Читать книгу "Я живу в этом теле - Юрий Никитин"

– Ну, Аркадий… вы тоже вроде бы жаловались.

– Умом я понимаю, – отозвался он. Неподдельнаятоска прозвучала в красивом бархатном голосе. – Но ум – этокомпьютер… А ощутить? Я ведь ощущаю разницу в размерах муравья и слона! А здесьсловно упираюсь в некую стенку. В то же время…

Голос его слегка изменился. Я, чуткий ко всему, словно сменя содрали кожу, спросил настороженно:

– Что в то же время?

– В то же время… – выговорил он с трудом, –дважды меня посещало ощущение… еще в детстве!.. но помню доныне это странное,почти нечеловеческое чувство… что я близок к пониманию чего-то необыкновенноважного… не могу даже выговорить! Необыкновенно важного, и… это странноеощущение необыкновенно, просто непостижимо огромного. С того времени я изанялся астрономией, астрологией, изучаю все оккультные науки… хотя наукой ихназвать, конечно же, – оскорбить подлинных ученых.

– Ну и…

Плечи его опустились. Голос стал хриплым:

– Ощущение не повторялось. Хуже того, даже воспоминаниестало меркнуть, как будто кто-то вопреки моей воле и стараниям удержать…вытирает его из памяти! Я же говорю, что не могу даже Землю ощутить круглой!Чего уж проще?

– Да-да, – согласился я торопливо, глаза опустил,чтобы астролог не заметил ужаса, который ношу в себе. – Вернемся к нашим…э-э… женщинам?

Далеко за полночь Аркадий с Людмилой вышли проводить нас дометро. Звезды сияли, вымытые, блестящие. Я страшился поднимать глаза, но все жеукрадкой, словно меня кто-то заставлял, поглядывал в эту угольно-черную бездну.Небо как небо, звезды как звезды: даже ощутил смутное разочарование, что нечувствую того внезапного страха, такого нечеловечески огромного и леденящего.

И все-таки… снова, как в далеком детстве, внезапно заметил,что не все звезды похожи на льдинки: на самом деле одни красноватые, другие сголубым оттенком, есть оранжевые… Стали видны даже мелкие, словно над Москвойвсе предприятия прекратили загаживать атмосферу, а на автомобили установилиочистители воздуха.

Наши подошвы ступают по подошвам двух таких же существ, чтошли в близком, но неведомом антимире. Нас разделяет тонкая пленка мокрогоасфальта, в котором так же точно отражаются огни реклам, высотные дома и дажетемное небо с далекими звездами. Я скосил глаз вниз, а мой зеркальный двойник стаким же напряжением начал всматриваться в меня. Рядом с ним двигаетсясущество, которое смутно чувствует единство со всей Вселенной, чувствует набиологическом уровне, только чуть обостреннее большинства существ планеты, авот мой двойник, судя по его виду, уже не только чувствует, но и осознает этоединство.

Аркадий часто посматривал вверх, голос прозвучалвосторженно:

– Какое небо!.. Не часто природа нас балует такимзрелищем в большом городе.

– Редкость, – согласился я.

– Я только на даче могу полюбоваться небом, –сообщил он. – А еще лучше, когда навещаю дедушку с бабушкой. У них наСевере небо такое чистое!..

Огромный звездный купол выгнулся исполинской перевернутойчашей. Мир накрыт от горизонта до горизонта, а звезды подмигивают, шепчутся, япочти слышал их голоса. И хотя знал: звезды светят ровным холодным светом, амигание – всего лишь преломление света в многослойной атмосфере, все-такимигающие звезды чем-то уютнее, человечнее, ближе, роднее…

За нами, чуть приотстав, шли Людмила и Маринка. Они щебеталио фижмочках на платьях, пряжках на туфлях и прочей шушере, под ними в мокромасфальте тоже двигались смутные тени. На этот раз мы с Мариной побывали уастролога уже по моей инициативе.

Я снова посмотрел на звездное небо. В правой части сводасмутно улавливалось некое неудобство. Почти эфемерное, исчезающее, но, когдаповернул голову и бараньим взглядом уставился в ту часть неба, смутное чувствонеблагополучия пахнуло, как холодным ветерком.

Аркадий проследил за моим взглядом:

– Что-то интересное?

– Да так, – пробормотал я. – Честно говоря, вдетстве знал два десятка звезд, а теперь могу отыскать разве что медведиц даУтиное Гнездо. Незнакомое небо… А что вот там, где две такие яркие звездочки, ачуть левее пять или больше мелких? Как пыль, ничего не различу…

Он всмотрелся:

– А, этот квадрат случайно знаю. А что тамзаинтересовало?

– Да так, – сказал я с некоторой заминкой. –Какое-то чувство неблагополучия. Как будто там кошка попала под машину. Иливоробей выпал из гнезда на асфальт.

Я засмеялся, Аркадий тоже хохотнул, вежливый, но глаза сталисерьезными:

– Кошка под машину?.. Интересно.

– А что не так?

Он задрал голову, а шаг замедлил, чтобы не шарахнуться лбомо фонарный столб. Бледное лицо было обращено к небу, мне показалось, что пожелтой, как у мертвеца, коже бродят тени от звезд.

– Интересное видение, – сказал он медленно, –а что еще кажется там не так?

Я пожал плечами:

– Небо как небо. Звезды…

– А вообще на небе?

Он спрашивал настойчиво, я пробежал взглядом по звездномукуполу, почти не зацепляясь за острые блестящие гвоздики. Иногда небо выгляделокак огромная черная яма, но сейчас я видел именно плотный купол, которымнакрыта земная твердь, а через крохотные пулевые отверстия пробиваются тонкиелучики света.

– Вон там, – указал я пальцем. – Нет, левее…Там вроде серое пятно.

Его взгляд скользнул по моему пальцу и ушел на сверхсветовойскорости ввысь. На лице медленно проступало задумчивое выражение, потом бровисдвинулись, а на лбу прорезалась глубокая морщинка.

– Интересно… Вы в самом деле раньше не увлекались астрономией?

– Я? – удивился я. Оглянулся на бредущих сзадиженщин. – Не больше чем культурой тольтеков.

– А культурой тольтеков?

– От Марины как-то услышал краем уха. Понравилось:культура тольтеков! Абсолютно не интересуюсь. Даже не знаю, что такое тольтеки:люди или плесень в пробирке. А почему спрашиваете?

Он опустил взгляд на улицу, оценил расстояние до ближайшегостолба, выверил дорогу и снова задрал голову. В глазах было недоумение иначал разгораться нездоровый блеск.

– Да так… Там, где вы увидели выпавшего воробья, тамстолкнулись две галактики. Еще двести миллионов лет назад, но эхо взрывадокатилось только сейчас. Ну, видимое эхо взрыва. Удалось увидеть крохотнуюискорку. Больше ничего…

Я спросил скептически:

– А вот там, где серое пятно?

Он развел руками:

– Там просто туманность. Сравнительно молодая. Ну, померкам Вселенной… Не больше чем полмиллиарда лет. Что в ней творится, пока ниодин телескоп не видит, а астрономы ломают головы в догадках. Так что вашадогадка…