Читать книгу "От нашествия варваров до эпохи Возрождения. Жизнь и труд в средневековой Европе - Проспер Бауссонад"

Запад продолжал усиливать свое промышленное господство над Востоком, и этому не смог помешать даже временный упадок французской индустрии. Германия, Нидерланды, Испания и даже новые области Запада соперничали между собой в промышленной активности, особенно сильно в горнодобывающей, металлургической и текстильной промышленности. Людям было уже недостаточно добывать золото, промывая речной песок, и они взялись за разработку золотоносных жил в горных породах Богемских гор (Рудные горы, Чешский лес и др.), Карпат, гор Каринтии и Трансильвании. Из первых в этом перечне месторождений в течение 100 лет было добыто золота на общую сумму 20 милилонов франков, а последние приносили королю Венгрии 100 тысяч флоринов в год. И прежде всего повсюду возникли серебряные рудники. Серебряную руду и свинцовую руду с примесью серебра добывали в Италии, Франции, Швеции, Венгрии, Польше и, в первую очередь, в Эльзасе, горах Гарца, Саксонии, Чехии и Тироля.

До открытия Перу и Мексики именно саксонские, чешские и тирольские рудники снабжали Европу серебром, спрос на которое становился все больше. Рудники Шварцвальда за 200 лет выдали металла на 40 миллионов франков, шахты во Фрайберге и Аннаберге (Саксония) выдавали от 1300 до 20 тысяч килограммов продукции в год, а рудник в Кутна-Горе, чешском Потоси, за три столетия выдал целых 2 миллиона килограммов. Во всех частях Запада, точнее, в самых счастливых округах Италии, Франции и Нидерландов процветали каменоломни, где добывали мрамор и известняк для построек.

В Италии, Испании, Португалии и, прежде всего, во Франции активно использовалась морская соль, и лагуна Комаккьо (Валиди-Комаккьо к югу от устья реки По. – Ред.) поставляла на экспорт 40 тысяч грузов соли в год. Солончаки Сентонжа, нижнего Пуату и Бретани обеспечивали солью значительную часть Запада. От соляных шахт в горах Трансильвании короли Богемии (имеются в виду короли Венгрии, которая при Матьяше Корвине (1458–1490) включала в себя Трансильванию, Австрию, большую часть Штирии, Моравию, Силезию и Лаузиц. – Ред.) получали доход в 100 тысяч флоринов ежегодно, а от подобных же шахт в Польше и Галиции Ягеллоны получали около 100 тысяч талеров.

Люди разыскивали и более активно разрабатывали железные рудники в Италии, Бискайе, Франции и Германии, свинцовые рудники в Бретани, горах Гарца, Девоншире и Корнуолле, медные рудники в Англии и в Германии, где шахты Мансфельда выдавали от 8 тысяч до 30 тысяч хандредвейтов продукции в год. В Швеции с 1347 г. началась разработка Коппарберга, а в Венгрии добывались в шахтах медь и сульфаты. В Корнуолле и Девоншире добывали все больше олова и все больше его экспортировали, в основном в Антверпен, и доход от его продажи в этот город достигал 2 миллионов франков. Оловянные рудники в саксонском Альтенберге и богемском (чешском) Оберграупене (близ совр. города Теплице у Рудных гор) повысили свою производительность в четыре раза, в итоге они стали выдавать миллион тонн руды в год и соперничать с рудниками Англии. В Польше добывали каламин (кремнистая цинковая руда. – Пер.) и селитру, в Испании – ртуть, в Тоскане и Римском (папском) государстве – квасцы. Жители Запада стали лучше осознавать ценность каменного угля, и начались разработки его месторождений вокруг Ньюкасла, Льежа, Ахена и Дортмунда. Были предприняты усилия для подготовки к использованию в широких масштабах итальянских, французских, немецких и чешских минеральных и горячих источников.

Прогресс в обработке металлов и в военном искусстве стал стимулом для развития металлургии. С помощью доменных печей впервые стало возможно увеличить производство чугуна, заставить плавильное производство работать непрерывно от восьми до двадцати пяти недель в году и выплавлять чугун непосредственно в печи. Германия, первая в горном деле, заняла первое место и в крупной металлургической промышленности, а французские металлургические предприятия, когда-то так процветавшие, теперь пришли в упадок. Было создано большое число кузниц: они возникли в Италии и Северной Испании, в Геннегау, Намюрском округе, в Льеже, в немецких и Скандинавских странах. Использование прокатного стана и гидравлического молота преобразовало прокатку и ковку и облегчило обработку металлов. В Германии и на востоке Франции стало больше заводов по отливке колоколов и пушек. Итальянские и немецкие литейщики достигли высокой степени совершенства в изготовлении художественных изделий из чугуна и бронзы. Изготовление оружия и необходимых для войны материалов процветало в итальянских, испанских, французских и немецких и льежских мастерских. Нюрнберг был известен своими слесарными и скобяными изделиями, а также часами, которые у местных мастеров получались лучше, чем у французских. Французы изобрели медную проволоку, зато немцы возродили изготовление острых инструментов, гвоздей и железной проволоки, оставив Италии почти полную монополию на изготовление медалей и чеканку денег, а нидерландским мастерским в Динане, Мехелене (Малине) и Дуэ (сейчас Дуэ во Франции. – Ред.) – на изготовление изделий из меди и олова.

Текстильная промышленность обогащала в первую очередь Италию. В этой стране изготовлением тонких или крашеных сукон на экспорт занимались в Неаполе, Пизе, Сиене, но главным образом – во Флоренции, Милане и Венеции. Флоренция в начале XV в. имела 300 мануфактур и 30 тысяч рабочих, в ней ткали 100 тысяч штук материи в год, и 16 тысяч из них продавали в Леванте. Только одна из ее купеческих компаний, Калимала, получала с продаж 300 тысяч золотых флоринов дохода. В Миланской области на суконных мануфактурах 60 тысяч рабочих изготавливали самые прекрасные тонкие сукна на своем полуострове. Мастерские Каталонии, Балеарских Островов и Фландрии соперничали с итальянскими, а жители острова Мальорка экспортировали каждый год сукна общей стоимостью 16 тысяч флоринов. Война погубила большинство французских мастерских (немного жизненных сил они сохранили только в Лангедоке, Берри, Бретани и Пикардии), но во Фландрии и Брабанте XIV в. был временем наивысшего процветания тонкосуконных мануфактур. Когда в XV в. этому производству стали угрожать повышение цен и нехватка английской шерсти, его заменили другим – изготовлением тканей из расчесанной шерсти, целиком или с примесью других волокон. Эти ткани на английском языке получили название bayes and sayes (по-французски bourgetterie и sayetterie), и их производство заняло место прежней умиравшей отрасли и стало развиваться с изумительной быстротой от Пикардии до Нидерландов, спасая города и сельские округа Фландрии и Брабанта от разорения. Германия же стала изготавливать из своих местных грубых сортов шерсти сотни тысяч штук грубого сукна, производство которого велось от Силезии и Вестфалии до Рейна. И наконец, Англия создала в окрестностях Нориджа (Норуича) свою первую крупную промышленность – производство тонких сукон и грубых тканей типа бобрик и камвольных тканей, экспорт которых меньше чем за век вырос с 5 тысяч до более 80 тысяч штук.

Роскошь становилась доступнее, и это способствовало успехам шелкоткачества в Италии, которая унаследовала от Византийской империи главенствующее положение в этой отрасли. Из мастерских Сицилии, Калабрии и, главным образом, Лукки, Сиены, Флоренции и Генуи, а также Венеции, в которой насчитывалось 3 тысячи рабочих этой отрасли, поступали шелковые нити, золотые и серебряные ткани; вышитые материи, узорные парчовые ткани, сатины и бархаты, в которых любили щеголять богачи. В Каталонии и Валенсии изготавливали легкие шелка. Восточная Испания и Италия, несмотря на попытки Парижа, Цюриха и Базеля соперничать с ними, сохранили нечто вроде монополии в этой прибыльной отрасли.