Читать книгу "Рыбы молчат по-испански - Надежда Беленькая"

Нина кивнула. Перед ней давно уже стоял остывший капучино, и она сделала глоток.

– Но как же вы… – Нина все еще не пришла в себя от изумления.

– Я занимаюсь этим давно, с тех пор как много лет назад в Россию приехала за ребенком первая иностранная семья. Это были испанцы, и я была у них переводчиком. Тогда все делалось по-другому, не так, как теперь, документов почти не требовалось, а детей просто отдавали будущим родителям. Первое усыновление устраивала я сама – это вышло совершенно случайно и совершенно бесплатно. А потом… Много чего было потом, у нас нет времени, чтобы все разбирать подробно. Да и ни к чему тебе про это знать. Впрочем, если тебе любопытно, кое-что я скажу: мой покойный супруг представлял Россию на той самой Гаагской конференции, где была рассмотрена тема усыновлений и приняты основные законы. А потом через его руки проходила вся организация международных усыновлений в России. Но несколько лет назад он умер, завещав дело мне.

– Так значит…

– Официально я, детка, этим не занимаюсь. Но ты же знаешь, как делаются у нас в России дела… Наш бизнес держится на крупных китах. А я, – она вздохнула, – я всего лишь посредник между мелкими и гораздо более значительными фигурами. Так уж повелось, и менять что-либо пока никому не выгодно… Пока. Кто знает, что будет дальше? Честно тебе скажу, Рогожин меня нисколько не волновал. Это не мой уровень, понимаешь? Но оттуда поступали тревожные сигналы, и если бы наводить порядок взялся кто-то другой, а не я, ты бы уже здесь не сидела и не пила капучино с корицей. Большего я сказать тебе, увы, не могу.

Ева Георгиевна посмотрела на запястье, где поблескивали крошечные платиновые часы. Нина решила, что ее время истекло и пора прощаться.

– Спасибо, – прошептала она, чувствуя, что сейчас заплачет. – Спасибо большое.

– Но я пригласила тебя сюда не просто так, – произнесла Ева Георгиевна, пристально глядя на Нину и, видимо, совсем не собираясь ее отпускать.

– Не просто так?

– Ну конечно. Не только за тем, чтобы все это тебе рассказать.

Нина вопросительно смотрит на Еву Георгиевну.

– Видишь ли, Нина, недавно в моей жизни произошло важное событие. Мне исполнилось восемьдесят лет…

– Восемьдесят? – Нина не верит своим ушам. – Не может быть! Я думала…

– Все так думают… Мне дают не больше шестидесяти, но если бы ты знала, каких сил стоит женщине моего возраста держать себя в форме. Каких сил и каких денег… Впрочем, это сейчас тоже ни при чем, я имела в виду совсем другое событие. Незадолго до юбилея я прошла кое-какие проверки и анализы, которые показали, что я больна очень неприятной болезнью. В лучшем случае мне удастся протянуть год.

– И вы так спокойно об этом говорите? – Нина невольно повышает голос, и охранник у входа поворачивается в их сторону. – Существуют врачи, клиники…

– Я уже побывала у лучших врачей в лучших клиниках. Есть проблемы, которые невозможно решить даже за деньги. Моя болезнь – одна из них. У меня нет ни шансов, ни надежды, поверь мне.

– Я…

– Только не надо сочувствовать, ради бога, – Ева Георгиевна умоляюще машет рукой. – Пока это тоже всего лишь предисловие, без которого невозможно начать разговор о главном. Я, Нина, хотела поговорить с тобой не о своих болезнях, а совсем о другом: о тебе лично. Ты готова выслушать?

– Да, – кивнула Нина. – Готова.

– Итак, я хочу сказать тебе вот что…

Ева Георгиевна делает многозначительную паузу, давая Нине возможность полностью собраться и сконцентрировать все внимание на ее словах.

– Жизнь твоя отныне сложится так. Постепенно ты завершишь работу в Рогожине. Вы с Ксенией усыновите детей, которых наметили – только чуть позже, когда все уляжется и никто не будет мешать. Все должно быть тихо, аккуратно. Опрятно. Документы отдашь переводить другой переводчице – я продиктую тебе телефон – и вообще ничем не будешь себя утруждать. Только обещай мне две вещи, ладно?

– Конечно, – поспешно ответила Нина. – Какие?

– Не доверяй этой твоей Ксении и не делай ошибок – это во-первых. Во-вторых, тебе необходимо заняться чем-то более пристойным, чем бестолковая беготня по Рогожину.

– Почему вы считаете ее непристойной?

– Прежде всего потому, что тебе самой она неинтересна. В жизни – особенно в молодой жизни – важно заниматься тем, к чему лежит сердце. Посредничество в чужих некрасивых делишках – это не для тебя… Взамен я собираюсь предложить тебе кое-что получше.

Ева Георгиевна снова помолчала. Нине показалось, что ей трудно говорить.

«Пора закругляться, – думает Нина. – Нельзя допускать, чтобы она уставала. У нее же впереди еще одна встреча!»

– У меня нет своих детей, ты знаешь, – продолжала Ева Георгиевна. – И мне некому передать то, что удалось нажить. Я имею в виду не квартиру здесь и в Барселоне, не деньги и не побрякушки – их я завещала одному благотворительному фонду, которому полностью доверяю. Мои люди будут его тщательно контролировать – на всякий случай. Я имею в виду другое: мне некому передать мою уникальную библиотеку и ту бесценную информацию, которой я владею. Кто-то должен занять мое место в этом злодейском мирке, где вершатся судьбы и крутятся огромные деньги. Мирком надо управлять, и человек, который придет мне на смену, должен быть представлен мною лично как мой преемник. Тебя примут вместо меня. Старая ведьма, – усмехнулась она, – перед смертью обязана найти достойного ученика и передать ему свой магический дар. И вот, как следует поразмыслив, я пришла к выводу, что единственный человек, которому я полностью доверяю, человек адекватный, порядочный, способный принять этот величайший дар и распорядиться им благоразумно, не исковеркав ни свою жизнь, ни чужую – магический дар, как ты понимаешь, это сокрушительная сила, способная как творить добро, так и нести разрушения… Единственный человек, который способен все это вынести – это, Ниночка, ты.

Некоторое время они сидели неподвижно, глядя друг на друга.

Ева Георгиевна ждала, пока Нина осознает смысл сказанного и отреагирует первая.

– Ева Георгиевна, – Нина прижала руку к сердцу. – Спасибо вам огромное. Но поверьте: вы меня переоцениваете. Я совсем не такой человек. Я не знаю точно, о чем идет речь, но… мне кажется, я не справлюсь. Я не бизнесмен, не чиновник. Я не смогу контролировать регионы, держать в голове цифры… Вы же сами понимаете. Вы же меня знаете!

– Ты справишься, – твердо ответила Ева Георгиевна. – В нашем деле нужен монарх, у нас ведь Россия. А монарх никому не обязан быть ни бизнесменом, ни менеджером. Об этом позаботятся другие – мой помощники, мой секретарь, они заинтересованы, чтобы все оставалось так, как было при мне. А монарх должен быть только монархом. У меня еще есть время немного пожить, и я передам тебе все свои дела, познакомлю со всеми нужными людьми. Введу тебя, как говорят, в курс дела. Все это потребует массу времени и сил, огромную концентрацию внимания, полную отдачу. Это будет, если позволишь, этакий деловой экстернат. Но зато я умру со спокойной душой.