Читать книгу "Оборотни космоса - Александр Белаш"

В начале минувшей девятнадцатой ночи Лу Дархана, Четвёртого преосвященного жреца, нашли в надёжно охраняемых покоях висящим на обвитом вокруг шеи проводе. Аламбук затопила слепящая и возбуждающая смесь жути, глухого недоверия и воинственности. «Задушен с большой силой, а затем подвешен», — заключили Намандарга, Багали Полтора Уха и другие тонко сведущие в убийствах спецы; вслед за этим жителей обуяло беснование.

Насилие случалось всё чаще, всюду звучали брань и проклятия, а вместе с ними раздавались плач и причитания. Погибли двое из пяти, живой Звездой опечатавших кладезь! Третий медлит возвращаться в Аламбук, а оставшиеся жрецы неусыпно молятся о Чёрном городе и, по слухам, начали изнемогать. Дух Бесследный блуждал по коридорам и норам, проходя через камень; многие слышали его шаги, а иных он касался во сне. Об этом судачили на перекрёстках.

— Рука — холодная-прехолодная!

— В лицо подует — и у дитёнка чахотка!

— Не дует! он, наоборот, в себя вбирает. Ты — ах! ах! — да поздно, всё из тебя выпито, грудь как герметиком забита, цельнокаменная. Одного мальца взрезали — внутри нет ничего, ни дырочки, сплошь литой камень.

— Язык омой, болтаешь без ума! не смей говорить мне «ты» да «из тебя»!

— Кто же дал докторишке мальца взрезать? как смогли, каменного-то?

— Известно, как — камнерезной пилой! Ножом-то чирк, а нож не взял!

В разгар первой половины ночи коридоры были полны людей. Аламбукские дамы в длиннющих многослойных юбках, прикрыв лица накинутыми на головы газовыми шалями, кокетливо держали их кружевные края зажатыми в зубах; удальцы в кожаной одежде со шнуровками, мужики в куртках и их бабы в широких портках; по-своему наряженные иномиряне, от рабов в дрянной разномастной одёжке до богатых гостей. Вчерашнее кипение стихало, понемногу возвращаясь в русло обычной толчеи, но порой то тут, то там возникали гвалт и неразбериха.

— Эксперт, иди. Ни на что не обращай внимания.

Под ногами по полу застучали, раскатились монеты, Возник плотный водоворот прохожих, поспешивших расхватать потерянное ротозеем. Возмущённые крики, кто-то взвизгнул, застонал. Вдруг людской сгусток поспешно раздался, испуганно завопила женщина — один из оказавшихся в толкучке оседал на пол, расширив глаза и прижав ладонь к груди. Упав на колени, он стал валиться вбок и едва успел опереться на руку, выронившую мобик. Его лицо заливала мертвенная бледность.

— Дуке... — просипел он подскочившему парню. — Скажи...

И распластался на полу. Рука сползла с груди, открыв намокшую кровью рубашку. Оставив дружка, парень стал нажимать на панель мобика, но телефон вместо сигналов издавал какой-то хрип. Многие одновременно с ним заметили отказ мобиков.

Панически озираясь, парень вскочил и понёсся прочь. Столбняк, напавший на толпу, разорвался сильным, но невнятным шумом голосов. Лопнула, разлетевшись кусками пластика, одна лампа, другая. Темнота бежала по коридору, настигая парня, опередила его...

Он вильнул, встал спиной к стене, держа наготове нож, а мимо топала, дышала, гомонила, толкалась и спотыкалась толпа, перемешиваясь встречными потоками. Он различал людей как силуэты, расплывчато-чёрные на тёмно-сером. Второй рукой пробовал оживить мобик. Перед парнем мелькнула высокая сгорбленная фигура, что-то тупо щёлкнуло, как молотом ударило в лоб, — и всё скрыл водопад смертной тьмы.

— Они потеряли тебя. Пока не спохватилось сменное звено — уходи, как я сказал. Сломай и выкинь свой транспондер.

— Йо, ведущая пара замолкла. Не отвечают! Мы пошли навстречу. Север, восток, подтянулись к нам бегом!

— Дука, ведомый оторвался. Отход перекрыт. Сжимаем район потери.

— Губошлёпы, раззявы! Готовьте захват! Загоняйте его в сточную систему или на край города. В проходах, где чужие патрули, — не брать! только гнать. Сапог! поднимай запасных ребят, группы три. Рассредоточь их, чтоб две группы смогли быстро сойтись на пути ухода.

Наводка Раха была верной. Люк на спуске в канализацию вовсе отсутствовал; дыра поджидала пьяных и неосторожных. Форт, внимательно изучив зияющий колодец, смело полез туда. Ну или почти смело. Сканером не разглядишь, насколько проржавели ведущие вниз скобы.

«Как хорошо не иметь обоняния! А одежда?.. не надо о ней думать. Мы купим новую. Потом, когда выживем. Кто же меня выследил? Грязные, с окраины...»

Мелькнула картинка с живого рынка: двое плакальщиков, парнишка и девчонка. Они? Одеты даже по аламбукским меркам плохо; функция опознания среагировала на них рядовым сообщением: «МЕНЕЕ ЧАСТАЯ ВСТРЕЧАЕМОСТЬ». Виденные раньше. Надо было снять плексы, приглядеться пристальней, различить неизменные костные точки черепов. Кажется, детки сидели там и в третье посещение рынка... Грязные, с окраины.

Опознание в Эрке и Аламбуке срабатывало то и дело, но обычно на уровне «Крайне редкая встречаемость». Это объяснимо — население скучено, все перед глазами; десять-двенадцать встреч — и субъект попадает в список «Регулярная встречаемость».

«Положим, они — те же оборванцы, что в Эрке. Но в „Кабарете" они меня не поджидали и не могли знать, когда и куда я приду с детектором останков...»

По непроглядно чёрной трубе мчалась, клокоча, река помоев. Форт проверил сканером бурную стремнину, нащупывая дно. Спасибо, что не глубоко. Слой жидкости толщиной в метр и полуметровая литая твердь полностью глушили луч сканера. Погрузившись в текущую жижу до середины бёдер и согнувшись в три погибели, он пошёл по трубе в направлении, указанном Рахом.

«Даже если они выслеживали... Отменить покупку Коел было нельзя. Жаль, нет у меня опыта работы с ньягонцами. Без навыка — всегда рискованно. Следовало вызвать на филёров Раха; он умелец».

Форт старался не думать о подводных ямах, сливных водоворотах и обвалах, где река грязи бьётся, пенится у обрушившихся глыб и подступает к потолку. Было бы отвратительно оказаться придавленным грудой каменьев — и не выберешься, и не умрёшь. Лежать тут, залитому с головой, дёргаясь и царапая неподатливую скальную породу, пока рабы-сантехники не прочистят трубу и не доложат хозяевам: «Мотаси, мы нашли разбитого робота». Иногда Форту сильно хотелось вернуться и проделать тот же путь по чистым, светлым коридорам, которые наверху.

Труба понижалась, уровень дошёл Форту до пояса. Глухой рёв подсказывал, что впереди порог и обрыв, откуда поток низвергается в пасть коллектора. Освещения — никакого. Чтобы не чувствовать себя пропавшим без вести, Форт достал из жилетного кармана фонарик и липкой лентой прикрепил его к голове над ухом — хоть какой-то источник фотонов. На входе в зал труба продолжалась жёлобом — важно не ухнуть вниз, а перелезть через его закраину.

«Да, пора покинуть чудо-город! сама судьба намекает — хватит приключений. Мы подразнили бездну, и она на нас взглянула; больше я с ней играть не намерен. Заказ полковника выполнен, остальное решат сами ньягошки. Как? а это не моя забота! Всё, что мог, я уже сделал».