Читать книгу "Тебе назло - Екатерина Риз"

Папка мне стакан с соком подал, а сам усмехнулся, глядя на меня.

— Что, за любимого беспокоишься? Не переживай, его так просто не раздавишь, даже если они всей гурьбой на него насядут.

— Между прочим, не смешно. Ты просто его родню плохо знаешь.

— А ты хорошо знаешь?

Я чуть соком не подавилась. Уставилась на ярко-оранжевую жидкость в стакане, а после осторожно проговорила:

— Он мне много рассказывал.

— Правда? Это с каких это пор Завьялов у нас такой открытый и разговорчивый?

Я на отца взглянула с осуждением.

— Ты всё никак не успокоишься? Ну, что такого страшного в том, что мы встречаемся?

— Да ничего. Кроме того, что вы не пара.

— Почему?

Папка нахмурился.

— Вась, ты задаёшь глупые вопросы. Что у вас общего?

— Намного больше, чем может показаться с первого взгляда. Хотя бы проблемы с матерями. Генка меня понимал, как никто. Всегда.

— То есть, вы друг друга пожалели? Потрясающе.

— Пап, — я смотрела на него в упор. — Не мешай нам, пожалуйста. Я на самом деле его люблю. И у нас всё хорошо. Я очень постараюсь, чтобы у нас с Генкой было всё хорошо. Мне спокойно рядом с ним, понимаешь? Вот как Нике рядом с тобой спокойно, так мне рядом с ним.

Папка свой дубовый стол обошёл, некоторое время смотрел в окно, а потом сказал:

— Тебе учиться надо.

— И что? Я же не в Англии учусь.

Он только хмыкнул.

— Действительно.

— Я не понимаю, почему ты так упорно сопротивляешься.

— Наверное, потому что знаю вас обоих. Очень хорошо. Завьялов не тот человек, которого я бы пожелал своей дочери…

Он неловко замолчал, а я понимающе улыбнулась и продолжила за него:

— В спутники жизни?

Папа тут же хмуро сдвинул брови.

— Он же в спутники метит?

Я легко передёрнула плечами, а Филин добавил:

— Смотри, чтобы мне потом и правда не пришлось его в спутник превратить и запустить куда подальше.

— Я буду очень стараться, — пообещала я, хотя папкины слова меня и рассмешили. Но вместо смеха заговорила серьёзно. — А что делать со Стасиком?

— А что с ним делать? Посадили, пусть сидит.

Я пальцами по деревянному подлокотнику кресла побарабанила.

— Я уже говорила, что совсем не против. Туда ему и дорога. Но, пап…

Я сама отчётливо расслышала в своём голосе сомнения, а папка ещё так посмотрел на меня, и только посоветовал:

— Не лезь, куда тебя не просят.

Я сглотнула, неожиданно перепугавшись.

— Я видела с ним двух парней. Очень подозрительных.

— Чем это подозрительных?

— Я не знаю, мне они показались подозрительными. А ещё он им сказал, кто я, и они так посмотрели…

Отец сверлил меня взглядом.

— А где в тот момент был твой ненаглядный, рядом с которым тебе так спокойно?

— Он пришёл уже через минуту, — постаралась я выгородить Генку. — И Стасика чуть не убил, я на самом деле думала, что он его задушит. Но, пап, эти типы…

— Вась, я уже сказал тебе — не лезь.

Я глаза на него подняла.

— Ты ведь знаешь, да?

Он голову назад откинул.

— О чём?

— Про Стаса. — И кивнула, подтверждая свою догадку. — Ты знаешь. Это ты его посадил?

— Почему бы тебе не съездить отдохнуть? Поезжайте. С Никой, Ванькой. Ника хотела на Тенерифе.

— Я никуда не поеду.

— Поедешь. — Он даже трубку телефонную снял, а я настороженно наблюдала за ним. Папка домашний номер набрал, а я нажала на рычаг, сбрасывая звонок.

— Я не поеду. Генка знает, что это ты?

Отец злился, я видела по его глазам, причём взгляд такой, что пора бежать. Иногда это нужно делать, не дожидаясь, когда он взорвётся и устроит тебе головомойку. Обычно я так и поступала. Бросалась ему на шею, целовала в щёку, обещала что-то, а потом убегала, зная, что он остынет и всё само собой уладится. А сейчас вот сидела, а всё из-за страха, не понимала, что на самом деле произошло, и меня это сильно беспокоило. Генка, получается, снова от меня всё скрыл. Тогда, в Москве, про Стасика рассказал, потому что поделиться нужно было с кем-то, а потом, наверное, раскаялся. И пока я думала, что мы с ним на наши отношения отвлеклись и обо всём забыли, за моей спиной происходило что-то важное. Настолько важное, что отец вмешался. А Стасика арестовали. И мало того, наркотики у него нашли! Которые он спрятал в материн зимний сапог. Это настолько глупо, что и вправду напоминает Стаса.

— Никогда не нужно влезать в такие дела. Особенно, женщинам. Особенно, моим женщинам. Думаю, надо Завьялову это объяснить.

— Он это уже давно усвоил, папа. Иначе бы я сегодня так не удивилась, и не пришла бы к тебе.

Он, наконец, за стол сел, переносицу потёр, а сам с меня взгляда не спускал.

— Ну что ж, наверное.

— Папа, он его брат. И для Генки это очень много значит. Я… я хотела устроить Стаса в клинику, я уже подыскивала подходящее место…

— Вася, никакая клиника не поможет дураку обзавестись мозгами.

— А тюрьма поможет?!

— Не поверишь, но поможет. — Филин на кресле откинулся. — Никто ведь не говорит, что его посадят. У него брат есть. Который наймёт адвоката, заплатит кому нужно. Если сочтёт нужным. Так что, мне ты претензии предъявляешь зря. — Он руками развёл. — Я ничего не делал. Парень сам управился.

Голова снова разболелась. Я едва заметно поморщилась, выждала пару секунд, а потом снова спросила:

— А те парни?

— Тебе ещё раз повторить? Не лезь, куда не надо.

Генка не зря говорит, что Филин знает обо всём, что происходит в его городе. И про Стаса он знал, и про его дружков что-то знает, но мне не говорит, и наверняка уже в курсе, что происходит вокруг него, всей нашей семьи и бизнеса. Если, конечно, что-то происходит и касается именно нас. Единственное, что укрылось от его внимания, это наши долгие отношения с Завьяловым. Наверное, можно собой гордиться, что так долго удавалось отца за нос водить. Я достойный его потомок, хоть и не кровный. Но умение врать, изворачиваться и притворяться за столько лет впитала в себя, и теперь стараюсь усовершенствовать.

С Генкой я увиделась только вечером. Хоть и послала ему смску о том, что жду его у него на квартире, ещё до обеда, но он появился только к семи вечера, и я лишь в лицо ему глянула, сразу поняла, что всё плохо. Завьялов был просто серым. И я, к тому моменту, почти успокоившаяся и поверившая в то, что всё непременно наладится, вот только папка свои дела решит, и тогда Генка сможет вытащить брата из тюрьмы или куда там его посадили, поняла, что все мои надежды не что иное, как аутотренинг. Судя по Генкиному взгляду, вряд ли что-то наладится.