Читать книгу "Не для взрослых. Время читать! - Мариэтта Чудакова"

Флоберу казалось очень важным покончить с «бальзаковской» моделью романа – а заодно и с так называемым реализмом (который до сих пор всякий толкует на свой лад). «Правдивое» изображение жизни во всех ее натуральных подробностях казалось ему еще более фальшивым, чем романтическая буря эмоций: ведь фотография все равно будет точнее. Он противопоставляет ему свою «научную» литературу – с набором сложных, изобретенных им самим грамматических приемов. Например, с помощью нагромождения несовершенных глаголов и знаменитым «и» («Et») в начале фразы писатель добивается самых разных эффектов – от демонстрации банальности Шарля до описания монотонности жизни в провинции и описаний природы.

Флобер продолжал эксперименты над стилем – появилась повесть «Простое сердце» – суховато изложенная душераздирающая по сути история пожизненного душевного одиночества женщины, всегда самоотверженно служившей другим людям.

Появляются новые повести и романы – «Саламбо», «Воспитание чувств», «Искушение святого Антония» (на каждый из них уходили годы – автор добивался совершенства) – но Флоберу все же суждено будет остаться в памяти последующих поколений читателей и писателей именно автором «Мадам Бовари».

4

Кроме литературы, он еще вынужден был заниматься и совсем другим – например, он продал ферму в Довиле (приносившую ему стабильный доход и позволявшую безбедно жить), чтобы спасти свою племянницу Каролину от разорения, – он воспитал ее как дочь после смерти любимой сестры. После этого он оказался без источника дохода и писал уже и для заработка....

Была и любовь – к не очень одаренной и вряд ли способной глубоко его понять поэтессе Луизе Коле. «Предоставим империи идти своим путем, – писал он ей, – закроем двери, поднимемся выше в нашу башню из слоновой кости (мало кто помнит сегодня, что это выделенное нами выражение, обозначающее бегство от мирской суеты в уединение, принадлежит Флоберу. – М. Ч.), на последнюю ступеньку, как можно ближе к небу. Там порой холодновато, не правда ли? Ну и что ж, зато видишь ясное сияние звезд и не слышишь больше болванов».

С годами, оставшись один после смерти матери и близких подруг – Луизы Коле и писательницы Жорж Санд (вернувшись с ее похорон, он скажет: «Мне кажется, что я второй раз хоронил свою мать...») – он стал все больше уединяться в своем доме в Круассе.

С большим энтузиазмом воспитывает Флобер будущего писателя, молодого Ги де Мопассана – он был одновременно сыном его подруги Луизы Пуатевен и племянником умершего друга. Молодой человек становится его учеником, которому учитель не разрешает публиковать тексты до тех пор, пока они не достигнут настоящего совершенства. В итоге Флобер достигает и этой цели – Мопассан становится известным после публикации «Пышки».

Заметим, что рассказ вызовет такой же скандал, как и в свое время «Мадам Бовари»!

При этом Мопассан писал: «Лично я не способен полюбить по-настоящему свое искусство. Я не могу помешать себе презирать мысль – настолько она слаба, и ее форму, настолько она несовершенна». Пожалуй, это сосущее чувство неудовлетворенности в бесконечном стремлении к совершенству он унаследовал от своего наставника.

Кроме романов, в архивах осталось еще более четырех тысяч писем Флобера. Даже если бы не осталось ни романов, ни повестей – они уже сами по себе могли бы его прославить. Живой узнаваемый стиль, обилие мыслей... Это еще и дневник его творчества, где он пишет о задачах, о новом смысле, который он придавал идее быть писателем. «Надо ли давать собственную оценку моим героям? Нет, тысячу раз нет! Я не имею на это права. Если читатель не извлекает из книги морали, которая в ней содержится, значит, читатель идиот, или книга фальшива с точки зрения точности. Ибо если книга правдива, то она и хороша. Некоторые непристойные книги даже не могут считаться аморальными, так как им не хватает правдивости в изображении» (письмо к Жорж Санд от 6 февраля 1876).

«Я с нежностью думаю о тех, еще не родившихся читателях, – написал он как-то, – которых будут волновать те же вещи, что и меня. Книга создает вечную семью из всего человечества. Все, кто будет жить вашими мыслями, – это дети, сидящие вместе с вами у семейного очага».

Воля к жизни Джека Лондона

1

«Юкон» – это завораживающее слово я услышала от отца еще до школы. А было это так. Я часто просила папу (филолога, а уже много позже – и писателя Александра Павловича Чудакова) рассказать (а не почитать!) на ночь сказку.

То, что они у него непременно есть в запасе, почему-то было мне известно всегда. Но откуда он их брал, я тогда не знала.

И вот он садится в темноте на кровать рядом со мной, и звучат уже знакомые слова, что-то вроде пароля: «А потом они долго-долго шли по Юкону...» А мне очень нравились приключения тех, кто шел по Юкону.

И когда в возрасте одиннадцати лет (во время летних каникул после пятого класса) в моем распоряжении оказалось библиотечное собрание сочинений Джека Лондона, – я вдруг открываю какой-то первый попавшийся рассказ (это был рассказ «Любовь к жизни») и будто читаю продолжение той детской сказки:

«Прихрамывая, они спускались к речке, и один раз тот, что шел впереди, зашатался, споткнувшись посреди каменной россыпи. Оба устали и выбились из сил, и лица их выражали терпеливую покорность – след долгих лишений. Плечи им оттягивали тяжелые тюки, схваченные ремнями. Каждый нес ружье. Оба шли сгорбившись, низко нагнув голову и не поднимая глаз».

Наконец-то я узнала, что такое Юкон!

Оказывается, до появления рассказов Джека Лондона о существовании реки Юкон не очень-то и знали (во всяком случае, в России).

Итак: территория реки Юкон, где в 1897 году было найдено золотое месторождение, названное Клондайк, лежит в зоне Северного полярного круга, где температура воздуха в зимнее время может доходить до -50 градусов.

Сейчас ясно – если бы писатель Джек Лондон, сам родившийся в жаркой Калифорнии, не поехал туда попытать счастья – как и другие золотоискатели, – никто бы не описал то, что там происходило. И мы бы никогда не прочитали об этих захватывающих приключениях!

Так и бывает в литературе, да и вообще в жизни.

Забегая вперед, скажу, что в то лето я прочитала все тома собрания сочинений Джека Лондона, чего и вам желаю. Даю слово чести – это было гораздо интереснее, чем ходить в кино и даже играть в компьютерные игры. Ведь приключения он описывает самые невообразимые, и герои как-то ухитряются иногда и выживать! Как же им это удавалось? В каждом рассказе – своя история выживания: выживать приходилось и собакам, и людям, и иногда, увы, одни съедали других...

Но лаконичный стиль писателя не дает нам возможности долго останавливаться на подробностях гибели героев – вперед, время не ждет, северное лето такое короткое...

В одиночку, без взаимовыручки за полярным кругом выжить сложно: «Жители Севера рано познают тщету слов и неоценимое благо действий» – это из рассказа «Белое безмолвие».