Читать книгу "Носферату - Дарья Зарубина"

— Вчера я был у Греты только утром. Предупредил, что не приду ночевать — накопилось много работы с отчетами. Она не расстроилась, ответила, что у нее тоже есть над чем поработать. Последнее время она была очень увлечена какой-то идеей и порой сама оставалась в лаборатории или по ночам рассчитывала что-то на компьютере дома. Мы встретились днем, пообедали вместе в кафе, а потом я отправился сюда и просидел до утра. Хотел пойти домой, побриться и переодеться, но тут мне сказали, что ее… что с ней… что она…

Он замолчал, не в силах выговорить страшного слова. Я похлопал его по руке, чтобы хоть как-то утешить, но вышло только хуже. Он дернулся, словно обжегшись, и посмотрел на меня едва ли не зло.

— Вы ведь Шатов? — спросил он, словно прозрев. — Тот самый Шатов, о котором она так много вспоминала. Что вы делаете здесь? Я не желаю разговаривать о ней… с вами! Уходите, прошу вас. Иначе сотрудничества не будет, — последнюю фразу он адресовал комиссару.

Комиссар извинился, не меняя вежливо-равнодушного тона, и заверил беднягу, что без меня с моим «допуском» никак не обойтись. От упоминания о том, что Гретхен оставила «допуск к телу» не ему, а какому-то носатому ухарю из желтой газетки, Эверс окончательно вышел из себя и принялся орать что-то на адской смеси английского, французского и чиггийского, так что мой «апостроф» не справлялся и только истерично попискивал, давая понять, что не может найти русский аналог того или иного выражения.

Анна и комиссар поднялись и пошли к выходу. Всем своим видом Ситтон демонстрировал, что не станет спорить. Он сказал, что пойдет по соседним кабинетам, выберет шишку побольше и повонючее — и мистеру Эверсу придется сотрудничать даже с настверским диктатором Ориенто Гуаче-Сайком и его хвостатой кликой, не то что с мирным хомо сапиенс-сапиенс по имени Носферату Шатов.

Я жестом остановил Ситтона, подошел вплотную к бранящемуся Эверсу. Анна сделала шаг в мою сторону. Кажется, она была уверена, что Эндрю ударит меня. Тогда его можно будет забрать в участок, даже несмотря на все те бумажки, что мы подписали в лабиринте этого дома. Думаю, она, даже не отдавая себе отчета, надеялась, что он мне врежет. Это было бы хорошо для следствия. Гретхен проломили голову явно в состоянии аффекта.

Я взял Эверса обеими руками за предплечья. И вместо того чтобы вырваться и с размаху влепить мне по моим носатым мордасам, он тотчас замолчал и хмуро уставился мне под ноги.

— Ну что за цирк, в самом деле, — сказал я примирительно. — Вы любили ее. Без нее теперь так плохо, что вам хочется убить любого, кто тревожит вашу рану. Перестаньте, Эндрю, этим вы ничего не добьетесь, только заставите уважаемых господ из охраны чиггийского порядка присмотреться к вам внимательнее. Кто знает, что они могут разглядеть.

В глазах Эверса мелькнула и тотчас исчезла искорка страха, но я успел заметить ее и ослабил напор, чтобы наш подозреваемый не закрылся.

— Я понимаю вас, Энди, — проговорил я тише. — Я тоже любил ее. Нет-нет, не как женщину. Мы всегда были только друзьями. Вы останетесь первым и единственным мужчиной… — Я вспомнил нашу вчерашнюю встречу с Гретой в кафе и, несмотря на внезапно заполнившую горло горечь, продолжил: — Для которого она… готова была варить суп. Вы сами понимаете, Энди. Она не могла оставить вам «допуск» из-за вашей службы. Я, хоть и журналист, имею опыт расследования подобных дел и с удовольствием намотаю на кулак кишки из того гада, который убил Грету. Просто помогите мне. В память о ней.

— Вы работаете с комиссаром? — спросил он, еще больше понижая голос.

— И да и нет, — ответил я, поворачиваясь так, чтобы ни Анна, ни Ситтон не сумели прочитать по губам то, что говорил Эверс. — Я помогаю следствию, насколько это возможно, но все же мое расследование остается неофициальным.

— Хорошо, — как-то слишком покорно согласился он. — Я скажу вам, что я думаю о смерти Греты. Только попросите комиссара и его коллегу с Земли подождать в холле.

Я оставил его с пасмурным видом стоять у стола и передал просьбу Ситтону. Комиссар, стараясь не показать, как взбешен таким поведением подозреваемого, предложил Эверсу перебраться в участок, но парень при этой фразе так сжался, невольно бросив взгляд куда-то в угол комнаты, что мы поняли — несчастный Эверс сам здесь на положении заключенного. Видимо, хозяева еще не решили, что делать с проштрафившимся сотрудником, который умудрился попасть под подозрение в убийстве. Мне не пришлось объяснять, почему стоит выполнить просьбу Эндрю. Анна, не менее наблюдательная, чем ваш покорный слуга, сделала те же выводы и, шепнув комиссару пару слов, вывела его в коридор. Мы остались вдвоем.

— Ответьте мне сначала, ее действительно убили, а потом повесили? — взволнованно спросил Эверс.

Я кивнул.

— Хотели изобразить самоубийство?

— Ее подвесили нарочно. Слишком на виду, слишком картинно. Это было предупреждение. Скажите, кого и от чего могли так предупреждать? А главное — кто?

— Я думаю, — пробормотал он быстро, глядя себе под ноги, — тот, кто убил ее, хотел, чтобы это выглядело как предупреждение Земли, адресованное госпоже Ванна. Но… я уверен, что это не так. У моего начальства есть другие… способы воздействия на хозяйку «Нако». Последнее время Грета над чем-то работала. Она молчала об этом проекте, но как-то сказала, что… готова выкупить меня. — Он невесело усмехнулся. — Забавно, правда? Словно я раб. Дело в том, что из организации, где я работаю, действительно трудно уйти. Тем более если хочешь жить долго и счастливо с женщиной, хранящей половину секретов материка, от одной мысли о котором у многих текут слюнки…

— Она хотела сотрудничать с Землей за спиной Марь? — Я не мог поверить такому. Однако какой-то червячок сомнения все же грыз меня, напоминая, что ради Анны я, пожалуй, пошел бы на многое. Но предать друзей? Могла ли Грета подставить Марь и их общее детище под удар земных хапуг? Всего на мгновение, на крошечное мгновение я поверил в это. Самому стало стыдно.

— Не знаю, — ответил Эверс. — Но она уже заканчивала работу над проектом. Наши хотели получить хоть что-то из секретных проектов «Нако», не скрою. Если Грета и правда решила… заплатить своей новой разработкой за мою свободу…

Он не договорил, я не ответил. Машка не могла отдать приказ об устранении Гретхен, даже если та переметнулась на сторону врага. А вот воинственный гном Коновалов — вполне мог броситься на защиту хозяйки. Что, если комиссар прав и Матвей организовал покушения на Марь, чтобы бросить подозрение на землян? Если наберется достаточно доказательств агрессии Земли в отношении Грианы, страны Договора вступятся за обиженную планету, и тогда Чигги станет самостоятельным и скроется от притязаний Земли под крылышком большого межпланетного союза. Если ради такого благоприятного исхода нужно взорвать пару инженеров и получить пулю, такой человек, как Коновалов, мог решиться на крайние меры. Но зачем убивать главу научного сектора?

Я вышел от Эверса, прокручивая в голове разные версии, так что не сразу ответил комиссару и Анне, которые набросились на меня с вопросами. Я рассказал им почти все. И про то, что Грета, по словам Эверса, собиралась предать компанию, и о том, что заканчивала новую разработку.