Читать книгу "Предатель. Цена ошибки - Ая Кучер"

Я не смогу перекроить себя полностью. Я могу поклясться, что больше не допущу такой ситуации. И не буду принимать решения за тебя. Но…

– Но? Ты…

– Сначала я, – перебивает, сжимая мою ладонь. Перебирает пальцы, мягко поглаживая, а у меня молнии под кожей. – Но я не могу обещать, что буду полностью следовать за твоими решениями. Так не получится. Понимаешь?

– Нет, – качаю головой, правда стараюсь разобраться. – Ты сейчас говоришь, что дальше будешь поступать так? Ну, не с защитой от Аслана, но в других ситуациях? Решать, не советуясь? Попытаешься ухватить контроль над моей жизнью?

– А разве я принимал прям ужасные решения?

Я вспыхиваю, хочу рассказать Демиду всё, что думаю об этом, но… Не могу. Если отбросить историю с Асланом, как мы и пытаемся сделать… То всё не было настолько плохо.

Мужчина будто чувствовал меня, заранее знал, чего я хочу. Я сама отдавала контроль ему в большинстве случаев. Но никогда не чувствовала, что поступки Демида шли в разрез моих желаний.

Пытаюсь это осознать, а Юсупов двигается ближе ко мне. Наши колени соприкасаются. И это простое касание простреливает искрами внизу живота.

– Я лишь старался сделать твою жизнь лучше, – ловит мой взгляд, пытается передать вихрь собственных эмоций. – Я всегда ставил в приоритет тебя, Лиз. Для тебя старался. Никогда не хотел тебе навредить.

– Что ты делал? – спрашиваю, подобравшись. Сильнее сжимаю его ладонь. – Я так понимаю, подстава с квартирой и конференцией не просто так. Ты на опыте действовал. Что ещё было?

– Ничего ужасного, – даже не пытается отрицать. Честно признается. – Мелочи, которые особо ни на что не влияли.

– Моя работа… Ты устроил интернатуру, но после говорил, что они сами захотели меня оставить. Это – мелочь?

– Нет. Разве бы Костенко дала на неё надавить? А конференция – тебя бы пригласили в любом случае, просто немного позже. Ты уже у меня потрясающий хирург.

У меня – режет каждый раз.

Но постепенно это тревожит всё меньше.

А ещё похвала очередным сладким сиропом льется, заливая раздражение внутри. Склеивает парочку треснувших кусочков вместе, лечит меня.

– По больнице… – произносит с сомнением, но после продолжает: – Единственное про что я договаривался кроме интернатуры, это нормальная комната отдыха. Пришлось стать таким себе меценатом, профинансировать.

– Комната отдыха? Это ты сделал?! Зачем?

– Тебе же нужно было где-то спать в ночные смены.

Раньше я спала в машине Демида. Он приезжал уставший, но позволял отдохнуть мне. Спать так было лучше, чем сидя в больнице. Мужчина делал всё для моего комфорта.

А когда появилась удобная комната для ординаторов – я даже не задумалась. Обрадовалась. Несколько недель Юсупову рассказывала как это прекрасно, а он лишь улыбался.

– Почему ты не сказал?! – вскрикиваю, подскакиваю на месте. – Ты должен был рассказать, Демид! Это ведь не цветы в приемную купить. Большое вложение.

– Именно поэтому. Ты бы переживала, что это слишком большая сумма. Я знаю, как ты защищала свою работу от любых посягательств. Я с трудом пробивался сквозь твои отказы, чтобы предоставить заднее сидение для сна на пару часов. Ты бы отказалась и страдала на своих стульях.

– Может. А может, ты бы заслужил парочку лишних поцелуев!

– Могу я заслужить их сейчас? Постфактум.

– Юсупов!

– Просто проверяю границы.

Невозможно на него злиться, когда он из решительно бизнесмена превращается в наглого парня, который пытается покорить меня. Разительное отличие, от которого у меня кончики пальцев немеют.

Толкаю Демида в плечо, стараясь хоть как-то избавиться от лишних эмоций. Но мужчина перехватывает мою ладонь, мягко сживает. Прикасается губами к коже, оставляя невинный поцелуй.

А меня кипятком обливает.

– Возвращаясь к главному, – его голос подрагивает от напряжения. – Я постараюсь держать тебя в курсе, но не смогу выпустить контроль из своих рук. Просто слепо ждать, как всё решится. Я такой. И именно такого меня ты полюбила.

– Ага. И с таким тобой я развелась, – напоминаю, хотя понимаю про что говорит мужчина. Невозможно измениться до неузнаваемости. – А я упрямая и обидчивая, Демид. Я не забуду. Даже про «простить» не уверена. И я… Вряд ли всё будет как раньше.

– Я это понимаю. Меня это не страшит.

– Почему? Я не стану такой, какой ты брал меня в жены.

– Боже, – громко смеётся, запрокидывая голову. Я залипаю. Какой же он красивый. – Лиза, первое время ты была сплошной колючкой. Смотрела так, будто решала: послать сейчас или на следующем свидании.

– Не было такого! Ты мне сразу понравился. Просто иногда раздражал. Слишком… Самоуверенный!

– Естественно. Тех, у кого уверенности было поменьше, к тебе не рисковали подойти.

– А ты, значит, рисковый?

– А ты?

А я только и делаю, что рискую.

Почему-то.

Раз за разом.

И совсем не спорю, когда Демид притягивает меня к себе. Обнимает резко, очень крепко. Словно переживает, что в следующую секунду я его оттолкну.

Но я не отталкиваю. Позволяю себе пропитаться чужим теплом и запахом, укладываю голову на плечо мужчины. Забываюсь в ощущениях, словно ничего не было и всё хорошо.

– Ох ты…

Я стону от особо сильного пинка. Малыш решил напомнить о себе, чтобы без него всё не решали. Демид тут же отпускает меня, встревоженно рассматривает.

– Я что-то сделал не так? – опускает взгляд на мой живот. – Болит?

– Нет. Просто кто-то проснулся, – цежу, делая глубокие вдохи. Смотрю на обеспокоенного мужчину, а после не думаю. Запрещаю себе сомневаться. Тяну ладонь Демида, укладывая ниже пупка. – Он пинается. Если ты хочешь почувствовать, конечно.

– Хочу. Привет, – произносит шепотом, рвано. – Это… Если я не облажаюсь, то буду твоим папой. Мужем твоей мамы. А если всё пойдёт не так, то превращусь в странного сталкера, который наблюдает из-за деревьев. Будешь отбивать свою маму от меня, защищать.

– Мужем? Демид, ты слишком много на себя берешь.

– Шшш. Я тут с ребёнком договариваюсь. Давай, малыш, толкнись, если считаешь, что я прав. Дашь мне шанс, а?

– Тебе показалось! – размахиваю руками, стоит раздаться новому толчку. Слишком уж самодовольно улыбается этот нахал. – Ничего не было.

– Конечно, Лиз, как скажешь. Но мы с тобой, – опускается ниже, говорит напрямую с ребенком. – Мы ведь знаем правду, да?

– Невыносимые! Вы оба!

Но