Читать книгу "Ночная Жизнь - Джек Эллис"

Карниш быстро поднял правую руку, но Саймон инстинктивно среагировал на это движение. Он вскинул пистолет и нажал курок. Струя святой воды превратилась в огонь, пролетев мимо Карниша. Саймон не попал в него, и она, ударившись в окно, рассыпалась дождем сверкающих золотом капель.

Карниш отдернул руку и вскрикнул Когда Саймон навел пистолет нa него, он вжался в кресло и поднял руку, защищая лицо.

– Пожалуйста, не надо. Я просто хотел взять ручку.

Он медленно протянул руку и взял лежавшую на столе ручку.

– Я выпишу вам чек.

– Не надо. Мне не нужны твои деньги.

Карниш отложил ручку и с интересом посмотрел на Саймона.

– Похоже, мой юный друг, мы зашли в тупик.

– Я могу убить тебя прямо сейчас.

– Ты можешь попробовать. Сейчас невозможно с уверенностью сказать, получится у тебя или нет. Вы можете причинить мне сильную боль, я этого не отрицаю. Но теперь мне некуда больше бежать. Вы вторглись в мой дом, и мне некуда скрыться. Вы приперли меня к стенке, и я буду вынужден драться до конца.

Саймон сделал глубокий вдох.

– Если я тебя отпущу, куда ты отправишься?

– Было бы очень глупо с моей стороны сказать вам об этом. Мне вовсе не хочется, чтобы вы начали все сначала. Mогy сказать только, что в другую страну.

Саймон вдруг поймал себя на том, что медленно кивает, соглашаясь, а рука с водяным пистолетом опускается все ниже и ниже. И тут краем глаза он увидел, что Ли повернулся к нему и поднял руку. Через мгновение Саймон уже смотрел в черное дуло револьвера. Лицо Ли побагровело от напряжения, на лбу и на висках у него, как веревки, выступили вены. На шее напряглись все сухожилия, и она стала похожа на ствол очень старого красного дерева. Глаза были распахнуты в ужасе, а зубы сжались так сильно, что Саймон слышал, как трескается эмаль.

– Не делай этого, Ли, – сказал он.

Борьба, происходившая внутри Ли, как в зеркале отражалась на его лице. От напряжения подбородок его задрался вверх, кожа натянулась так, что, казалось, она вот-вот лопнет. Карниш был в нем, контролировал его, навязывал ему свою волю.

– Он в твоем сознании, Ли. Сопротивляйся изо всех сил.

Палец Ли на курке напрягся. Саймон облился холодным потом.

– Впрочем, платить вам деньги представляется мне ошибочным, – сказал Карниш неожиданно мягким голосом. – Я могу вас просто убить. В конце концов вы вломились ко мне домой, нарушив таким образом право частной собственности. Что ты об этом думаешь, Саймон?

– Ли.

Ли приставил револьвер к лицу Саймона. Холодная сталь ствола уперлась в его верхнюю губу, а мушка защекотала нос.

– Саймон, – с невероятным усилием проговорил Ли. – Он во мне. Он…

Глаза его закатились. Рука, державшая револьвер, задрожала. Кадык ходил вверх и вниз, словно Ли пытался проглотить острый осколок стекла. Свободной рукой он схватил сумку с оружием Саймона и так сильно дернул, что оторвался ремень. Ли швырнул сумку через комнату, и она, стукнувшись о стеллаж с книгами, упала на пол.

– Саймон. – прошептал Ли.

– А теперь святую воду, – со значением и очень тихо сказал Карниш.

Ли вырвал у Саймона водяной пистолет и бросил его вслед за сумкой. Затем отобрал у него деревянный крест. Карниш удовлетворенно зарычал, когда крест отправился вслед за сумкой и пистолетом.

– Спасибо, Ли, – сказал Карниш. – Ты мне больше не нужен.

Ли отошел от Саймона и дрожащей рукой опустил револьвер.

– Ты… ублюдок – пробормотал он, брызгая слюной.

Потом он медленно, словно протискивался сквозь очень узкую щель, повернулся к Карнишу. Жилы на его висках чуть не лопались от напряжения. Было видно, что он сражается с очень мощной силой внутри себя. Саймон сделал попытку повернуться, но не смог даже пошевелиться. У него было такое ощущение, будто у него перелом позвоночника. Он перестал чувствовать собственное тело. Каким-то образом Карниш проник и в его сознание.

Ли отчаянно боролся с волей сидящего за столом существа, но явно проигрывал эту схватку. Медленно, как механическая игрушка с иссякшим заводом, он направил револьвер в сторону Карниша. Саймон ничем не мог ему помочь. Он лишь глядел на палец Ли, пытаясь мысленно заставить его нажать на курок, заставить его сбросить с себя оцепенение, которое напустил на него Карниш.

Внезапно он сообразил, что единственный способ помочь Ли – это самому вступить в борьбу с Карнишем. Заставить того разделить свою силу на двоих.

Саймон с усилием повернул голову к Карнишу и уставился ему прямо в глаза. Собрав всю свою волю, он приказал себе поднять руку. «Поднимись, – твердил он ей мысленно. – Поднимись, поднимись».

Карниш стрельнул глазами на Саймона. Всего на мгновение он отвел взгляд от Ли. Всего на миг, но это означало, что теперь он борется уже с двумя людьми. И для Ли этого оказалось достаточно.

Выстрел прозвучал словно взрыв, и пламя вырвалось из ствола револьвера. Пуля ударила Карниша прямо в нос. На этом месте образовалась дыра, а из затылка брызнула черная жидкость. На мгновение лицо Карниша отразило неподдельное изумление.

– Чтоб ты сдох! – выкрикнул Ли.

И тут Карниш отпустил Саймона и всю свою волю обрушил на Ли. Саймон понял, что сейчас произойдет. Ли удивленно смотрел, как его рука поворачивается и прижимает револьвер к его левому глазу. Он открыл рот и хотел закричать, но тут его палец нажал на спуск.

Там, где был глаз, открылся дымящийся, зияющий провал, а от затылка в розовых брызгах отвалился кусок черепа величиной с кулак. Палец конвульсивно дернулся еще раз, и вторым выстрелом Ли снес себе всю верхнюю часть головы. Фонтан крови ударил в потолок и красным дождем оросил стены и пол.

Карниш удовлетворенно кивнул. Его рана уже затянулась. Он с холодной улыбкой повернулся к Саймону.

Саймон был свободен от контроля Карниша около двух секунд, но не сделал ничего, чтобы изменить ситуацию. Он, как зачарованный, следил, как сопротивляется Ли. Мысль от том, что надо действовать, пришла ему в голову только тогда, когда Карниш снова повернулся к нему, но было уже поздно. Чужая воля вновь лишила его возможности пошевелиться, сдвинуться с места.

Карниш встал, обошел стол и подошел к Саймону. Он улыбался, черты его лица смягчились, оно стало округлым и с виду напоминало кусок сдобного теста.

– Эх, Саймон, Саймон, – сказал Карниш. – Простак Саймон.

Голос его стал таким же мягким, как и лицо, почти детским. Это был голос матери, укладывающей своего ребенка спать, голос любовника, нежный, ласкающий. Саймон невольно вспомнил о Бекки.

Черный костюм Карниша заструился, будто был сделан из дыма, побледнел и словно впитался в тело хозяина. То, что теперь видел Саймон, выглядело как простыня, висящая на жердях. Тоненькие руки протянулись к Саймону, словно хотели его обнять. Но на полпути они выгнулись внутрь. Длинные бледные пальцы углубились в живот, и он с влажным чавкающим звуком раскрылся от подбородка до паха. Пальцы продолжали тянуть плоть в стороны, разворачивая ее как крылья гигантской бледной летучей мыши. Внутри блестели бесчисленные зубы, острые как иголки. Казалось, они торчат из свежей раны.