Читать книгу "Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок - Скотт Паттерсон"

Но председатель был неумолим.

— Кен, финансовая система в кризисе, — ответил он. — Людям нужна защита от коллапса.

Это был страшный сон кванта. Рынки оказались во власти необузданных сил: паникующих инвесторов и правительственных регулятивных органов. Во время телеконференции Бисон бесконечно повторял одно слово: беспрецедентный.

Убытки Citadel, по его словам, были связаны с «беспрецедентным делевериджем, который имел место по всему миру в последние несколько недель». Для квантов беспрецедентный, пожалуй, одно из самых отвратительных ругательств. Их модели ретроспективны, основаны на анализе многих десятилетий данных о поведении рынков в самых разных условиях. Если что-то беспрецедентно, значит, в модели оно учтено быть не может. Иными словами, модель больше не работает. Это все равно что у человека, подбросившего монетку сотню раз и ожидающего, что выпадет приблизительно половина орлов, половина решек, монетка вдруг десять раз встанет на ребро.

Наконец Гриффин вступил в разговор. «Еще раз добрый день», — сказал он и коротко напомнил слушателям, что хоть он, возможно, всего лишь сорокалетний сопляк, но уже достаточно долго в игре. Он видел крах 1987 года, долговую панику 1998-го, доткомовское бедствие. Но этот рынок был иным — беспрецедентным.

— Я никогда раньше не видел рынка в такой панике, как в последние семь-восемь недель, — сказал он. — Мир меняется и будет меняться дальше.

А потом стресс взял свое. Голос Гриффина задрожал. Казалось, он с трудом сдерживает слезы.

— Я не мог бы и мечтать о лучшей команде, чтобы пережить такую бурю, — витиевато и сентиментально заявил он.

— В перспективе они выигрывают, — продолжил Гриффин. Это прозвучало тоскливо, и он сразу же вернулся к привычному корпоративному стилю.

Через 12 минут конференция была окончена. Слухи о коллапсе Citadel стихли, но ненадолго. Гриффина охватывала паранойя. Ему казалось, что конкурирующие хедж-фонды и агрессивные инвестиционные банки вырывают куски мяса из его детища, как акулы, чувствующие запах крови в воде и стремящиеся проглотить жертву целиком. Он набрасывался на бледных от ужаса торговцев облигациями, которые отказывались увеличивать позиции в условиях рыночного безумия.

Он схлестнулся со своей правой рукой Джеймсом Йе — крайне необщительным квантом, работавшим в Citadel с начала 1990-х. Йе считал, что босс совершает ошибку. После фиаско Bear Stearns, когда кризис набирал обороты, Citadel приобрел объемные пакеты конвертируемых облигаций. Гриффин даже поглядывал на части Lehman Brothers, прежде чем банк окончательно рухнул. Йе и другие сотрудники Citadel придерживались медвежьей позиции, в отличие от Гриффина, и считали, что лучше задраить люки и переждать бурю.

Но это было бы не по-гриффински. В предыдущие кризисы, когда остальные бросались в укрытие, ему всегда удавалось делать деньги, выходя на рынок и загребая сделки — крах LTCM в 1998-м, кризис доткомов, коллапс Enron, Amaranth, Sowood, E*Trade. Citadel всегда хватало пороха в пороховницах, чтобы наделать дел, пока остальные прятались в страхе. Когда система начала ходить ходуном в конце 2008 года, инстинкты подсказывали Гриффину, что пришло время повышать ставки.

Однако на этот раз «фирменный» подход Гриффина сыграл против него. Рынок не стабилизировался. Цены продолжали падать и тащили Citadel за собой.

Спад продолжался, и Гриффин начал лично покупать и продавать ценные бумаги. Он не торговал уже много лет, а теперь отчаянно пытался спасти свою компанию от катастрофы, используя собственное чувство рынка. Была только одна проблема, как говорили трейдеры. Позиции зачастую оказывались проигрышными, потому что рынок продолжал катиться вниз.

И все же Гриффин, как и Эснесс, был уверен, что ситуация стабилизируется. Тогда Citadel, как обычно, окажется на вершине.

Кредиторы Citadel, крупные уолл-стритские банки, не были в этом уверены. Citadel зависел от банков, финансирующих сделки. Весной 2008 года общая сумма актива его хедж-фондов составляла около 140 миллиардов долларов плюс еще 15 миллиардов капитала и прочей собственности. Леверидж был равен 9 к 1. Многие дополнительные позиции представляли собой кредитные линии и другие договоренности с банками.

Опасаясь последствий, которые коллапс Citadel может иметь для их баланса, некоторые банки организовали специализированные комитеты с целью разработки стратегии. По словам трейдеров фонда, J. P. Morgan занял жесткую позицию по отношению к трейдерам Citadel в вопросах финансирования отдельных позиций. Однако регулирующие органы давили на банки, чтобы те не совершали резких движений в работе с Citadel. Они боялись, что если один кредитор даст слабину, то и другие бросятся наутек, и начнется новое финансовое потрясение, а система и так на грани краха.

Инвесторы, естественно, были напряжены. «Каждый день появляется новый слух о том, что Citadel выходит из бизнеса», — сказал своим клиентам во время телеконференции Марк Юско, менеджер Morgan Creek Capital Management из Северной Каролины, инвестора Citadel.

В самой компании все это время сотрудники работали на износ. Посетители отмечали, что у трейдеров темные круги под глазами, а сами глаза красные. Трехдневная щетина, ослабленные, залитые кофе галстуки. Когда поползли слухи о ситуации в Citadel, на трейдеров обрушился шквал звонков с вопросами, начали ли представители Федерального резерва инспектировать их помещения. В какой-то момент один из сотрудников вышел из себя и крикнул в трубку: «Извините, но я тут никаких федералов не вижу». Другой саркастично заметил: «Я только что посмотрел под столом, никого тут нет». Бисон тем временем взял на себя руководящие функции, пока Citadel нес все большие убытки. Он включил режим контроля ущерба, постоянно мотался между Чикаго и Нью-Йорком, встречаясь с недовольными партнерами, и старался убедить их, что у Citadel достаточно капиталов, чтобы пережить бурю. Трейдеры как сумасшедшие сбрасывали активы, чтобы получить больше денег и снизить леверидж. По рассказам очевидцев, в какой-то момент, пока собственный капитал Kensington продолжал падать, Citadel организовал кредит в 800 миллионов долларов из одного из собственных фондов — высокочастотной машины Tactical Trading, которой управлял Михаил Малышев. Tactical Trading отсоединился от головной компании в конце 2007 года. Инвесторы, узнав об этом странном ходе, приняли его за шаг отчаяния и решили, что компания действительно на грани: если им приходится самим себе одалживать денег, значит, больше никто им кредита не дает.

Через несколько дней после конференции с держателями облигаций Гриффин разослал письмо сотрудникам Citadel по всему миру. Он оптимистично заявлял, что Citadel выживет и будет процветать. Ситуация с фондом напоминала ему историю о путешествии Христофора Колумба через Атлантику в 1492 году. Земли нигде не было видно и ситуация казалась безнадежной, и Колумб написал в бортовом журнале два слова: «Плывите вперед».

Это был боевой клич[156] для сотрудников осажденного фонда Citadel. Всего год назад он был одной из величайших финансовых сил в мире — 20-миллиардный гигант, готовый к великим свершениям. Теперь приближалась катастрофа. Но Гриффин был уверен, что, какой бы безнадежной ни казалась ситуация, рано или поздно земля покажется на горизонте.