Читать книгу "По обе стороны горизонта - Генрих Аванесов"

– Если ты сам понимаешь, что задача не решаемая, то что тогда ты делаешь? – спросила я, надеясь, что мне удастся как-то отвлечь Дэвида от копания в закоулках его памяти и направить его деятельность на что-нибудь более полезное с моей точки зрения. Но по его ответу я поняла, что сама взялась за нерешаемую проблему.

– Видишь ли, – сказал он, – то, что я пытаюсь сделать, связано пока только с подбором ключа к поиску информации в собственной памяти. Похоже, что я уже близок к решению. Как мне кажется сейчас, доступ к памяти построен на ассоциативной основе. Те или иные факты вызываются из памяти, когда начинаешь думать на какую-нибудь конкретную тему. Сначала я пытаюсь обдумывать интересующий меня вопрос в общем виде, постепенно заменяя слова образами, потом перехожу к деталям. Не всегда, но часто мне удается вытянуть из памяти все, что в ней есть по данному вопросу. Конечно, нельзя забывать, что восприятие у каждого человека очень субъективное, поэтому и надо было бы собрать для этой цели много людей.

Беседа с Дэвидом немного успокоила меня. Похоже, что он не утратил чувства реальности. Я отпустила его в кабинет, а потом взяла себе за правило заходить к нему перед обедом и перед возвращением детей из школы. Теперь его медитативное состояние не пугало меня. Я научилась возвращать его к обыденной жизни очень простым путем, ежедневно меняя духи. Входя в его кабинет, я просто садилась на диван и ждала, когда он почувствует запах. Ждать приходилось всего несколько минут. Больше он ни разу не называл меня Ниной.

Конечно, мы с Ольгой постоянно обсуждали проблемы наших мужей. У нее они были те же, что и у меня. Но если я пыталась направить деятельность Дэвида в понятное мне русло через умные разговоры, наконец, через слезы, то Ольга действовала иначе. Она, со свойственным ей темпераментом начала закатывать Майклу скандалы с битьем посуды. В ответ на это он наглухо ушел в себя. Ольга поняла, что таким путем она ничего не добьется, и поутихла, подыскивая более эффективные методы воздействия. Вместе мы пришли к выводу, что наши умные и сильные во всех отношениях мужчины, оставшись без любимого дела, стали киснуть у нас на глазах, не находить себе места, вот и ударились в воспоминания, в медитацию. Семейные проблемы казались им мелкими, да они и не способны были их решать.

В какой-то степени Дэвид и Майкл подтверждали наше мнение о том, что занялись изучением своей наследственной памяти от нечего делать, но их объяснения звучали совсем не так, как наши. Они говорили, что, обретя этот дар много лет назад, не поняли, что в их руки попал ценнейший источник исторической информации. Действительно, чтобы понять это, надо было иметь много свободного времени, которым они тогда не располагали. Тюрьма оказалась самым подходящим местом для того, чтобы заняться, наконец, изучением этого феномена. Именно там Дэвид, а вслед за ним Майкл, сумели впервые погрузиться в глубины памяти и получить первый опыт извлечения из нее исторической информации. Теперь они видят свою задачу в том, чтобы собрать там данные по нескольким интересующим их вопросам. Это очень непростая и даже тяжелая, но очень интересная работа, которая сулит получение важных научных результатов.

Если бы я тогда попыталась выяснить, что собственно хотят они узнать, роясь в глубинах памяти, наверное, нашла бы массу аргументов, чтобы отговорить их от этой затеи. Но мне не могло даже прийти в голову, что они опять затеяли ужасную авантюру. Поэтому я шла совсем иным путем, стремясь направить энергию мужа в круг простых житейских проблем. Я пыталась объяснить Дэвиду, что он уже сделал в своей жизни множество крупных и полезных дел.

– В конце концов, вы с Майклом вывели новую породу человека, – говорила я. – Кто знает, возможно, как все население Земли пошло от Адама и Евы, так и будущие поколения составят наши потомки и будут гораздо более счастливы в жизни, чем мы. Ты уже достиг цели. Теперь отдыхай, наслаждайся жизнью, займись воспитанием детей, в конце концов, попутешествуй.

Дэвид был глух к моим словам. Наоборот, когда я говорила о цели в жизни, он приводил свою, недоступную моему пониманию позицию. Сама-то я точно знала и видела свою цель в жизни – воспитать, поставить на ноги своих детей, потом нянчить внуков, что еще человеку нужно. Так же, наверняка, думают миллионы и миллиарды людей на всей планете. Их основная забота – обеспечить собственное благосостояние. Не больше и не меньше того. Только единицы из них хотят чего-то большего. Они ставят перед собой какие-то другие цели и добиваются своего, возможно, не только благодаря своим талантам, а потому, что другие просто ни к чему не стремятся. Но Дэвид рассуждал по-другому. Если допустить, что хотя бы у отдельных людей могут быть достижимые цели, то должна была бы быть цель и у всего человечества. Никто и никогда ее не формулировал и, тем более, не ставил. Человечество вообще не ставит перед собой никакой цели. Оно развивается без всякой идеи, без плана и даже занимается исследованием перспектив своего развития факультативно, силами энтузиастов одиночек. Скорее всего, никакой особой цели в развитии человечества просто не существует. Даже если и существует высший разум, который занес на нашу планету разумную жизнь, то и он не спешит поделиться с нами своими планами. Да и были ли они вообще? Возможно, Создатель считает, что уже исполнил свою миссию, а дальше предоставляет нам возможность действовать самостоятельно. В этом смысле хорошо живется людям верующим. Вера не требует ни знания, ни понимания. Вера есть вера, этим все сказано. Если же Создателя не было вовсе, то еще хуже. Тогда разум, сознание возникли на Земле случайно, и им суждено так же случайно погибнуть. Хочется понять, зачем живу я, зачем живем мы, зачем живет все человечество, и что будет дальше, через год, через сто лет, через миллион, через миллиард!

– Ты занимаешься не своим делом, – говорила я ему, – ты, фактически, пытаешься выйти за пределы человеческих возможностей, вмешаться в промысел Божий. В тебе нет того, что называется смирением – одной из главных добродетелей человека, которую воспитывает в нем религия. Если хочешь, это недостаток твоего атеистического воспитания, надо просто преодолеть его. Когда ты занимался делом, эти проблемы тебя не мучили. Вот и теперь займись каким-нибудь простым и понятным делом, как все люди.

Дэвид и Майкл не преуспели в своих поисках. Через какое-то время они признались в этом сами. Людская память не хранила дат. Например, родители Дэвида точно знали дату начала войны СССР с Германией, но не помнили, когда началась вторая мировая война в Европе. В памяти более далеких предков дат вообще не было. Зато там встречались различные кулинарные рецепты, сцены праздников и торжеств, посвященных неизвестно кому или чему. Вместе с тем, многие профессиональные навыки хранились в наследственной памяти во всех деталях. Но не это на самом деле интересовало наших мужчин. Они жаждали увидеть воочию следы посещения Земли инопланетянами, узнать, как выглядел Создатель или хотя бы основоположники религий. Ничего этого добиться им не удалось, и они прекратили попытки пробиться вглубь веков, подавленные постигшей их неудачей. До сих пор все их затеи им удавались в большей или меньшей степени. Наверное, они могли бы снова начать исследования в тех областях, над которыми работали раньше. Там оставалось еще очень много неясного. В первую очередь, вообще отсутствовала сколько-нибудь строгая теория, объясняющая их собственные достижения. Но сделать это здесь, в Англии, было очень сложно, а, может быть, они не делали таких попыток, опасаясь неудачи.