Читать книгу "Сами мы не местные - Юлия Жукова"

Ирлик на секунду перестаёт хохотать и всматривается в меня, прищурив густо накрашенные глаза. На его лице появляется и тут же исчезает кривая ухмылка понимания, после чего он одним плавным движением оказывается прямо передо мной в позе «лотос», прикладывает обе разрисованные когтистые ладони к моему животу и дует на них. Меня прошибает жаром.

— Что ты… — начинаю я, но он перебивает.

— Чада твои будут здоровые и прекрасные, как я. Что внутри, что грядущие.

Протараторив всё это, он откидывается назад в приступе божественного хохота, выгибается, совершает умопомрачительный кульбит (и как в юбке не запутался, понять не могу!) и перекидывается маленьким алым мангустом, который, напоследок пошевелив подвижным носом, исчезает в расщелине скалы.

Я несколько прифигеваю от множественного числа и ошарашенно провожаю взглядом яркого зверька, когда вокруг меня начинается какое-то движение. Очнувшись и оглядевшись, я понимаю, что все мужики вокруг попадали на колени за исключением Старейшины, который сплёл пальцы халой и беззвучно шевелит губами, и Азамата, который вцепился в меня, как клещ, и смотрит счастливо и обалдело.

Я осторожно прокашливаюсь — и чихаю.

— Можно уже встать, — говорю сиплым голосом, вытирая нос платком, который Азамат мне протянул. — Он ушёл.

В ответ по коленопреклонённой толпе пробегает волна восклицаний:

— Белая богиня!

— Всеобщая мать!

— Владычица судеб! Вечная весна!

Я беспомощно поворачиваюсь к Азамату. Он обозревает происходящее, как мне кажется, с юмором. Во всяком случае, мне хочется надеяться, что он не начнёт опять городить околесицу про моё божественное происхождение. Он переводит взгляд на меня, и уголки его губ слегка дёргаются.

— Они встанут только в одном случае, — шёпотом говорит он, подхватывает меня под мышки и сажает к себе на плечо. И правда, Алтонгирел тут же встаёт, а вслед за ним постепенно и остальные. Азамат, как мне кажется сверху, величественно относит меня до кабинки канатной дороги и сгружает внутрь. Остальные подтягиваются за нами к площадке, с которой надо грузиться в кабинки, и Алтонгирел проворно подсаживает к нам Старейшину, а затем забирается сам. Вчетвером мы и отъезжаем вниз над головами низкорослых сосенок.

Алтонгирел всё ещё бледный, пялится на меня, как на привидение, а на щеках горят красные пятна. Азамат довольно ухмыляется, но держит меня крепко, как будто боится, что я тоже сейчас превращусь в какую-нибудь зверюшку и ускачу в лес. Старейшина Ажгдийдимидин разглядывает меня, не моргая, а потом внезапно открывает рот и хриплым, высоким, непривычным к использованию голосом произносит:

— Рассказывай.

И я выкладываю, как на духу, всё с того момента, как увидела на склоне котёнка, и до исчезновения Ирлика минуту назад. Все попытки не рассказывать то, чему присутствующие и так были свидетелями, проваливаются с треском, слова из меня так и прут. Некоторых я, кажется, и не знала до этого рассказа. Не удивительно, что наш духовник вынужден молчать, если в его голосе такая сила. Когда я объясняю, как получилось, что оказалась на короткой ноге с Ирликом, Алтонгирела немного отпускает, да и Старейшина перестаёт смотреть на меня так напряжённо. В конце он только задумчиво качает головой.

— М-да-а-а, — протягивает Алтонгирел, когда я наконец иссякаю. — А я уж чуть не решил, что ты и правда… — он откашливается и принимает независимый вид. Азамат, который с интересом слушал мой рассказ, хитро улыбается.

— Хотите сказать, что такого поворота событий вы не предвидели? — спрашивает он у обоих духовников.

— Вот уж нет, — с душой выпаливает Алтонгирел, а потом осторожно косится на Ажгдийдимидина. Тот кивает, и Алтоша продолжает:

— Мы знали, что участие Лизы необходимо для победы, но не знали, что именно она должна сделать. Потому и оставили Старейшину Унгуца, чтобы он за ней присмотрел и подтолкнул в нужный момент. Но Ирлик-хон и без нас взял своё.

— Ты думаешь, он заворожил котёнка? — с интересом спрашивает Азамат.

Алтонгирел пожимает плечами, а Старейшина помахивает ладонью, дескать, почему бы и нет.

— Ну, — вставляю я, — он говорил, что не мог оттуда сниться никому. Думаете, ворожить всё-таки мог?

Алтонгирел вопросительно оборачивается к Старейшине, тот неохотно извлекает из-за пазухи блокнот и черкает на нём: «В заклятьях богов часто бывают бреши и лазейки. Возможно, ворожить на котятах он мог».

— Надеюсь, что с тем котёнком ничего не случилось, а то я этому Ирлику… — заносчиво начинаю я, но Старейшина затыкает меня испепеляющим взглядом.

Азамат наконец отпускает меня и сладко потягивается.

— Эхх, стар я становлюсь для таких приключений. Устаю сильно…

— Да ты перенервничал, — успокаивает его Алтонгирел. — Тебе как Арон вчера позвонил, что Лиза пропала, ты ж не в себе был всё это время. Хоть я тебе и говорил, между прочим, что мы ожидали чего-то в таком духе.

— Арон вообще хорош, — фыркаю я. — Думать же надо. Мало ли, что я пропала. Всё равно понятно ведь, что раньше, чем война кончится, Азамат просто не сможет меня искать. Нет, вот надо человеку нервы трепать. Могли ведь и проиграть из-за этого.

— Да ладно, Лиза, не злись на него, — устало просит Азамат. — Он привык чуть что ко мне за советом бежать, а тут такое дело…

— Ну ага, и за пятнадцать лет не отвык. Смотри у меня, я тебе не дам так ребёнка воспитать, чтобы чуть что к папе!

— Да, кстати, — оживляется Алтонгирел. — Так вот, что вы от меня так дружно скрывали. Можно узнать, почему? — он нацеливает убийственный взгляд на Азамата. Тот пожимает плечами.

— Это я его попросила, — говорю.

— Не сомневаюсь, — едко отвечает Алтоша. — И что же такого тайного в беременности, что духовнику сказать нельзя? Стыдишься, что ли?

— Да пошёл ты, — хихикаю я. — Просто ты и так нас всё время доставал идиотскими советами, а я как представила, что будет, если ты узнаешь о беременности… В общем, попросила Азамата ради твоей безопасности помолчать, а то, знаешь, беременные женщины вспыльчивы, могла и покалечить ненароком… — я многозначительно подмигиваю.

Старейшина Ажгдийдимидин давится смехом: видимо, смеяться ему тоже не положено, но очень хочется. Алтоша краснеет.

— Я ненадолго на Муданге, — сообщает он Азамату обвинительным тоном. — Прослежу, чтобы в праздники всё хорошо прошло, и снова улечу с наёмниками.

— Ты просто хочешь хорошо поесть и музыку послушать, — сонно отвечает Азамат. — А наёмников тебе ещё поискать придётся, сейчас многие останутся, кто раньше летал, а кто и полетит, то не скоро.

— Посмотрел бы, на что у тебя жена похожа, — мстительно говорит Алтоша. — А вам сейчас перед Советом Старейшин представать.

— По-моему, присутствующий Старейшина ничего не имеет против моего вида, — парирую я.