Читать книгу "Расеянство - Братья Швальнеры"

Да я этой шмаре космы ее пергидрольные повыдираю! Сука такая! Тваааааарь, – заливалась слезами Нина, раздав мужу по тумаку под каждый глаз и сидя за кухонным столом с валерьянкой в обнимку.

Мисима же сидел на полу в зале с синяками на красивом лице и думал о том, что ни разнообразия, ни духовного насыщения не принесла ему эта измена. Нет, он не жалел о случившемся – потому что его семейная жизнь была не менее скучна и темна, и ничего хорошего не предвещала, а потому ценности в себе не несла ровным счетом никакой. Он лишь с грустью констатировал факт, что в смене женщин также не кроется никакого искомого собратьями-мужчинами разнообразия. В чем же тогда оно? Может, в нем самом?

Свет этой мысли заставил его поднять голову и оглядеться. Потом резко броситься к гардеробу и найти фуфайку. Где же она? Ах, вот, слава Богу, не выкинула… Книга, его заветное писание, вышедшее из-под пера покойного гуру. Он нежно обтер книгу ладонью – в очередной раз она подскажет ему, где именно следует искать себя. «Стыдно не не знать, стыдно не хотеть знать», говорил Лев Толстой. Наш самурай двумя ногами стоял на пути познания. И это, пожалуй, было лучшим из того, что произошло с ним за всю его жизнь.

Однажды Мисима занимался восточными единоборствами. Специально для этой цели отправился он к своему сансею, Синдееву, или Кэзуки-доно, как он стал звать его непроизвольно в последнее время. Тому нравилось, и потому он не одергивал своего ученика, понимая, какое уважение тот вкладывает в обращение подобного рода.

–О, славный Кэзуки-доно, – начал с порога говорить Мисима-сан. – Достиг я той степени храбрости и отваги, какая требуется от самурая в бою и в жизни, но все же чувствую, что чего-то мне не хватает для полного совершенства. И кажется мне, что дело в отсутствии боевых навыков.

–Ты желаешь, чтобы я научил тебя восточным единоборствам? – вскинул брови Кэзуки-доно.

–Именно, о сансей, если только ты не сочтешь мою просьбу чрезмерным нахальством…

Задумался учитель.

–Отчего же нахальство? В просьбе твоей – желание достичь вершины мастерства владения духом и телом, и отказать в ней я не имею права.

–Когда же мы начнем процесс обучения?

–А вот сейчас выпьем да начнем.

Выпили. И мастер стал демонстрировать Мисиме уроки владения собственным делом в ближнем бою.

–Традиционный японский стиль дракона, орла и змеи… Это есть неспортивное боевое искусство, сочетающее в себе древнейшие навыки борьбы с применением оружия и без такового…

–Откуда же оно известно тебе, о учитель?

–Да я в армии с одним служил. Вот он знал. И научил. И больше никто тебя этому не научит, ибо стиль практически умирающий, и владеют им можно сказать единицы носителей…

–А как же то, что в кино показывают?

–Ерунда полнейшая. К традиционным стилям не имеет никакого отношения. Ну вот хотя бы посмотри то, что я тебе сейчас покажу, и соотнеси с тем, что видишь на экране…

После этих слов, поднявшись с места, сансэй раскинул сухощавые, тощие руки в разные стороны, но не как птица раскидывает свои крылья, готовясь к царственному и величественному полету, а как курица пытается взлететь, забывая свое истинное предназначение.

Затем он стал полубоком ходить по комнате на полусогнутых ногах, излучая цепкий и опасливый взгляд. Правда, Мисиме, сколько он ни старался, так и не удалось понять, на кого именно смотрит учитель, ведь в комнате они были одни.

–Повторить сможешь?

–Что именно?

–Ну то, что видел?

–А что это было?

–Прежде, чем вступить в бой, противника следует отпугнуть воинственной позой и воинственным же взглядом. Это и есть первая задача самурая, которую он решает перед броском. Давай, повтори.

Мисима встал с места и раскинул руки как ему казалось в точном соответствии с заданными учителем правилами. Согнув колени, он стал пятиться, пытаясь отпугнуть невидимого врага, но, судя по глазам Кэзуки, отпугивал пока только его.

–Что, плохо? – робко поинтересовался нерадивый ученик.

–Пока да. Но ты все время старайся.

–Конечно.

–Теперь дальше. Основные боевые приемы.

Не меняя стойки, Кэзуки стал все так же бойцовым петухом расхаживать по комнате, только уже быстрее и время от времени выкидывать конечности в стороны, словно бы отбиваясь от стаи шмелей. На деле это должен был быть ближний бой с весьма осязаемым врагом. Временами он больно ударялся своими высохшими конечностями то о стены, то о печку, то о стол (комнатка по площадям оставляла желать лучшего), и Мисиме был заметен испытываемый им при этом дискомфорт.

Вскоре учитель пожелал, чтобы ученик воспроизвел его мудреные подрагивания, больше напоминающие импульсы белой горячки, чем боевое искусство. Но Мисима был непреклонен – в своем стремлении достичь высот своего учителя он не знал успокоения. И хоть визуально действия Кэзуки сильно отличались от действий при схожих сравнимых обстоятельствах того же Джеки Чана, но авторитетом Кэзуки в его глазах обладал немереным, а потому воспитанник стремился к портретному копированию этого его боевого искусства.

–Вообще стиль древний, классический. В нем используются стили 12 зверей.

–Погоди, ты же скзаал, что только дракона, орла и змеи?

–Да это просто называется так. А на самом деле действия 12 животных легли в основу учения. Тут тебе и лань, и горный козел, и росомаха…

–Козел? – поморщился Мисима.

–Горный.

–Ааа…

–Теперь пойдем на улицу, будем пробовать с оружием.

Холодок пробежал по телу Мисимы.

–Но учитель! Так ли я хорош в освоении навыков, что ты решил усложнить для меня задачу?

–Ерунда. Ты достойный ученик и не должен бояться заданий повышенной сложности.

Мисима повиновался. Они вышли на двор, прихватив с собой из кухни несколько кухонных ножей и топор для разделки мяса. Кэзуки снова пригнул колени, встал в полоборота к невидимому противнику, который символизировала поленница дров. Расположив кухонный нож рукоятью вдоль ладони, а лезвием к себе, он совершил у себя перед лицом несколько причудливых манипуляций, напоминающих стягивание невода рыбаком или стягивание одеяла с очень тучной жены, а потому внезапно выбросил вперед ладонь, державшую импровизированный клинок. Нож вонзился в дрова. И хоть поленница стояла на расстоянии меньшем, чем расстояние вытянутой руки от Кэзуки, Мисиме увиденное казалось едва ли не восьмым чудом света, отображающим мастерское владение его сансеем искусством владения клинком.

–Попробуешь?

Мисима кивнул и стал было пытаться повторить подобные виденным манипуляции, но по традиции у него не вышло отправить нож в мишень. Однако это не огорчило его, а только настроило на боевой лад –