Читать книгу "Эра героев. Антимаг - Анатолий Шкирич"

– Спрячь свой язык в задницу, молокосос! – прошипел старец. – В те времена тебя еще на свете не было, как и всей вашей Конфедерации. Не перед вами мне отчитываться.

– Мне твои спутники без надобности, – Тар-Мион подошел к Александру. Происходящее в зале чародея уже не интересовало. – Если хочешь сохранить их жизни, повинуйся мне.

– Мы же на одной стороне? – вмешалась Эллис.

– Когда мне захочется поделиться с кем-нибудь своими планами, я тебя обязательно извещу, – бросил Тар-Мион. – А сейчас издашь еще один звук, и я сращу твои губки.

– Тронешь ее – и ничего от меня не получишь, – процедил Александр.

Ему отчаянно не хотелось стоять вот так, абсолютно беспомощно.

«Если вцепиться ему в горло, он успеет что-нибудь наколдовать? Хотя меня просто порвут солдаты».

– О, какие мы храбрые перед девками, – усмехнулся Тар-Мион. – Твои ноги мне не нужны. Проверим, как ты поживешь без них?

По знаку чародея к путникам подошли трое солдат с тонкими кандалами.

«Похоже, это последний шанс», – он быстро глянул на внутренне собравшуюся девушку и делано смиренного костяка.

– Довольно! – воскликнул старец на троне. – Я помешал этому тогда. И сейчас не дам реализоваться этому замыслу. Даже если я сам лишь беспомощный старик, найдутся другие.

Позади трона вверх поползли плиты, открывая темный проход. Маги в белых одеяниях сблизились, над ними возникла прозрачная полусфера, а солдаты Конфедерации, обнажив клинки, сомкнули ряды вокруг чародеев.

Александр услышал в проходе скрежет и глухие удары металла по камню. А затем свет из зала отразился в черном стальном нагруднике и литом шлеме. Высекая длинные злые искры массивными наплечными пластинами, из узкого прохода вышел двухметровый рыцарь в механической броне. Металл покрывали ряды белых кристаллов, решеток, впаянных амулетов и магических символов. Вдоль мускулов под доспехами тянулись толстые трубки с поршнями и искрившимися механизмами, позволяя рыцарю с легкостью двигаться в чудовищно тяжелом скафандре. Штурмовой щит на левой руке прикрыл бы двух людей за раз, а полуторный меч едва ли удержала бы рука человека.

Увидев на его черном плаще белый с красным символ Ордена, Александр готов был запрыгать от радости. Тар-Мион подернулся дымкой и исчез, а солдаты, забыв о кандалах, вытащили сабли. Теперь побег перестал казаться таким уж самоубийством.

Шагнув в сторону, рыцарь пропустил двух других бронированных гигантов. Вслед за воителями в механических доспехах выстроился десяток пехотинцев в кольчугах с длинными винтовками.

Старец поднялся с каменного трона и, кряхтя, прошел мимо солдат Ордена. Обернувшись в проходе, маг ехидно изрек:

– Не сомневаюсь, что вы сможете обо всем мирно договориться, – и, хихикая, скрылся в туннеле.

Взмахнув полуторным мечом, механический рыцарь проревел:

– Готовсь!

На балконе верхнего яруса выстроился еще один взвод стрелков.

Александр приготовился.

– Орден не властен на этих землях! Вы не посмеете атаковать… – закричал один из магов.

Багровый свет вырвался из узкой прорези забрала рыцаря, а с механизмов доспеха повалил пар.

– Огонь!

«Мое имя Забури, – зажимая пальцами кровоточащую рану в плече, второй рукой он опирался на щербатую стену и медленно брел вперед. – Я третий сын Ахмадаша».

Эти слова помогали не забыться в наплывавшем сером мареве. Как последнюю молитву, он повторял их, шаг за шагом переставляя непослушные ноги.

«Там, впереди, был выход», – тряпица, которой он заткнул развороченное плечо, уже набрякла темно-багровой жижей. Кровь текла и по светлым кольцам кольчуги.

Перед глазами проносились воспоминания прошлого. Возник помутненный образ друга Кадифа, что устроил его в гвардию Скарабеев. В тот день они отмечали долгожданное назначение.

«Сам подумай, как тебе повезло, – покачиваясь, говорил приятель. – Почетная служба, друг! Неплохие деньги: ты сможешь помогать семье. И никаких обязанностей: постоять в карауле, пока маги сами разбираются с проблемами. Кто устоит против волшебников? А через пару лет станешь офицером, как я, и тогда, почитай, вылез из нищеты навсегда».

Десять минут назад Кадифа припечатал к стене механический рыцарь. «Заклятия, наложенные на кольчугу магистрами, не пробить никаким оружием» – так Забури сказали, когда он приносил клятву верности Конфедерации.

Да, кольчуга осталась цела. Спина Кадифа упиралась в каменные плиты, ноги болтались в сантиметрах от пола. Латная перчатка рыцаря удерживала солдата за горло, пока вторая неудержимо неслась к груди. Хруст ломающихся ребер, изо рта его друга вырвались кровавые сгустки, заплескав забрало северянина. Еще раз и еще раз, словно кувалда, усиленная поршнями и гидроприводами, впечатывалась латная рукавица, заставляя дергаться переломанные руки.

Забури с яростным криком, почти обезумев в тот миг, вонзил саблю в бронированный бок рыцаря. Из перебитой трубки вырвался обжигающий глаза пар. Зачарованное оружие сумело пронзить черные доспехи, погрузившись на ладонь в тело северянина.

А затем глухой шлем с багровевшей прорезью забрала медленно повернулся и слепо уставился на него. Пальцы рыцаря выпустили сползшего на пол Кадифа, и стальная балка взмахнувшей руки смела Забури, отшвырнув далеко в зал. Затем северянин вырвал его застрявший клинок из брони, и из разрыва проступила кровь. Оккультные символы на пластинах доспехов озарились голубым свечением, затягивая рану темной пеленой.

Облака мельчайшей кристаллической пыли налипли на кольчугу Забури, и сияние защитных чар начало стремительно тускнеть. Плечо пронзила жгучая боль. Выстрел. Не глядя, он нашарил пальцами разрыв в кольчуге, сквозь который сочилась его кровь. Мимо прогрохотали латные сапоги. До сознания доносились крики, скрежет и вопли. Скорчившись от боли, он пополз туда, где должен был быть выход.

И вот он, пошатываясь, шел теперь по коридору. Далеко впереди показался прямоугольник яркого дневного света. Надежда. Жизнь.

«Мое имя Забури, – за спиной послышался лязг стали. Сил, чтобы обернуться, уже не было. – Я третий сын Ахма…»

Александр сбил с ног солдата Конфедерации и упал сверху, ударив его коленями под ребра. В дюжине шагов что-то взорвалось, заполонив весь зал кристаллической пылью.

«Кольчуга. Хауберк», – даже горло солдата была защищено сталью.

Он ударил в ухо, почти насладившись вскриком боли; в челюсть – разбив в кровь костяшки. Над головой грохнул залп, осыпались камни, а один булыжник вмазался ему в поясницу, через зал пронесся огненный вихрь. Конфедерат тут же перекатился и ударил ногой ему в бедро, чуть промахнувшись мимо паха. Александр подхватил откатившийся булыжник, почувствовал в руках тяжесть угловатого кирпича и со всей силы опустил его на голову солдата. Поднимавшийся конфедерат завалился назад, и Александр потянулся за его саблей.