, в которой он был и актером, и постановщиком. Зрители съезжались изо всех окрестных городов. Многим не удавалось попасть в театр из-за отсутствия свободных мест. Больше всего аплодировали, разумеется, в самых реалистичных местах, и сопереживание зрителей было так велико, что актера Веллершенка, игравшего предателя, постоянно оскорбляли на улицах города и даже чуть не убили в каком-то ресторане. Сцена, в которой Агнес бросается в воду с моста и тонет, каждый вечер вызывала протесты большой части публики, кричавшей: «Спасите ее!.. Лучше утопите Вицедома!» Вицедом был предателем, которого играл тот самый Веллершенк. Чтобы удовлетворить этих сумасшедших, Шиканедер в один из вечеров объявил, что на этот раз, в виде исключения, будет балансировать на перилах моста и утонет… Вицедом, за что зрители его горячо благодарили.

Вскоре после приезда в Зальцбург Шиканедер завязал дружбу с такими постоянными посетителями театра, какими были Моцарты. Он знал о Леопольде по его репутации. В знак уважения он обеспечил ему бесплатный вход в театр на всю семью по первой же его просьбе. В благодарность Моцарты пригласили его к себе, и он стал завсегдатаем их дома. Страстный любитель театра, Вольфганг понимал, что многому может научиться у такого превосходного актера, как Шиканедер. Он высоко ценил его пьесы и либретто зингшпилей: тот не был выдающимся поэтом, но талантливо сочинял театральные диалоги, а также был достаточно хорошим музыкантом, чтобы подбирать слова, которые поддерживали бы арию или речитатив. Оба бонвиваны, весельчаки, любители простых, порой ребяческих удовольствий, Моцарт и Шиканедер прекрасно понимали друг друга, и совершенно естественно, что им захотелось вместе работать.

Любовь актера к мизансцене вдохновила его на создание своего рода «высокозрелищной оперы», одновременно феерической и реалистичной, идея которой позволяла бы менять обстановку на глазах у зрителей, использовать ошеломляющие декорации, необычно трактовать прошлое. Одновременно с классической Грецией Винкельмана входил в моду ориентализм. Франкмасонство, весьма активное в тот период, украшало свои ложи в соответствии с египетскими мистериями, которые вдохновляли артистов Рима уже в то время, когда культ Изиды в империи связывался с культом Юпитера. Австрийский франкмасон Тобиас фон Геблер написал египетскую драму Тамос, Шиканедер тут же включил

ее в свой репертуар. Было совершенно естественно, что он попросил своего друга Моцарта написать сценическую музыку для этой драмы, которая рассказывала о любви принца Тамоса и принцессы Тарсис, любви, которой противостояла ревность принца Ферона, отвергнутого принцессой, и верховной жрицы Солнца Мирзы, чьи обольстительные авансы игнорировал Тамос. Благодаря покровительству жреца Сетоса, высшего служителя храма бога Солнца в Гелиополисе, влюбленные преодолевают все препятствия и заключают брак в этом храме.

Моцарт был потрясен этой историей, но не столько романтическими перипетиями, которые в ней происходили, сколько вытекавшим из нее символическим уроком. Оказавшись перед угрозой желаний и мстительных замыслов злых сил, мужское и женское начала соединяются в союз под эгидой божественного начала, которому у влюбленных хватает мудрости подчиниться. Франкмасон Геблер передал основной смысл этой драмы, но, на взгляд Моцарта, недостаточно его развил. Тамос был для него всего лишь эскизом, из которого можно было сделать шедевр. В беседах обоих друзей не раз заходила речь о развитии этого сюжета с сохранением египетских декораций, которые лучше, чем что-либо другое, соответствовали и таинственной атмосфере, и самой истории, во всяком случае в ее основе, которую Геблер не сумел развить.

Однако проект этот не состоялся, поскольку Моцарт в ноябре уехал в Мюнхен, чтобы наблюдать за постановкой и исполнением Идоменея. Говорят, Шиканедер был так огорчен этим отъездом, что в отчаянии бежал за коляской, увозившей друга, а Вольфганг долго махал рукой из окна, пока его расстроенный товарищ не скрылся из вида. В свою очередь и труппа покинула Зальцбург в феврале 1781 года; прошли годы, прежде чем композитор и актер смогли встретиться снова.