Читать книгу "Добрая история - Самат Сейтимбетов"

Тимур сосредоточился и погрузился в себя.

Как ни странно, ответ пришел практически сразу. Не боев и сражений он боялся, нет, он боялся того, что его предадут и ударят в спину, выбросят, использовав во властных играх. С Шефом такого ощущения не было, ему Тимур доверял, а вот местным — нет. Пока они были на фронте, пока они были мелкими сошками, тревоги не возникало. Но здесь, в столице, в особняке Императора, с перспективой того, что внучка Верховного, Нидейса, пойдет на любую подлость, лишь бы заполучить Тимура, здесь тревога развилась и окрепла, пустила корни в душе Тимура.

Не продемонстрируй Нидейса холодной и властной маски, возможно, ничего бы и не было.

Но теперь Тимур не мог отринуть этого образа. Отсутствие Нидейсы все эти дни тоже работало на страх, словно она плела паутину за его спиной. Вкупе с общими страхами о промывке мозгов, все это привело к подсознательной тревоге и попытке бессознательно налечь на учебу, дабы формально завершить миссию и вернуться на Землю. Но Алтай был прав, за дни, даже за недели такое не делалось. Ему требовалось либо победить страх, либо бежать.

И вся сущность боевого мага противилась бегству. Ладно бы это было тактическое отступление, финт, увертка, заманивание, но нет. Здесь было именно трусливое бегство, как ни крути. Даже если потом Тимур отправится в другой мир, ничто уже не отменит этого трусливого бегства. Да и кто сказал, что его страхи реальны? Нет, считать ее своими выдумками не стоило, но. Стоило опираться на факты и слова, а не на выдумки.

Алтай неуязвим для магии, его не заколдуют.

С Алтаем он всегда сможет вернуться домой, из любой ситуации. Эта мысль неожиданно принесла Тимуру покой, не окончательный, конечно, но теперь, когда корень проблемы был определен, с ним уже можно было работать. Учиться, изживая в себе страх и выдумки, посмотреть, что произойдет вокруг. Рано или поздно Нидейса вернется, завертится эта история с послами и делом Императора, и вот тогда уже, по факту событий и поведения, можно будет принимать решение. А сейчас не стоило беспокоиться о сражениях, которые будут через месяц, а сосредоточиться на текущей битве.

С этой мыслью Тимур отправился обратно в особняк.

Глава 4

Алтай внезапно исчез из поля зрения, Тимур ударил вслепую вбок, отпрыгнул и откатился… нарвавшись на удар, швырнувший его на маты тренировочного зала.

— Неплохо, — одобрил Алтай, — по крайней мере, ты успел среагировать.

— Никто из бойцов Альянса не двигается с такой скоростью, — проворчал Тимур, поднимаясь и массируя плечо. — И в бою на мне был бы щит.

— В чем проблема? — хмыкнул Алтай, разводя руками. — Ставь щит.

Тимур засопел недовольно — ну да, что толку с щита, когда противника не берут заклинания? Эта особенность Алтая отлично подходила для имитации бойцов Альянса в энергокостюмах, но легче от этого не становилось. Тимур уже собирался предложить выступить на равных — Алтай без скорости, он сам без заклинаний — когда в дверях зала возникла еще одна фигура.

— Всем привет, — легко бросила Нидейса, входя внутрь.

На ней было какой-то легкое платье, создававшее впечатление воздушности, открытости, да и походка… Тимур озадаченно моргнул и мотнул головой. Нидейса была уже рядом, обнялась с Варлеей, ничуть не чинясь и ничем не напоминая ту холодную стерву, что ехала с Тимуром сюда, в столицу Империи.

— Привет, Добрый, — и Тимура обдало теплой волной участия и духов.

— Ну, мы пойдем, — сказал Алтай, подхватывая Варлею под руку.

— Только далеко не уходите, — бросила Нидейса, не поворачивая головы и не отрывая страстного, обожающего взгляда от Тимура.

Совершенно идиотский образ мелькнул в голове Тимура, как сейчас Нидейса нападет на него, поимеет и пригласит Алтая с Варлеей обратно, как свидетелей заключения магического брака.

— Надо полагать, речь пойдет о загадочной спецоперации, из-за которой нас носило по морям и кораблям? — поинтересовался Алтай.

— И это тоже, — неожиданно смутилась Нидейса. — Но… в общем… вас хочет видеть дедушка.

— Нас всех или только Тимура? — с прорезавшейся в голосе иронией спросил Алтай.

Тимур мысленно кивнул — в свете смущения Нидейсы вопрос был более чем уместен. Нидейса не стала срываться, орать, хотя и видно было, что вопрос ей почему-то неприятен.

— И это тоже, — повторила она. — Хотя я и просила деда, но он как упрется… ух!

— Чего же тогда не передали приглашение через кого-то из людей Императора?

— Потому что я хотела вас видеть, — ответила Нидейса. — И нет, не вас всех, а только Доброго.

Сказано это было таким тоном, что Алтай, ухмыльнувшись, тут же пошел к выходу из зала, прихватив с собой Варлею. На лице целительницы крупными буквами было написано любопытство и желание посмотреть «Ой, что сейчас будет», но Алтай тащил ее неумолимо, словно буксир.

— Надеюсь, дедушке ты меня, как жениха, не представляла? — тут же атаковал Тимур.

Воспоминания словно заклинило, и он не мог припомнить, говорила ли Нидейса что-то о своих родителях, мертвы ли они или что с ними? Почему все время дедушка? Роль Верховного в магических делах и спецоперациях понятна, но тут речь вроде как шла о делах сердечных — разве не должны там в первую очередь участвовать родители?

— Не представляла, — чуть отвернулась Нидейса, скрежетнула зубами. — Но эти… Баадрих со спецами разумеется тут же наперегонки помчались докладывать о моих словах.

Она выдохнула, прошипела сквозь стиснутые зубы.

— Как я ненавижу весь этот надзор! Ух! Так легко было на фронте! И снова все эта атмосфера наблюдений и приглядов, и доносов, и необходимости держать лицо!

Нидейса дернула головой, провела руками по лицу, словно в молитвенном жесте, подняла взгляд на Тимура. Лицо ее было красным, виноватым, чуть ли не заплаканным.

— Извини, — сказала она.

Тимуру, честно говоря, хотелось плюнуть на этот разговор, пойти принять душ и переодеться, но ощущение, что Нидейса вломится туда следом, было сильно, как никогда.

— За что? — спросил он.

— Я рассказала деду обо всем, что случилось во время операции, — голос Нидейсы стал чуть ли не просительным, умоляющим, — извини, я должна была!

— Наше иномировое происхождение…, - Тимур осекся, неожиданно сообразив, о чем идет речь.

— Мы поругались. Сильно. Орали до хрипоты.

Местами Тимур, конечно, мог понять Верховного. Пускай у него самого была дочка, а не внучка, и та еще не подросла, но все равно — сцена встала перед глазами, словно живая. Приходит его выросшая дочь и сообщает, что ее поимел гражданин другой страны и жениться не собирается, но она все равно его любит! Может, к женитьбе бы его Тимур и не принуждал, но с места бы точно сорвался, чтобы дать в глаз.