Читать книгу "Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли"

Сирил заерзал на сиденье и пробормотал:

– Мне т-трудно такое представить.

– Поверь, все именно так.

– Но мне не н-нравится, когда мною управляют, – заявил юноша.

– Никто тобой не управляет, Сирил. Просто подумай о моем предложении, вот и все.

– К тому же, у меня обязательства в Р-Рэйвенсволке. Если мы избавимся от Жаклин, мне придется взять на себя управление поместьем, – проговорил Сирил и снова уставился в окно.

– Возможно. Но есть реальная вероятность того, что твой отец поправится.

Взгляд Сирила метнулся к кузену.

– Что ты х-хочешь сказать? – В голосе юноши прозвучали панические нотки.

– Жаклин и к этому приложила руку. Я думаю, ее устраивала ситуация, при которой твой отец оставался недееспособным, и поэтому она позаботилась о том, чтобы он таким и оставался.

Сирил с трудом сглотнул.

– Николас… о чем ты?.. – пробормотал он.

– Она поила его какой-то отравой, но Джорджия считает, что ей удалось найти противоядие. Посмотрим, как пойдет дело. Впрочем, Джорджия верит, что он выздоровеет, а я ей доверяю. Так что не исключено, что у тебя снова появится отец.

Сирил смертельно побледнел.

– Когда?

– Пока не знаю. Но ты должен надеяться. Потому что в случае удачи у тебя появится возможность жить собственной жизнью.

– Единственная жизнь, к-которую я хочу, – это жизнь в Рэйвенсволке, – пробормотал Сирил.

– Потому что это единственная жизнь, которую ты знаешь. Но нельзя прожить всю жизнь затворником. Ведь перед тобой – целый мир.

Ответа не последовало, и Николас не стал продолжать. Вскоре экипаж остановился перед его особняком, и Сирил тотчас же выбрался на тротуар. Не сказав ни слова, он направился в дом. Николас, подхватив на руки спящего Паскаля, последовал за ним, остановившись лишь для того, чтобы поцеловать Джорджию, которая вышла их встретить.

– Сейчас же вернусь к тебе, – прошептал он и начал подниматься по лестнице со своей нетяжелой ношей.

Разбудив Паскаля, Николас помог ему раздеться и надеть ночную рубашку. Потом уложил мальчика в постель и накрыл одеялом.

– Bon nuit, cher monsieur, (спокойной ночи, дорогой месье фр.), – пробормотал Паскаль. – Что бы вы ни говорили, вы герой. И не волнуйтесь за Сирила, он разберется со своими проблемами.

Николас бросил на мальчика пристальный взгляд, гадая, что именно тот услышал.

– Я очень на это надеюсь, Паскаль. Сирил заслуживает счастья.

– Но для него счастье в борьбе, месье. Он сражается с мраком.

– Какой ты у нас проницательный, – сказал Николас, погладив малыша по щеке. – Ну, а сейчас пора спать, молодой человек. Засыпай – и приятных тебе снов.

– Спасибо, месье. Вам тоже приятных снов.

Веки Паскаля отяжелели и сомкнулись. Николас улыбнулся и вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Джорджия, Николас, наконец-то вы приехали! – Маргарет поспешила к ним навстречу, протягивая руки. – Но где же Сирил?

– В последнюю минуту он неважно себя почувствовал, – сказал Николас. – Он передает свои извинения.

– Что ж, надеюсь, с ним все будет в порядке. Проходите же… Джордж, наконец-то я могу познакомить тебя с женой Николаса.

Присев в книксене, Джорджия с любопытством посмотрела на мужа Маргарет; тот приветствовал ее вежливым поклоном, после чего с радостной улыбкой протянул руку Николасу.

– Давно не виделись, Дейвентри! Передать не могу, как я рад, что ты вернулся.

– Рад это слышать. – Николас тоже улыбнулся. – Твоя поддержка очень много для меня значит. Ведь Маргарет тебе уже все рассказала?

– Даже больше, чем ты думаешь. Могу я предложить тебе шерри? Нам надо многое наверстать.

Во время оживленной беседы в гостиной Джорджии казалось, что она вот-вот надорвется от напряжения; впрочем, это была ее вина.

Джордж – как и его жена до этого – был искренне рад видеть старого друга, а мелодичный смех Маргарет приятно разнообразил беседу.

Когда пришло время садиться за стол, Джорджия внезапно потеряла аппетит, хотя обычно не страдала от его отсутствия; более того, она вдруг почувствовала себя нездоровой. А что, если она возьмет не ту вилку?.. А вдруг она уронит бокал и зальет вином красивое платье из розового крепа, которое столь великодушно дала ей Маргарет и которое она с таким усердием подогнала по своей фигуре? А если вдруг скажет что-то совершенно неуместное? Ведь такое частенько с ней случалось… Сосчитать невозможно, сколько раз ее унижали в доме викария, выгоняя из-за стола. И как Николас терпел ее?.. А уж что касается Маргарет… Ей невыносима была мысль о том, что она может поставить хозяйку в неловкое положение.

Джорджия с трудом проглотила ложку супа. Всю свою жизнь она в мечтах представляла себя именно в такой ситуации, но в тумане фантазий ей ни разу не приходило в голову, что обычный обед может быть обставлен такими сложностями. Все сидевшие за столом, все, кроме нее, прекрасно знали, какой вилкой, каким ножом и каким бокалом пользоваться – для них это было так же естественно, как дышать, – а вот она, Джорджия… Не столкнулась ли Золушка с такой же проблемой, когда вышла замуж за принца и поселилась во дворце? Или тогда жизнь была попроще?.. Возможно, во времена Золушки имелся лишь один столовый прибор. Наверняка в те времена постоянно использовали один и тот же бокал, а не три разных в течение обеда.

Джорджия вздрогнула, неожиданно осознав, что к ней обращается лорд Кларк, сидевший во главе стола по правую руку от нее.

– Что? Прошу прощения… – пробормотала она, кашлянув; в этот момент тарелку с супом убрали и поставили перед ней другое блюдо.

– Миссис Дейвентри, любите ли вы читать?

– О да, очень люблю. Прошу вас, называйте меня Джорджия. Меня все так называют. У Николаса прекрасная библиотека в Клоузе, хотя она сильно пострадала. Но подбор книг великолепный, есть даже прекрасное издание «Кандида». Я очень обрадовалась, когда обнаружила его, поскольку читала это произведение только на английском и всегда мечтала познакомиться с оригиналом. Это одна из моих любимых книг. Особенно мне нравится конец, когда Кандид после всех своих злоключений приходит к выводу, что самое замечательная вещь на свете – возделывать свой сад. В этом есть здравый смысл, не так ли?

– В самом деле есть… – согласился Джордж. – Значит, вы говорите по-французски?

– Да, хотя после смерти матери у меня не было возможности практиковаться. А сейчас я говорю по-французски с Паскалем – это наш французский ребенок – но думаю, что для него важнее совершенствоваться в английском, поскольку он будет жить в этой стране. – Джорджия внезапно умолкла, потом в смущении пробормотала: – О, прошу прощения. Боюсь, я заболталась. Оказывается, я страшно нервничаю…