Читать книгу "Жизнь мальчишки. Том 2 - Роберт МакКаммон"

— Нет.

— Я тоже. А кроме того. Том, саперы все равно покажутся не скоро. У меня такое чувство, что бомба вот-вот взорвется, если, по словам мэра, ее мощности достаточно, чтобы разнести целый квартал, то я собираюсь унести отсюда ноги как можно скорей.

С этими словами шериф повернулся к машине и открыл дверцу.

— Эй, Джек, обожди-ка минутку, — сказал отец.

— Ни единой минуты. Если ты едешь, то садись в машину, и побыстрее.

Отец молча забрался в машину, шериф завел мотор.

— Куда тебя подвезти, Том?

— Послушай, что я скажу, Джек. Только что ты сам сказал, что Дика сможет спасти только чудо, ведь это были твои слова? Так вот, совсем неподалеку живет человек, который способен сотворить для Дика чудо.

— Преподобный Лавой уехал из города около часа назад.

— Нет, я говорю не о нем. О ней, Шериф Марчетте, взявшийся было за рычаг скорости, замер.

— Та, что способна превратить патроны в охотничьем подсумке в клубок зеленых садовых змей, сможет сладить и с бомбой. Как ты думаешь, Джек?

— Никак, Том! Я думаю, что Леди тогда была ни при чем. Я думаю, что Блэйлок Большое Дуло просто спятил от своего поганого виски и вместе с патронами отправил в свой подсумок несколько пригоршней змей! Так что давай, Том, поехали!

— Перестань, Джек! Ты же видел этих змей, как и я, собственными глазами! Там их было несколько десятков! Стал бы Большое Дуло специально собирать их по всему огороду! За кого ты его принимаешь?

— В эти фокусы с вуду-шмуду я не верю, — твердо ответил шериф Марчетте. — И не уговаривай меня.

И тогда отец сказал нечто, от чего в его груди остался медный привкус страха:

— Не нужно бояться ее, Джек. Мы поедем к ней и попросим помочь. Другого способа спасти Дика у нас нет. — Черт, — пробормотал шериф. — Черт возьми тебя. Дика эту старую негритянку.

Он оглянулся на дом Моултри, из дыры в крыше которого небо бил столб света.

— Она, должно быть, уже час как в пути — всем ведь было ведено уехать из города.

— Может быть, да. А может, и нет. Можем мы, в конце концов, доехать до дома Леди и проверить, осталась она или нет?

Большинство домов в Братоне стояли с темными окнами, без своих обитателей, которые, испуганные сигналами сирен, торопливо бежали, спасаясь от угрожавшего городу взрыва. Однако в окнах радужной обители Леди горел свет. За занавесками бродили тени и колыхались блики свечей.

— Я подожду в машине, — сказал шериф Марчетте. Отец кивнул и решительно выбрался наружу. Глубоко вдохнув в легкие холодный рождественский воздух, он заставил свои ноги сдвинуться с места. Ноги донесли его тело до двери парадного хода. Взявшись за рукоятку дверного молотка, маленькой серебряной вещицы, он сделал наконец то, чего ни за что не сделал бы еще день назад, — он оповестил Леди о том, что просит впустить в дом его, явившегося по ее зову.

Он ждал, надеясь, что она ему ответит.

Он ждал, глядя на ручку входной двери.

Он ждал.

Через пятнадцать минут после того, как отец постучал в дверь дома Леди, на улице, где находился дом мистера Моултри, раздалось ворчание мотора. Шум мотора сопровождался звяканьем и бренчанием невероятных железок, стуком и лязгом, вслед за которыми бежали и неистово лаяли собаки. Пикап с заржавелыми бортами, осевший набок, остановился перед крыльцом дома четы Моултри. Дверца с водительской стороны отворилась, и на дорогу выбрался высокий и тощий чернокожий человек. На водительской дверце пикапа по трафарету была намалевана надпись: “Починка Лайтфута”.

Человек двигался очень медленно, казалось, что каждое движение причиняет ему боль. На нем был свежевыстиранный серый комбинезон и серая же кепка, из-под которой выбивались, словно кипели, курчавые седые волосы. Будто решив поставить рекорд по замедленности движений, человек подошел к кузову пикапа, вынул оттуда и нацепил на талию монтерский пояс, с которого свешивались несколько дюжин различных молоточков, отверток и похожих на петли гаечных ключей. Словно пребывая в подводном царстве, он поднял с асфальта чемоданчик с остальными инструментами, в котором в откидных ящичках и коробках чудного и удивительного вида можно было найти любой из производимых в подлунном мире монтеров винтиков и гаек. Преодолевая сопротивление несуществующей воды, мистер Маркус Лайтфут поднялся по ступенькам покосившегося крыльца домика Моултри. Остановившись у двери, он предупредительно постучал, хотя дверь стояла перед ним нараспашку. Постучал раз, потом, не дождавшись ответа, другой…

Вечности проходили одна за другой. Цивилизации достигали своего рассвета, клонились к закату и навсегда исчезали. Звезды рождались в яростном сверкающем великолепии и умирали, разлетаясь в ледяные просторы космоса.

…костяшки пальцев мистера Лайтфута ударили в дверь Моултри в третий раз.

— Слава Богу! — заорал в ответ мистер Моултри, голос которого охрип от беспрестанных криков. — Я знал, что ты не бросишь меня умирать тут одного, Джек! Господи мило… — Он затих, умолкнув на средине фразы, потому что наверху, в дыре, куда он нетерпеливо смотрел, вместо благословенного белого лика Господнего ангела-спасителя он увидел черное лицо посланца из геенны огненной.

— Так-так, — проговорил мистер Лайтфут, глаза которого с внимательным спокойствием оценивали обстановку, проникая рентгеновским взором в недра механизма бомбы. — Похоже, вы действительно угодили в передрягу.

— Зачем ты сюда явился, черный дикарь: полюбоваться, как меня разнесет на куски? — прохрипел мистер Моултри.

— Не-а. Наоборот, пришел для того, чтобы сохранить вас в целости и сохранности.

— Кто, ты? ! Ты пришел сюда, чтобы помочь мне? Набрав в легкие побольше воздуха, мистер Моултри заорал что было силы, надсаживая горло:

— Джек! Кто-нибудь, помогите мне! Кто-нибудь белый!

— Мистер Моултри, сэр? — спросил наконец монтер, дождавшись, когда силы лежавшего внизу человека иссякнут. — От таких криков бомба может взорваться раньше времени.

Мистер Моултри, покраснев как кетчуп и покрывшись потом, принялся вырываться из-под бомбы, отчаянно пытаясь освободиться. Отбрасывая с себя куски штукатурки и щепки, он отталкивался руками от пола; в порыве отчаянной борьбы с самим собой он хватал собственную рубашку и рвал ее на куски, словно пытаясь уменьшиться в объеме хотя бы на миллиметр; его пальцы судорожно цеплялись за воздух, но не находили опоры. Но вот боль опять придавила его к полу, подобно тому как один борец-тяжеловес приемом прижимает к татами другого. Мистер Моултри замер, хватая широко раскрытым ртом воздух; он не сдвинулся ни на дюйм и по-прежнему лежал со сломанными ногами и помятыми ребрами, а возле его головы тикала бомба. — Сдается мне, — пробормотал мистер Лайтфут и зевнул, потому что час и вправду был поздний. — Сдается мне, лучше будет, если я спущусь вниз.