Читать книгу "Беглый огонь - Александр Зорич"

Описание моего положения будет неполным, если не упомянуть особенности позиции.

На вершине холма имелись три ложбинки, каждая из которых худо-бедно могла служить окопом для стрельбы лежа.

Центральная ложбинка предоставляла наибольшие удобства для обстрела борзой группы «свободовцев» на пустоши за рекой Бечевка. Крайняя западная – для огневого боя с мерзавцами, засевшими в Ёлкином Лесу.

Оба фланговых ската холма – и западный, и восточный – были наглухо запечатаны аномалиями. Мой детектор показывал и жарки, и электры, и карусели. Два роскошных, пышущих жаром разлома наблюдались визуально. Как, кстати, и гигантская воронка. Листья и былинки кружились над эпицентром воронки, гонимые ленивым до времени штопорным возмущением гравитационного поля.

«Крупная… Не дай Бог такую возбудить! Она в себя и «Титаник» запрессует. А выплюнет такой смерч железной шрапнели, что иссечет весь лес в мелкую щепу».

Конечно, мне было наплевать на всю эту аномалистику. Точнее, меня интересовал лишь тактический аспект, а он был крайне благоприятен для обороняющегося. Конфигурация аномальных зон была такова, что я был надежно прикрыт ими с флангов и чувствовал себя царем Леонидом в Фермопильском ущелье. Не ясно было, правда, куда задевались триста долбаных спартанцев…

Кстати о спартанцах. Я осторожно высунулся из укрытия, чтобы глянуть, как там Тополь с Ильзой.

Неплохо, неплохо… Они уже были на полпути к дереву с опаленной верхушкой. Тут же я обнаружил и нездоровое оживление в отряде за рекой.

Потеряв всякий страх, «свободовцы» прыткими перебежками приближались к Бечевке.

Требовалось немедленно их проучить.

Я не пожалел четырех пуль гауссовки, чтобы разорвать надвое их снайпера с узнаваемым веслом винтовки СВД за плечами. После такого аргумента у них поубавилось прыти, и остальные «свободовцы», мгновенно попадав на землю, прикинулись ветошью.

К сожалению, врагов было много. И снайперов у них тоже хватало.

Двое вильгельмов теллей из Ёлкина Леса смогли занять удобные огневые позиции и открыли охоту за моим левым ботинком – единственной видимой им частью сталкера Комбата. Ботинок быстро остался без каблука. К счастью, ступню не задели.

Я сразу же перекатился в другую ложбинку, извернулся ужом и, подавляя дрожь в руках, подключил бинокль к ПДА при помощи мини-коннектора USB.

Выставив бинокль на бруствер, я жадно впился в экранчик ПДА, на который пошло изображение.

Полминуты напряженного ожидания – и снайперы-«сво–бодовцы», нервно открыв беглый огонь по бликам моего бинокля, раскрыли свои позиции.

«Так-так-так… Развел, как лохов… Отличненько!»

Запомнив ориентиры, я подтянул к себе гауссовку и привел к молчанию одного за другим обоих снайперов.

Это была редкая удача, но я не радовался. Мне было глубоко по фигу, сколько именно боевиков клана «Свобода» я изничтожу. Важно было лишь, чтобы Тополь с Ильзой благополучно достигли лодки.

Меж тем у них все вроде бы складывалось.

На пару минут они исчезли в зеленке. Тополь искал наш тайник и отвязывал лодку.

Когда на стремнину быстрого потока выскользнула алюминиевая красавица, я понял: удалось.

И Тополь, и Ильза лежали на дне – чтобы не схлопотать шальную пулю. Правильное решение! Я сам поступил бы так же.

Чувствуя, что добыча ускользает от них, «свободовцы» будто утратили инстинкт самосохранения.

Отряд с дальнего берега Бечевки бегом бросился к реке, к уже близким, спасительным для них зарослям боярышника.

Одновременно с этим второй отряд разделился на две группы. Одна группа, не меняя позиций, открыла ураганный огонь по вершине, а вторая цепью бросилась к южному скату холма. Это я успел увидеть на экранчике своего ПДА, прежде чем ураганный огонь разбил мой бинокль вдребезги.

Пора было уходить с гребня холма, пока моя удобная ложбинка-окоп не превратилась в удобную могилу.

Я скатился вниз по северному скату метров на пять, волоча за собой рюкзак. Из положения полулежа я выпустил в бегущих к Бечевке «свободовцев» все остававшиеся у меня пули к гауссовке.

Затем, методично снабжая каждую РГД осколочной рубашкой, перебросил все три гранаты через вершину холма, адресуя их той группе камикадзе, которая решилась пойти на открытый штурм моей позиции.

Я надеялся, что эргэдэшки задержат атакующих хотя бы на полминуты. И, похоже, мне это удалось.

Эти полминуты я потратил с толком. Выставив прицел «Грозы» на четыреста метров, я отстрелял короткими очередями оба магазина по «свободовцам» за Бечевкой.

Если гауссовка предоставляла какие-то шансы, то попасть на такой дистанции из «Грозы» было совершенно невозможно. Разве что случайно.

Да, я ни в кого не попал. Но, вновь заставив «свободовцев» залечь, мне удалось выиграть у судьбы те самые несколько мгновений, которые требовались быстрому течению, чтобы вынести лодку с Тополем и Ильзой далеко за возможный сектор огня преследователей.

Лодка полностью скрылась из глаз.

«Прощайте, друзья».

Неожиданно накатила волна горячей сентиментальности.

Я вдруг понял, что друзья мои ушли насовсем. Что я остался один на этом изгрызенном аномалиями холме. Что лишь одна смерть ищет теперь моего общества. И что жизнь – дерьмо, а умирать все равно не хочется…

«Последний бой – он трудный самый», – всплыла в голове неопознанная цитата.

Положение мое было абсолютно безвыходным.

Боеприпасы – почти на нуле.

Помощи ждать – неоткуда.

Бежать? Куда? Как? Бежать быстро означает, что рано или поздно по недосмотру попадешь в мясорубку. А если не в мясорубку, то в жарку. Если же «бежать медленно», то это уже не бег, а ходьба. И тогда очень быстро станешь добычей вражеских пуль. В какую бы сторону ты ни двигался.

Вот если бы под землю провалиться!

Кстати о земле…

Мой рассеянный взгляд упал на гигантскую воронку, над которой теперь, помимо листьев, кружились полтора десятка перехваченных пуль и облачко словно бы сигаретного дыма.

Это облачко напомнило мне радон, который выделяется на Касьяновых топях. Он тоже такими вот призрачными вуалями повисает – их в сумерках видно, фосфоресцируют они между кочек. Вспомнилась мне и Мисс-86, которая, прежде чем исчезнуть, сделала круг почета вокруг эпицентра одной из гравитационных аномалий, а потом вдруг показалась из совсем другой воронки…

Погодите, господа. Это что же получается, воронки на Огородах связаны между собой? Если она в одну нырнула, а из другой вынырнула, значит, связаны?! Или я ничего не понимаю в законах физики! А точнее даже – логики!

И тут меня осенило.

Осенило так, что даже пальцы на ногах занемели. Я даже вспотел, такой у меня был приход.