Читать книгу "Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах - Ева Михайловна Меркачёва"

сам поход в суд помог почувствовать атмосферу. Итак, попробую описать.

В коридоре совсем небольшая группа поддержки — всего 4 человека. — Первое время на процесс ходило много народу, но потом всё меньше и меньше, — говорит женщина средних лет. — Заседаний ведь не счесть, а у людей свои дела. К тому же часто откладывают процесс по разным причинам. Да и каждого посетителя перед тем, как пустить, проверяют по всем базам. У нас однажды случилась большая задержка именно из-за того, что не успели всех проверить. Не только нас мало осталось, поредело число «кураторов» из спецслужб. Они ведь с самого начала присутствовали на процессе. И если раньше приходил кто-то из руководителей разных подразделений (мы их не только в лицо уже знали, но даже познакомились), то теперь ходят из серии «кого пошлют». Раньше все такие подтянутые, высокие, прямо как суперагенты из фильмов, а теперь даже женщин посылают. Интерес к процессу пропадает. А может, устали уже.

— А вы не устали? — уточняю у посетительницы.

— Для нас это, можно сказать, личное.

Одна женщина говорит, что была помощницей Фургала много лет в его бытность депутатом. Рассказывает, через что они с ним прошли, как он горел своей работой. Когда его арестовали, никак не могла поверить, что он мог быть виновен. Но вдруг ошиблась? И потому решила изучить всё его дело от «корки» до «корки».

— А я буду ходить, пока пускают, — говорит владелец ставшего знаменитым «фургаломобиля» Ростислав Смоленский. — Во-первых, из личной симпатии. Я за две недели до ареста Фургала написал ему в Инстаграм (Запрещенная в РФ экстремистская соцсеть. — Прим, автора) с просьбой о помощи, и мне встречу назначили. Вот история вам. Моя знакомая ребёнка спасла (его выбросили на улицу сразу после рождения), вылечила за собственные сбережения, хотя врачи говорили, что он не жилец, поскольку много патологий. А потом опека хотела отобрать малыша у неё и поместить в детский дом. Написала Фургалу, он совещание назначил, и в итоге ребёнка оставили, а сотрудница опеки уволилась. И таких историй много. Я свой фургон — кафе на колёсах — переоборудовал в «фургаломобиль». За свою поддержку Фургалу я провел в спецприемниках 40 дней. Так что для меня дело чести побывать на заседаниях. Недавно заблудился высоко в горах в Карачаево-Черкесии. В одном кишлаке нашёл магазинчик, около него припарковался и заснул. Утром стук в окно. Стоит мужчина: «Пойдём, жена кофе сварила. Расскажешь нам, как там Фургал».

Ростислав рассказал, как его удалили с заседания после одного инцидента:

— Для нас это, можно сказать, личное.

— В тот день допрашивали свидетеля, который заявлял, что передавал оружие для убийства. Но он запутался. И тут же объявили перерыв. Свидетель вышел вместе с сотрудником спецслужбы на улицу, а я за ними. И я заснял, как они беседовали, как сотрудник давал ему указания. Приставы заметили, что я веду съемку. Меня удалили.

А ещё пришедшие поддержать Фургала принесли ему на суд… теплые носки: «В такую морозную погоду они ему очень нужны!».

«Чего вы боитесь правды»: последнее слово Фургала

Последнее слово на суде — это самый яркий и запоминающийся момент всего процесса. Некоторые готовятся к нему с того момента, как дело передается в суд. Произносить последнее слово — не обязанность, но право. Люди, настаивающие на своей невиновности, почти всегда пользуются возможностью сказать самое важное Фемиде перед тем, как будет вынесен вердикт. Так что в этот момент разрешается практически всё (кроме оскорблений) — читать стихи, петь, плакать, умолять… Эксгубернатор Хабаровского края Сергей Фургал отказался готовиться к своему последнему слову. Своим адвокатам он сказал, что будет говорить то, что на сердце. В итоге, обращаясь к присяжным заседателям, Фургал просил не брать грех на душу и не признавать невиновного виновным.

Зал № 501 Московского областного суда в понедельник, 30 января 2023 года превратился в место битвы. В этот день здесь проходили прения по делу эксгубернатора Хабаровского края Сергея Фургала. В какой-то момент из-за накала страстей попросили удалить всех журналистов. Никогда ещё Фургал не был столь эмоционален и в какой-то момент перешел на крик. Но это был крик души: «Я невиновен! Я не хочу, чтобы моё имя вымарали в грязи!»

Адвокаты пытались уговорить Фургала вести себя спокойно. Но у него (может быть, впервые) ничего не получалось. Экс-губернатор говорил про Мистрюкова — человека, на чьих показаниях строится обвинение. Вот фрагмент из перепалки Фургала и председательствующего судьи:

Фургал: «Мистрюков, думая, что у него рак, оговорил меня и других. Он находится на свободе, его никто не судит, ему заплатили 350 миллионов рублей».

Судья Цой: «Если вы сейчас не остановитесь, я буду вынужден лишить вас слова».

Фургал: «Да чего ж вы так боитесь правды?»

Судья Цой: «Господин Фургал, я объявляю вам замечание за невыполнение требований председательствующего!»

Фургал: «Моя вина заключается в том, что я попытался изменить систему в лучшую сторону, моя вина в том, что я посмел избраться вопреки…»

Судья Цой: «Это не предвыборная агитация, и это является прямым воздействием на присяжных».

Фургал: «Я невиновен, я не причастен. Я не хочу, чтобы моё имя вымарали в грязи. У меня дети, у меня внуки. Если вы хотите посадить Фургала, ну придумайте хоть что-нибудь!»

Потом Фургал извинится за свою эмоциональность, объяснит её тем, что слишком долго сидит. Суть стычки Фургала и судьи сводилась к тому, что он ссылался на доказательства невиновности, которые судья называла неисследованными, а значит, недопустимыми.

К громкой дискуссии то и дело подключался прокурор, обвинял сторону защиты в «постоянном эмоциональном давлении на присяжных».

Однако ещё более экспрессивным стало следующее заседание, которое состоялось 1 февраля. На нём прозвучало последнее слово Фургала. Публикуем цитаты из него:

— Сколько было свидетелей со стороны защиты? Я могу сказать, сколько было заявлено, — более 100 человек. А было — два.

— Судьи, вот я просто представил себя на вашем месте (а я прошел большую школу жизни и принимал очень серьезные решения). Но то, что предстоит вам, гораздо серьезнее. От вашего решения зависит, будет ли восстановлена справедливость. И с этим придется вам потом жить.

— Что сказали прокуроры на первом заседании? «Мы представляем государство». И тут же ввели вас в заблуждение. Никогда прокуроры не представляли государство. Прокуроры представляют прокуратуру, где решение, вынесенное в пользу подсудимых, является изъяном в их работе, приводящим к очень серьезным последствиям. А дальше они как бы говорят: «Верьте нам, раз мы представляем государство, верьте».

— Прошу вас, присяжные заседатели, оправдать меня и