Читать книгу "Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба» - Василий Звягинцев"

Все засмеялись.

Сильвия оценивающе посмотрела на её обтянутую тонкой водолазкой грудь.

– Пожалуй. Его Величество, думаю, с удовольствием лично увенчает тебя заслуженной наградой.

Людмила опустила глаза.

– Ну, счастливо оставаться. Смотри, Вадим, поаккуратнее здесь. Не зарывайся. В одиночку против Системы воевать не так просто, как тебе в азарте может показаться. В любом случае, думаю, расстаёмся мы ненадолго.

Считая, что всё нужное сказано, она направилась к переходу в соседнюю квартиру.

Сильвия с Секондом отбыли, из окна было видно, как они разместились в большом, как раз на этот случай взятом казённом лимузине и тронулись в сторону Тверской «другой» Москвы, а Фёст с двумя помощницами остались в «этой», куда более тревожной и непредсказуемой. Но погода и там, и там по странному совпадению сегодня была одинаковой: тепло, пасмурно, с намёком на возможный летний дождь, хотя календарные даты в этот раз не совпадали больше, чем на месяц.

– Теперь, значит, подружки, придётся нам втроём судьбами мира заниматься. Довожу диспозицию, – сказал он, адресуясь к Герте. – Как изначально определились, Людмила продолжает числиться консультантом всемирной «Комиссии по изучению и рационализации паранормальных явлений». Приехала сюда вместе с моим братом Петром (то есть вашим Ляховым) из Америки, как бы меня инспектировать. Я его здесь уже кое-кому представил, информация по нужным людям гуляет. В здешних обстоятельствах крыша очень надёжная. Особенно в силу того, что ни одна серьёзная служба такой ерундой, как полусумасшедшие уфологи и телепаты, интересоваться не станет. Вот если б какие-нибудь «врачи без границ» или «журналисты против тоталитаризма» – тут бы коллеги забегали.

– Почему «коллеги»? – спросила Герта. Она слушала Ляхова, теперь «единственного», и параллельно думала о своём, женском. Странно как-то получается. Совсем недавно она, чисто инстинктивно, при взрыве накрыла его своим телом, а то, что оба не пострадали – это уж солдатское счастье. Чем не повод для начала личных отношений? Вроде правильнее было бы, если б со своей спасительницей он затеял имитацию «любовной игры», когда милиция с контрразведкой нагрянули. Тесная ведь близость судеб наметилась, куда теснее? А вот нет, не её, Людку выбрал. Сыграли они хорошо, спору нет, а потом? Остановиться с разгону не смог, что ли? Неужели для такой внезапной «любви с первого взгляда» достаточно вблизи полуголую грудь и ножки снизу доверху увидеть?

Тут же она признала, что всё правильно сделал Вадим Петрович. Не их же, разгорячённых боем, готовностью убивать и самим поймать шальную или прицельную пулю, посылать полупьяную дурочку-блондинку изображать перед знающими своё дело профессионалами? Любая взглядом себя выдала бы. Невозможно только что в прицел обречённую на смерть живую цель ловить и теми же глазами беспросветную наивность изображать.

Но Герта ещё и о другом размышляла. Глядя, как Людка откровенно начала демонстрировать, что свой выбор сделала по-настоящему, сама она ни зависти, ни ревности не испытала. То есть мужчину, которым можно увлечься, она в Ляхове-первом не увидела. И это очень хорошо. Значит, ей нужен кто-то другой. Об этом Наталья Андреевна им на пароходе очень доходчиво объясняла. В том числе и на собственном примере. Той до тридцати лет дожить пришлось, пока не сообразила, кто для неё единственный.

– А как же, если не «коллеги»? – ответил Вадим вопросом на её вопрос. – Все сотрудники определённых служб – коллеги, независимо, на чьей стороне и за какую идею работают. И для вас, «императорских печенегов», здешние эмгэбэшники, кроме тех, кто совсем скурвился, душевно ближе, чем прочие господа, с кем нам тоже скоро встречаться придётся. Так я продолжу, если позволите. Пётр Петрович, как его здесь уже многие знают, отбыл по своим делам в иные палестины, а Людмилу оставил для аудита и оказания практической помощи…

– Не слишком она молодо выглядит для консультанта такому человеку, как вы? – снова спросила Герта.

– Дорогая, мы чем здесь занимаемся? – вкрадчиво спросил Вадим.

– Паранормальными явлениями…

– Оч-чень правылно, – Ляхов небрежно скопировал сталинский акцент. – Так чем они паранормальнее… Здесь все культурные люди видели фильм «Секрет её молодости». Там трёхсотлетняя старушка очень лихо девушку лёгкого поведения изображала. Да и дама, только что нас покинувшая, ненамного её моложе. В нужные моменты Люда может намекать, что на самом деле ей… Столько, сколько обстановка потребует. Доходчиво?

Герта перемолчала.

– А ты, в свою очередь, будешь изображать её подругу. За компанию увязалась, якобы на «стажировку», на самом же деле мужа себе в России поискать. По происхождению ты тоже русская. От американцев и прочих европейцев с их жлобством и политкорректностью тебя тошнит. Чем не легенда? – попутно погордился быстротой своего мышления Ляхов. – Имена вам оставляем прежние, паспорта будут американские. Ты – правнучка героя русско-японской войны адмирала фон Витгефта, сама – тоже «фон», – продолжал он уточнять детали, действительно прямо сейчас приходящие в голову. – Замужем не была, отчего дедовскую фамилию сохранила. С тысяча девятьсот двадцатого года семейство проживает в Сан-Франциско. Вдруг кто спросит – почему не репатриировались, отвечай в достаточно резкой форме – «не ваше дело». В тех кругах, где нам придётся вращаться, – самый подходящий ответ. Заодно сможешь допускать любой акцент, любые фонетические, стилистические ошибки. Нацеленность на поиски мужа позволяют вольности поведения в довольно широком спектре. А в случае, если поведение мужчин, с кем придётся общаться, тебе не понравится, по любой причине, сразу кричи: «Я американская гражданка! Харасмент!»

– А что это такое? – вместо Герты спросила Людмила. Им такой термин был, в силу специфики подготовки, незнаком.

– О, это великолепное американское изобретение. Слава богу, ни в вашей России, ни в нашей, куда более подверженной «чуждым влияниям», не прижилось. Дословно – «сексуальные домогательства». То есть, если тебе мужчина подал пальто в гардеробе, открыл перед тобой дверь или вдруг за ручку без «явно выраженного разрешения и согласия» взял, ты его свободно можешь с помощью адвокатов раскрутить на любую, даже математикой и здравым смыслом неограниченную сумму, а то и посадить на вполне реальный срок. В России за неотягчённое убийство меньше дают.

Людмила удивлённо округлила глаза, как блондинке, тем более – натуральной платиновой, полагается, а Герта засмеялась.

– В обратную сторону закон не действует?

– Увы, – вздохнул Вадим.

– Хорошо. А то бы сколько мне лет за того Иосифа намотали? Я ведь его тоже – «без явно выраженного разрешения». И не за ручку…

– Всё, барышни, хватит. Вы меня утомили. Ваша «старшая сестра» – тем более. Теперь мы остались втроём, что меня очень радует. Из наличных пятнадцати комнат каждая может выбрать любую. Отвыкайте от казарменной жизни. Имейте в виду – я намерен задержать вас при себе всерьёз и надолго. До окончания «Мальтийского креста» – однозначно. И больше, если захочется. Одним словом, как во дворце «Синей бороды» (он же граф Жиль де Рец, близкий друг Жанны д’Арк), лично моей территорией остаётся вон тот кабинет, – он указал пальцем в направлении длинного коридора «основной» квартиры. – Там хороший диван, много книг, бар и вид из окна в «страну моего детства». Ничего другого утомлённому несуразностями жизни самураю не надо. В остальном – веселись, братва! Начнёте пристально исследовать каждое помещение – такое сможете обнаружить…