Читать книгу "Трёхлапая ворона - Николай Львов"

поэтому упала на живот, а спица света, исходящая изо рта Альфреда, вонзилась мне в плечо. Невероятная боль охватила мое тело, что-то громко зашипело и завоняло паленым мясом. И все равно мне хватило сил всадить еще одну ртутную пулю прямо по центру головы Альфреда. Мощная капля ртути весом под тридцать грамм начисто снесла ему голову. Покачнувшись, мертвец упал навзничь, вызвав у меня вздох облегчения.

Я быстро осмотрел себя. Два пальца на левой сломаны, и правое плечо болит от любого движения. Спица раскаленного света прожгла во мне сквозную дыру, но хорошо, что именно прожгла. Нет кровотечения. Сразу после этого я кинулся к Лире. Та была в порядке, пусть и испугана – кровь из носа из-за применения кровавого ведьмовства, распорота ладонь, и несколько неопасных кровоточащих царапин на руках от багра Альфреда.

Я быстро погладил ее по голове, потом тыкнул пальцем в пол, приказывая оставаться тут, после чего на пальцах изобразил выстрелы.

— Поняла-поняла. Стреляю издалека, – закивала Лира, подтягивая к себе винтовку.

Ответно кивнув, я встал и выглянул на поле боя из-за каменных ладоней. Мне было трудновато, так как эффекты от мертвого света еще не сошли на нет, и все дальше десятка метров раплывалось. Вот что-то большое и рыжее отмахивалось от наседающего на него черного силуэта, и в эту драку пыталась вписаться длинноволосая девушка. Несколько поодаль от основного сражения двое Клинков с оружием наголо пытались зацепить витающего вокруг них человека – Клинки против Орла. А в центре зала по-прежнему на диких скоростях кидались из стороны в сторону и подсвечивали все вокруг всполохами огня три силуэта – белый доспех, серебряные латы и черная изорванная мантия.

Обернувшись к ведьме, я несколько раз показал ей на свои глаза. Непонятно как, но ведьмочка поняла меня очень быстро. Она подошла и мазнула мне по лицу своей кровью, после чего что-то прошептала. Зрение тут же прояснилось, а боль в плече утихла, хоть и не пропала совсем.

Рыкнув, я снова метнулся в бой. Первой целью были Клинки. Мне повезло – Орел, не заметив меня, как раз делала восходящий удар, пытаясь распороть горло Севатару. Я схватил ее за плечи, глубоко в мясо всадив свои когти. Она сильно дернулась, пытаясь взлететь, но ей это не удалось, а в следующий миг Авель точным ударом топора начисто снес ей голову. Дернувшись еще пару раз, Орел обмякла в последний раз.

Я мог бы помочь и Артуро с Афиной, вот только от них меня отделял Освальд. Да, Гриф, может, и был непростым противником, но вот Освальд был куда страшнее, поэтому я решил вмешаться. Действовать надо было наверняка.

Не было в моих битвах такого момента, когда мне прямо требовалось решить все одним-единственным ударом. Всегда все проходило или в виде масштабных долгих истощающих сражений, или же быстрых стычек. А вот сейчас мне надо было ударить один раз, но как можно более сильно. А потому я открыл пасть пошире и окатил все вокруг меня потоком жидкого речного металла. Я старался целиться туда, где было как можно меньше возможности задеть соратников или ограничить им движения, но все равно – я заполнял зал струями желто-белого металла. Она растекался у стен, покрывал колонны, воздух вокруг ярко светящихся луж дрожал, а в воздухе быстро запахло сталью и гарью. Вместе с этим, с каждой лужей, с каждой крупицей света и жара, мое тело наполняла все большая и большая Мощь Инферно. когда я понял, что хватит, почти треть зала была покрыта быстро остывающим металлом.

А потом я вытянул здоровую руку в сторону Освальда и применил пространство.

Почувствовав что-то не то, Ранф отскочил в сторону. Саулу повезло меньше – его жидкое оружие в виде копья вырвало из рук и всосало в пространственную аномалию. Меня радовало то, что удар пришелся точно по Освальду.

Пространство зарябило, а потом попыталось втянуться само в себя, но главное я сделал. Захватил главу Тысячи Глаз в ловушку. И я что было сил сдавил пространство, стремясь уменьшить объем небольшой комнаты до объема кружки.

Что-то лопнуло, и из образовавшегося вместо фигуры Освальда ярко-красного шарика хлынули потоки крови. Я отпустил пространство, и на пол зала упал мясной шарик. В центре что-то мелькнуло бирюзовым, и за удар сердца Освальд восстановился. Голый, с торчащими из спины костяными лезвиями, без своей белой полумаски, и зверски злой. Его безумные глаза вперились в меня, и…

И я повторил. Я снова захватил его, и цилиндр высотой в метр восемьдесят удлинил до полукилометра. На пол упал комок фарша. Вспышка, Освальд стоит.

Следующие тридцать бесконечных секунд я просто пытал его. Сжимал, растягивал, удлинял, разрывал, буквально перемешивал – делал все, на что хватало фантазии. Но этого было мало. Каждый раз Освальд вставал, раз за разом. Он поднимался и поднимался, восстанавливался и восстанавливался. А самое худшее было то, что металл вокруг меня остывал, и Мощи Инферно становилось все меньше и меньше.

И вот когда я снова сжал его до размеров грецкого ореха, кто-то тронул меня за плечо. Обернувшись, я увидел Севатара. Убедившись, что я его вижу, он указал рукой на стоящего рядом Авеля. Его топор с жутким знаком светился от переизбытка какой-то незнакомой мне алой энергии. Это что-то совершенно точно не имело своих аналогов в нашей Общности миров.

Я кивнул и отпустил пространство, тяжело вздохнув. Лишь выдохнув, я смог заметить то, что от меня снова исходили целые клубы пара. Снова перегрев. И повторить такой фокус с пространством я уже вряд ли смогу.

На пол снова шлепнулся кусочек мяса. Снова бирюзовое мерцание, и вот вновь перед нами стоит Освальд. Тяжело дышащий, уставший, но все равно яростный. Первое, что он сделал – рванул в бок, уходя от возможного удара моего пространства. По лицу было видно, что он почти сразу же понял, что никто не будет снова его превращать в комок плоти, и безумная радость, озарившая его лицо, заставила меня вздрогнуть.

С утроенной силой он налетел на Саула, спрятавшегося за щитом. Но движение было лишь обманкой – подскочив, Освальд не стал атаковать костяными лезвиями, а с нечеловеческой силой пнул выставленный щит, опрокидывая Саула на спину. В воздух взметнулись клубы непроницаемого мрака, скрывая от нас происходящее.

Не прошло и трех секунд, как мрак развеялся. Результат ужасал – Саул отползал в сторону от Освальда. Его правая нога представляла собой просто кошмарное, изрубленное месиво. Сам глава Тысячи Глаз, покрывший свое тело