Читать книгу "Кентерберийские рассказы. Переложение поэмы Джеффри Чосера - Питер Акройд"

Моя ученость и мои знания столь слабы, о Пресвятая Дева, что я не в силах живописать твое милосердие и твою любовь. Твой свет слишком ярок для меня. Я припадаю к тебе, как малое дитя, которое едва умеет говорить. Составь же в стройный ряд мои бессвязные слова, которые я стану возносить во славу Тебе. Направь мою песнь.

Рассказ Аббатисы

Здесь начинается рассказ Аббатисы

– В одном большом азиатском и христианском городе было еврейское гетто. Им управлял и заведовал тамошний правитель, который желал извлекать как можно больше прибыли из гадкого ремесла ростовщичества. Это ведь богомерзкие деньги, проклятые и Христом, и Его святыми. Но гетто было открытым. Там не было ворот, и все горожане могли свободно пройти или проехать по его главной улице.

В конце этой улицы стояла небольшая христианская школа, где младшие ученики знакомились с основами своей веры. Год за годом детей учили читать и петь, как учат обычно всех мальчиков и девочек. Среди этих детишек был и семилетний сынишка одной вдовы. Он ходил в школу каждый день.

Мать научила его опускаться на колени и произносить молитву «Аве Мария» всякий раз, как он видел перед собой образ Богородицы. Мать внушила ему, что он всегда и везде, даже посреди шумной улицы, должен молиться благословенной Деве. И мальчик конечно же слушался мать. Невинный ребенок быстро всему учится. Когда я о нем думаю, то сразу же вспоминаю образ святого Николая, который в детстве так же чтил Христа.

Однажды этот мальчик сидел на скамье и читал букварь, как вдруг услышал, что другие школьники поют Alma Redemptoris – гимн во хвалу Матери нашего Спасителя. Мальчик подошел поближе и стал внимательно слушать. Вскоре он уже наизусть знал слова и ноты гимна и сам мог спеть первый стих.

Он был еще слишком мал, чтобы разбирать латинские слова. Но он попросил школьного товарища объяснить ему простым языком, что они значат. Он вставал перед ним на колени и столько раз молил об этом, что его старший друг наконец согласился перевести для него слова гимна.

Потом этот паренек взялся объяснить ему гимн.

«Я слыхал, что эта песня, – сказал он, – сочинена в честь благой Девы Марии. Ее поют, чтобы восхвалить Богородицу и когда умоляют ее прийти на помощь в смертный час. Вот и все, что я знаю. Я ведь только пою в хоре, а не изучаю грамматику».

«Значит, этот гимн написан в честь Матери Божьей? – переспросил невинный мальчик. – Тогда я обязательно выучу его целиком к Рождеству. Пускай меня бранят за прогулы. Пускай меня колотят хоть трижды в день. А я все равно выучу эту песню в честь Пресвятой Девы».

И товарищ научил его словам гимна. Тот твердил слог за слогом, пока не стал повторять все без ошибок. Он начал с первого стиха:

Сна не зная темной ночью,

Деву зрел я как воочью,

Нет Ее славнее мощью —

Redemptoris mater[17].

Он запомнил ноты и теперь смело распевал этот гимн повсюду, куда бы ни шел. Он пел его, когда шел в школу по утрам, и пел вечером, когда возвращался домой. Он неустанно восхвалял Пречистую Деву.

Как я уже говорила, этот мальчик всегда проходил через гетто по пути в школу. Идя по еврейскому кварталу, он громко и торжественно пел Alma Redemptoris. Он ведь не понимал, что за люди там живут. Ему просто нравилось восхвалять Богоматерь.

Но тут среди евреев поднял голову враг рода человеческого, сам Сатана, полный самого горького яда.

«Эй вы, люди Ветхого Завета! – воззвал он. – Что же это такое? Куда это годится? Неужели вы позволите этому мальчишке ходить мимо ваших домов, изрыгая богохульство? Это ведь противно вашей религии. Это оскорбляет ваш закон».

И вот тогда евреи из гетто задумали устроить покушение на жизнь мальчика. Они наняли убийцу и велели тому затаиться в темном переулке неподалеку от дороги, по которой мальчик ходил в школу. Этот проклятый злодей подстерег мальчика и перерезал ему горло, а труп бросил в яму.

Это была выгребная яма, которую евреи использовали как нужник. О, проклятый народ, исчадья Ирода, к чему приведут ваши злодеяния? Ведь тайное становится явным, и ваше преступление вскроется! Кровь невинно убиенного младенца возопит. И дети Божьи услышат этот крик!

О святой мученик христианский, чистое невинное дитя, отныне ты будешь петь в чертогах вечности. Ты станешь спутником белого Агнца небесного. Ты станешь одним из тех, кто являлся в видении великому евангелисту, святому Иоанну, на Патмосе. Ты встретишься с теми вечно поющими мучениками, которые приняли смерть девственниками.

Бедная вдова, мать убитого мальчика, искала и дожидалась сына всю ночь. Но он так и не пришел домой. С первым светом она выбежала из дома, бледная и измученная, и стала обыскивать все улицы. Она спросила про сына в школе, и там ей сказали, что в последний раз мальчика видели в гетто, когда он пел гимн.

И вот несчастная женщина отправилась по следам своего ребенка и, почти обезумев от горя, обошла все места, где надеялась его найти. Она воззвала к благой Деве Марии, моля ее о помощи. А потом принялась ходить среди евреев, спрашивая, не видел ли кто-нибудь ее маленького сына. Разумеется, все как один говорили, что не видели его даже мельком.

Но в сердце матери вошла Христова благодать и направила ее шаги к тому месту, где погиб ее сын. Она оказалась в том закоулке с выгребной ямой, куда бросили тело ее сына.

О великий Боже, которому поют хвалу уста невинных, как велико могущество Твое! Вот что произошло. Эта жемчужина чистоты, этот изумруд невинности, этот рубин мученичества, лежавший в смрадной могиле, с горлом, перерезанным от уха до уха, вдруг запел. Чистым и громким голосом, разносившимся по всему гетто, – он пел Alma Redemptoris.

Все христиане, жившие в округе, сбежались посмотреть на такое чудо. Они сразу же послали за судьей, и тот очень скоро явился. Он услышал, как поет убитый мальчик. Он воздал хвалу Христу и Небесной Матери нашего Спасителя, а потом приказал схватить всех евреев из гетто.

Тело ребенка люди пронесли на своих плечах до самого аббатства; мертвый мальчик пел всю дорогу. А рядом несли его мать, которая то и дело теряла сознание. Но ее не могли оттащить от сына. Она, как вторая Рахиль, безутешно оплакивала гибель своего ребенка.

Судья велел немедленно казнить самой позорной и мучительной казнью евреев, причастных к убийству. Он не мог смириться с их чудовищным преступлением. Одних привязали к лошадям и разорвали на части. Других повесили и четвертовали.

«Да падет зло на головы тех, кто зло содеял», – сказал судья.

А малое дитя лежало на похоронных носилках перед алтарем, где читали мессу за упокой его души. Когда богослужение закончилось, аббат с монахами поспешили похоронить мальчика на освященной земле. Когда они окропили носилки святой водой, он поднялся и пропел Alma Redemptoris.