Читать книгу "Каддафи. Хроника убийства - Анатолий Егорин"

Город убивает человеческие чувства, заменяя их эгоизмом и равнодушием. В городе никого не интересует, почему люди движутся так быстро, плотно прижавшись друг к другу. Такие вещи уже не привлекают вашего внимания, не заинтересовывают вас настолько, чтобы вы остановились. Такие сцены, как драка, чей-то плач, пожар — если только он не возле вашего дома, — бездомные и нищие, лежащие вдоль стен или под деревьями. Они протягивают к вам руки, надеясь получить немного помощи или сочувствия. Это все так часто происходит, что надоедает. Такие сцены всего лишь дополняют ваше общее представление о городской жизни и становятся чем-то, само собой разумеющимся. Они становятся частью общей картины города. Даже если в первое время вы проявляли участие, теперь они того не стоят, ведь городской ритм этого не позволяет.

Любой, кто проявляет внимание к таким ситуациям, жить в городе не сможет. Такие вещи случаются слишком часто, и если постоянно в них вмешиваться, времени ни на что другое не останется. Когда население города увеличивается, появляется большое количество различных социальных групп, культурных слоев, рамки и устои которых не позволяют людям получше узнать своих соседей. Люди всегда заняты, постоянно в движении, и никто из них специально не выбирал соседство с тем или иным человеком. Поэтому, как вы можете беспокоиться о других людях, если эти самые люди к вам абсолютно равнодушны?

Именно по этой причине город назначает ответственными за решение такого рода проблем различные институты и ассоциации. Пожар — это не ваше дело, это проблема пожарных, и этого достаточно, чтобы оправдать безразличие к пожару. Я же не пожарник… Я занят…

Ответственность за нищих несут социальные службы. Если я буду подавать каждому нищему на своем пути, у меня ничего не останется. Это касается не этого конкретного нищего передо мной, но всех их в целом, поэтому моего внимания я им уделять не буду. В самом деле, что он от меня хочет? Ведь он вполне может притворяться и быть всего лишь обычным лентяем. Не позволяйте себя обмануть, ведь любой городской фасад — всего лишь обманка, скрывающая истинное лицо. За драки отвечает полиция. Я же не полицейский, и вмешиваться не собираюсь. Даже когда задета чья-то честь, горожане безразличны, ведь это работа проповедников, полиции нравов или религиозных ассоциаций. Если вы остановились, увидев огонь, уличную драку, бездомного, услышав чей-то плач, сможете ли вы помочь, учитывая, что, потеряете время и не доберетесь туда, куда направлялись? Или у вас есть время и возможность разобраться в таких вопросах?

Таким образом, люди привыкают к подобным сценам, автоматически перекладывая ответственность на тех, кого назначили этим заниматься. В любом городе мира так поступать считается нормой. Любой сотрудник, оставивший свое работе место, чтобы оказать первую помощь кому-то, пострадавшему в аварии, рискует потерять работу: его запросто могут обвинить уходе с работы без разрешения или вмешательстве в обязанности полиции и скорой помощи. Никто из представителей этих социальных служб не скажет вам спасибо за добровольно оказанную им помощь, напротив, они станут подозревать вас в том, что вы пытаетесь отнять у них работу.

Это город — мельница, перемалывающая своих обитателей, кошмар для своих создателей. Город меняет вашу личность, заставляет вас надевать безликую маску горожанина, не имеющую никакой индивидуальности. Город заставляет вас дышать одним воздухом с теми, кому на вас наплевать. Вы пытаетесь оградить себя от них, так же, как оны пытаются отгородиться от вас. Город вынуждает вас слышать звуки, вам не адресованные, например, рев моторов, урчащих на полную мощность, и вы все так же автоматически этого не замечаете.

Дети, снующие из стороны в сторону, еще угнетенней взрослых. Городские здания сложно считать настоящим домом — это бездонные ямы со сквозняками, гуляющими по коридорам. Обитатели таких жилищ похожи на улиток, прячущихся в своем панцире от других морских жителей.

Город вообще очень похож на море, с волнами, потоками, обломками кораблекрушений, улитками. Люди с их несчастными детьми — всего лишь улитки, которых кидает из стороны в сторону жизнь. Родители выталкивают своих детей из панциря навстречу всем тем ужасам, которыми кишат городские улицы. Совсем необязательно идти по этой улице, полной таких же улиток, куда же ты спешишь, невинное дитя? Улица полна незнакомцев. Это не место для игр, улицы нужны для пешеходов, не только для тебя одного.

Вчера маленький мальчик убежал с улицы, на которой обычно играл. Год назад машина сбила маленькую девочку, переходящую улицу, разорвав ее пополам. Ее матери остались только отдельные части тела. Другого ребенка похитили. Спустя несколько дней родители обнаружили его на своем крыльце, у него не было одной почки. Еще одного мальчика соседские ребята в процессе игры засунули в картонную коробку, которая случайно попала под колеса проезжающей мимо машины.

Возвращайтесь в свои темные, продуваемые насквозь, норки. Да поможет Аллах этому полному страданий городу! Даже не думайте играть на улице, где нет ничего, кроме грязи и мусора. До тех пор, пока дети могут гулять везде, где им вздумается, с ними так и будут случаться несчастные случаи, похищения и этот список опасностей можно продолжать бесконечно. Неужели нельзя набраться терпения и побыть дома, ведь это намного легче, чем гулять в этом море опасностей, которые практически всегда влекут за собой смерть?

Город напоминает море, кишит такими же водоворотами, морскими хищниками, так как же можно позволить ребенку здесь жить? Кто же принимает за него такое решение? Кто его так наказывает, оставляя томиться в такой клетке? Кто же лишает его права нормально расти и развиваться, лишает его свежего воздуха и солнечного света? Такова жизнь в городе: ходить по струнке, оставаться внутри своей машины или квартиры, ведь за их пределами никто вам не друг. Даже в детских садах, в школах, больницах, магазинах детей заставляют придерживаться этих правил. Все сводится к сплошному «открой, закрой, поторопись, соберись». Дети должны развиваться нормально, но в городе им приходится расти, сталкиваясь с постоянным давлением, упеками и выговорами. Дети становятся неуверенными, закомплексованными, депрессивными. В этом причина упадка человеческих отношений и социальных норм, безразличие к другим людям, отсутствие сердечности и дружелюбия.

Деревня — это абсолютно другой мир, не похожий на город ни внешне, ни внутренне. Здесь не бывает никакого давления и угнетения. Здесь ценится простая жизнь на лоне природы, в солнечных лучах, похожая на жизнь птиц или цветов, свободных и открытых. Здесь нет улиц, мусорных свалок, неприветливых лиц. Деревенские жители связаны друг с другом узами добрососедства и солидарности. Дети растут свободными и счастливыми, это дети солнца, луны и ветра. Им не страшно столкнуться с остальным миром, ведь он для них абсолютно безопасен. Здесь не существует никаких границ. Никакого «открыто» или «закрыто».

В среде, где растут деревенские дети, нет никаких ограничений, замков, ярлыков, поэтому здесь не бывает психических расстройств.

О, мудрые, добросердечные люди, будьте милосердны к своим детям, не позволяйте им испортить себе жизнь переездом в город. Не допустите их превращения мышей, снующих из норы в норы, из стороны в сторону. Обитатели городов лицемерят, когда пытаются показать, как они любят своих детей. Они своими собственными руками сажают детей в клетки, пытаясь отгородиться от них. Городская жизнь неизбежно отделяет детей от родителей, которым нужно продолжать питать город, поддерживать в нем жизнь, делая деньги и тут же спуская их на никому не нужное и не приносящее удовольствия барахло, тратя время на неискреннюю дружбу и полные лицемерия развлечения. Дети — это препятствие для того, чтобы родителя продолжали участвовать во всем этом фарсе. Родителям и так приходится постоянно искать свое место в этом городском кошмаре. Поэтому и придумали ясли, детские сады, игровые площадки, школы — для того, чтобы избавиться от детей, этих невинных созданий, не понимающих, почему их заживо хоронят их собственные родители.