Читать книгу "Не учите меня жить! - Мэриан Кайз"

Я проглотила вспышку бешенства и пробормотала:

— За шампанское я заплачу.

— Не нужно, — сказал голос — Мы согласились пересмотреть размеры материального ущерба, нанесенного им, если он заплатит за шампанское.

— Вряд ли справедливо, чтобы он платил за вино, если не пил его, — возразила я.

— Но он его выпил, — сказал голос.

— Он же не пьет, — заспорила я.

— Еще как пьет, — усмехнулись на том конце провода. — Приезжайте и убедитесь сами, если не верите.

— То есть он еще у вас?

— У нас. И текилу пьет далеко не безалкогольную.

О боже! Значит, теперь на моей совести превращение Чака в пьяницу. Хотя, если вдуматься, может, это лучшее, что с ним когда-либо случалось.

Так, а теперь включаем телевизор!

К моему великому неудовольствию, я застала Карен и Дэниэла в гостиной. Они распивали вино, держались за ручки, были тошнотворно нежны и смотрели мой сериал по моему телевизору.

— Ты что-то рано, — раздраженно проронила Карен.

— Угу, — нагло ответила я.

Потому что я тоже разозлилась. Вот тебе и посмотрела сериал! Не могу же я оставаться в одной комнате с Карен и Дэниэлом, когда они так поглощены друг другом.

Придется сидеть у себя в спальне, пока они нежатся на диване и Карен кладет голову на колени Дэниэлу, а Дэниэл гладит ее волосы, а она гладит его… ладно, где бы она там ни гладила, я об этом думать не хочу.

Они так ворковали, что мне стало противно.

С Шарлоттой и Саймоном я никогда не чувствовала себя настолько неловко; возможно, с Карен и Дэниэлом мне было не по себе потому, что я просто не понимала, что между ними происходит.

— Как дела? — самодовольно спросил Дэниэл.

— Нормально, — беззаботно ответила я.

— А как там твой американец?

— Он псих.

— В самом деле?

— В самом деле.

— Люси, неужели опять? — вздохнула Карен. — Кажется, это начинает входить у тебя в привычку.

— Я иду спать, — отрезала я.

— Иди, — разрешила Карен, игриво подмигивая Дэниэлу.

— Ха-ха, — сказала я, очень стараясь вести себя как настоящая подруга. — Спокойной ночи.

— Люси, если ты уходишь только из-за того, что мы здесь, не надо, — как всегда, проинформировал меня Дэниэл.

— Надо, — поправила Карен.

— Останься, — настаивал Дэниэл.

— Иди, — рассмеялась Карен.

— Карен, не будь такой грубой, — смутился Дэниэл.

— Я не грубая, — улыбнулась Карен. — Я просто честная. Я ставлю Люси на место.

Я пошла к себе с чувством необъяснимой горечи.

— Да, Люси, кстати, — крикнула мне вслед Карен.

— Что? — остановившись у двери, спросила я.

— Тебе звонили.

— Кто?

— Гас.

47

Словно тяжелая глыба свалилась с моих плеч, и я испустила долгий, блаженный вздох облегчения: именно этой минуты я ждала целых три недели.

— Так, а что он сказал? — возбужденно спросила я.

— Что перезвонит через час, а если снова тебя не застанет, то будет звонить каждый час, пока ты не вернешься.

Счастье захлестнуло меня теплой волной. Значит, он не бросил меня, и я ни в чем не провинилась, и никакая Менди не заняла моего места в его сердце.

Тут меня пронзила ужасная мысль.

— Что ты ему сказала?

— Я сказала, что тебя нет.

— И что я пошла на свидание?

— Да.

— Отлично! Пусть поволнуется. Во сколько он должен перезвонить?

Карен выпрямилась и пристально посмотрела на меня.

— А тебе-то что? — спросила она. — Ты ведь не собираешься с ним разговаривать?

— Вообще-то собираюсь, — кротко возразила я, переминаясь с ноги на ногу.

Дэниэл покачал головой, всем своим видом говоря: «Когда же она поумнеет?» — и поджал губы. Подумаешь, чистоплюй! Что он знает о муках нерастраченной или растраченной наполовину любви?

— У тебя совсем нет гордости? — осторожно спросила Карен.

— Совсем, — рассеянно пробормотала я, занятая мыслями, какой тон взять для объяснения с Гасом — дружеский, сердитый, суровый?

— Ладно, пропадаешь — пропадай, — буркнула Карен и повернулась ко мне спиной. — Он должен перезвонить минут через двадцать.

Я ушла к себе. От восторга мне хотелось прыгать до потолка. Двадцать минут, целых двадцать минут — как же их вытерпеть?

Но нет, надо сохранять спокойствие и хладнокровие. Нельзя, чтобы он понял, как я взбудоражена. Я заставила себя дышать медленно и глубоко.

Но губы помимо воли расплывались в улыбке: без пяти десять я буду говорить с Гасом — с Гасом, которого считала навсегда пропавшим! Время ползло страшно медленно.

Когда электронный экран будильника показал 9.55, я приготовилась к старту и стала ждать сигнала.

Я ждала, ждала, ждала…

Гас не звонил.

Конечно, не звонил.

Как я могла хоть на секунду поверить, что он позвонит?

Чтобы не расплакаться, я принялась утешать себя сразу всеми обычными способами.

Во-первых, мои часы могут спешить. Во-вторых, для Раса что пять минут, что час — все едино; скорее всего, сейчас он сидит где-нибудь в пабе, и даже если там есть телефон, то он, должно быть, не работает, а если и работает, то его могла оккупировать какая-нибудь девица из Голуэя, которая уже час передает приветы многочисленной родне в Ирландии.

После одиннадцати я признала свое поражение и легла спать.

«Паршивец, — сердито думала я, — ему дали шанс, а он его профукал. Когда позвонит, я с ним говорить не стану. А если и подойду, то только затем, чтобы сказать, что я с ним не разговариваю».

Через некоторое время в дверь позвонили. Я в ужасе села в постели. Только не это! Он уже здесь, на подступах, а я смыла с лица всю косметику! Господи, ужас какой! Я вскочила с кровати и услышала, как Карен или Дэниэл нажимают кнопку домофона.

— Задержи его, — шепнула я Карен, высовываясь из комнаты в коридор. — Я буду готова через пять минут.

— Кого задержать? — спросила она.

— Гаса, разумеется.

— Гаса? А он где?

— Поднимается по лестнице — ты же только что впустила его.

— Я его не впускала.

— Да нет же, — настаивала я. — Впустила, только что.