Читать книгу "Бывший муж моей мачехи - Альма Либрем"

— С тем деловым партнером, Стася, я встречусь и потом, — закатил глаза Лавров. — А любимую жену с экзамена забрать обязан.

Я закатила глаза. Ну да, конечно, очень удобно подписывать сотрудничать с человеком, который раз в неделю обязательно заглянет к нам в гости, чтобы поиграть с крестной, ну и заодно решить свои дела, но это же не повод увиливать от работы!

Только я этого так и не сказала. В конце концов, видеть Алекса, в каком бы виде он ни приехал, я всегда была рада, а провести с мужем ещё один вечер — ещё больше. И так из-за сессии наполовину выпала из семьи, теперь вот могла вновь возвращаться, тем более, впереди две недели каникул, на которых меня точно никто не будет дергать.

— Поедем домой? — предложила я, перебираясь через очередной сугроб и устремляясь к машине.

Я наконец-то научилась признавать её среди всех остальных — после того, как Олег сменил авто, долго привыкала к новому, привычно пытаясь отыскать знакомую черную машину и каждый раз — неудачно.

— Поедем, — кивнул Олег. — Но твоя мама всё ещё предлагает свои услуги, хочет погулять с Элей.

Я прищурилась.

— И что ты мне предлагаешь?

— Ну… Дать бабушке возможность насладиться времяпровождением с внучкой… — протянул Олег, улыбаясь. — И провести несколько часов наедине с мужем. Как тебе такой вариант?

Я закатила глаза. Можно подумать, я мало бываю наедине с мужем! Мы вообще практически неразлучны, если не обращать внимания на те часы, пока я готовлюсь к сессии или сам Олег сидит над своей работой.

Когда-то, думая о том, как это — семья с ребенком, я почему-то считала, что женщина рано или поздно остается наедине со своими проблемами, а там, на фоне, пробегает муж, который ещё и хочет внимания, потому что почти всё свободное время уделяется ребенку.

Но с Олегом было не так. Он, должно быть, и вправду мечтал о ребенке, потому что наши обязанности и наше внимание, уделяемое дочери, было разделено на двоих. Олег мог часами катать коляску со мной по парку, правда, периодически утыкаясь в мобильный, чтобы ответить на какие-то звонки, и запросто отменял деловые встречи, когда срочно надо было приехать к нам, помочь чем-то.

Я отвечала тем же. Была готова сорваться среди ночи, лететь куда угодно, если это надо моему мужу и моей дочери. Но, благо, мы и так почти всё время втроем, и нашей с Олегом любви хватало, чтобы защищать нашу Элю от всех возможных невзгод, от внезапных болезней.

Мы вместе слышали её первое "мама", вместе наблюдали за первыми шагами. Правда, свидетелем первого смеха был всё же Алекс, но кто б удивлялся! Разве хоть одна женщина, будь ей полгода или полвека, могла устоять перед чарами Вольного?

Иногда мне даже казалось, что нашему ребенку досталось слишком много нянек. Мы с Олегом тряслись над нею, берегли, как зеницу ока. Алекс, в принципе, человек довольно легкий и местами даже безалаберный, рядом с крестницей в те дни, когда всё-таки приезжал к нам в гости, превращался в самого примерного мужчину на свете. Мама моя и дядя Анатолий — я уже не называла его Анатолием Игоревичем, слишком близкими мы были, — тоже с удовольствием проводили время с внучкой.

Конечно, оставались и люди, которым так и не суждено было познакомиться с нашей малышкой. Мой отец даже не совершал больше попыток с нами связаться, так только, посмотрел пару раз издалека и понял наконец-то, что ему придется устраивать свою жизнь без моего участия. И без участия денег Олега.

Ну и Викки — эдакое противное воспоминание о женщине, которая сейчас проводила свои дни в тюрьме, считая, должно быть, минуты до своего совсем ещё не скорого освобождения. Я не любила вспоминать о ней, не в силах окончательно простить и отпустить ситуацию.

Но знала, нам с нею больше никогда не столкнуться.

Мы подъехали к многоквартирному дому, где сейчас жила мама. Уговорить её переехать в старую квартиру Олега, ту самую двухэтажную, где я впервые ночевала у него ещё тем давним, почти забытым летом, было не так уж и просто, и я до сих пор не представляла, как нам всё-таки удалось это сделать.

Но удалось же!

Поднимаясь по ступенькам, заходя в лифт, я улыбнулась воспоминаниям. Всё же, если б не та ночь, немного сумбурная, совсем не такая, о которой я мечтала, наверное, когда всё ещё грезила о своем прекрасном принце, подарила мне мою дочь.

Мама открыла почти сразу, стоило только позвонить в дверь, и с порога расплылась в довольной улыбке, принимая Элю на руки. Та мигом ухватилась за бабушку и уже её потянула за волосы, заставляя маму ответить мягким светом.

— Что, всё-таки решили доверить мне малышку на день? — хитро щурясь, поинтересовалась Алевтина. — А то всё такое впечатление, что я страшно ненадежная.

— Ну ма! — усмехнулась я, отмахиваясь от собиравшегося вставить свои пять копеек Олега.

— Конечно же, ты самая надежная на свете! Просто, ну ты же понимаешь, нам не хочется оставлять её даже на полчаса.

— Ну, иногда всё же нужно, — усмехнулась мама. — Вы же совсем ещё молодые. Может быть, у Эли появится братик или сестричка? — она хитро подмигнула мне, но я только закатила глаза.

Мы не планировали больше детей — по крайней мере, в ближайшие полтора года. Хотя я знала, что если вдруг забеременею, конечно же, буду рожать — мы были богаты, и мой ребенок одинаково ни в чём не будет нуждаться, когда б он ни родился.

А планы, какими б они ни были, подождут.

Но всё же, нам с Олегом хотелось, чтобы Эля стала чуточку старше. Да и я намеревалась всё-таки сначала закончить университет, а не откладывать учебу ещё на год или гонять на сессию с младенцем на руках. Можно было нанять няню, да чуть ли не кормилицу, вот только я не доверяла всем этим посторонним людям.

Ребенка должна растить родная мать. И делиться этими драгоценными минутами, которые хочется провести с малышом, я не собиралась ни с кем, тем более, с посторонней женщиной, каким бы профессионалом не была эта гипотетическая няня.

Мне нравилось обнимать своё солнышко, прижимать к своей груди, наслаждаться этим единением с ребенком… И с мужем, который, кажется, полностью разделял моё мнение.

— Может быть, когда-то чуть позже, — улыбнулась я маме, любуясь ею.

Всё же, Эля была похожа на меня больше, чем на Олега — а значит, похожа и на свою бабушку, мою маму. Алевтина, казалось, помолодела ещё сильнее, и я любовалась своей матерью, зная, что такой красивой, такой молодой и свежей мамы больше ни у кого нет. Всё же, эти годы, что мы сражались с болезнью, не прошли зря. Мама была живым подтверждением победы.

Счастливым, сияющим подтверждением.

— Зайдете? — поинтересовалась она. — Или поедете?

— Поедем, — покачала головой я, чувствуя, как Олег ещё крепче обычного обнимает меня за талию. — Завтра утром заедем? Элюш, — я склонилась к дочке. — Не скучай, солнышко. Слушай бабушку!