Читать книгу "Война или мир - Влад Савин"

— Поверьте, что мы принимаем все меры к поиску — сухо ответил Райан — и Соединенные Штаты также не заинтересованы, чтобы такое оружие было неизвестно в чьих руках.

В чьих? Макартур клянется, что в самолете была всего лишь «тыква», массогабаритный макет. О чем знали очень немногие — а в документах значилась настоящая бомба. И это при том, что спешно проведенная проверка, на Окинаве и в Японии, так и не смогла дать точный ответ, сколько у нас бомб, и все ли на месте — вполне могла быть ошибка в одну единицу! И клятвы дешево стоят — ясно, что все будут стремиться спасти прежде всего свою задницу! Но установлено, что минимум еще одна Бомба была на «Ричарде Олдрингтоне», одном из транспортов, утонувших в Шанхае! А если не одна — и что с нею, или с ними стало? Сдетонировали при взрыве русской бомбы, добавив свою малую долю в катаклизм, лежат где-то на дне реки Янцзы, или испарились вместе с кораблем, и следов не найти? Свидетелей и документов — тоже. В спешке и секретности, самые идиотские коллизии возможны. Но откуда русским это стало известно?

— Мы понимаем ваше беспокойство — сказал Райан — поверьте, что и мы бы были столь же обеспокоены, случись подобное в Мексике или на Кубе. Заверяю, что мы информируем вас о результатах расследования. Но сейчас было бы важно договорится об ином. Мы сделали свои шаги — и ждем от вас аналогичных уступок. Вы не станете мешать нам поддерживать мир и порядок в нашей зоне, к югу от линии разграничения. Так же, мы обеспокоены войной в Индокитае, причиняющей страдания вьетнамскому, лаосскому и камбоджийскому народам. Так как Франция показала свою полную неспособность обеспечить там порядок, то США готовы, с санкции ООН, взять на себя эту миссию. Пусть будет независимый, демократический Вьетнам, где у власти встанут наиболее достойные и уважаемые люди. Вы же обязуетесь не оказывать поддержки коммунистическим террористам, укрывшимся в джунглях — тем из них, кто не захочет сложить оружие и вернуться к мирному труду.

— Это очень правильно — Сталин усмехнулся в усы — мы согласны, пусть народ Вьетнама сам выберет свою судьбу. Но демократия, это власть народа — а значит, если народ выберет, например, товарища Хо и коммунистов, то мы все должны будем отнестись к этому с уважением? Вам не кажется, что вооруженная борьба, это тоже демократия, способ волеизлияния народа, когда все прочие, законные пути закрыты? Отсюда следует, что если завтра в Ханое возникнет «демократическое» правительство, однако же ведущее политику, с которой большинство народа будет не согласно — то повстанцы будут правы, решив продолжить борьбу? И лишь когда во Вьетнаме, а также других странах региона, установится мир — это и будет означать, что к власти пришла подлинная демократия, устраивающая большинство? Но что тогда вы хотите от нас — да, мы сочувствуем героической борьбе наших коммунистических братьев против французского колониализма и империализма, но не посылаем туда свои войска в качестве прямой помощи. Что до торговли оружием и прочим военным имуществом — так после окончания великой войны, столько и отдельных личностей, и фирм в мире этим занимаются, вы же не будете посягать на право частного бизнеса продавать что угодно кому угодно и где угодно, если это выгодно?

— То есть, вы признаете, что во Вьетнаме нет советских граждан — произнес Райан — и нам не следует опасаться ваших претензий. Те же, кто будучи пойманными, станут выдавать себя за советских, подлежат военному суду, по законам военного времени. Без обид — сами знали на что шли.

Джек покосился на зеркало. Известный уже прием: с одной стороны отражает, с другой — вид, как сквозь стекло. И кто может сейчас сидеть за ним, кроме «контролера», решили значит, что лучше не демонстрировать — или это личность, известная у Советов с биографией из этих времен? Что ж, пусть и там знают: терпение Америки не безгранично. Ведь нельзя вести себя как мелкий поганец Джек Пи, так и не понявший: мало завладеть чем-то, надо еще, чтобы другие признали это принадлежащим тебе!

— Вы не находите, что это совсем не по-джентльменски: стрелять, зная, что не получите пулю в ответ? — спросил Райан, обращаясь к зеркалу — и если кто-то из вас решил поучаствовать в охоте… Мы не стерпели бы, если в какой-то дикой стране туземцы убили бы американского мирного путешественника. Но тот, кто сам пришел на сафари, где в роли дичи мы и наши друзья — это совсем другое дело. Я полагаю, что умные и деловые люди всегда могут договориться, не доводя дело до кровопролития. И если бы вы не избегали диалога — у нас не было бы потребности, ради безопасности нашей страны, искать любой способ получить информацию от кого-то из вас.

Интересно, а что если сейчас нарушить протокол — взять и запустить в зеркало каким-нибудь тяжелым предметом? Правительству США после придется раскошелится на компенсацию за разбитый предмет интерьера — но взглянуть на личность того, или тех кто там сидит, и ответную реакцию? Но подходящих предметов не было — а стул через весь кабинет добросить тяжело. Хотя, если просто подойти к зеркалу, и ударить локтем, или даже кулаком, обмотав полой пиджака? И плевать на вопиющее нарушение протокола — ведь не станут же за такое казнить дипломата, а информация может быть полезной? Ну а если там бронестекло поверх? Ведь и Сталин, с его паранойей, не потерпит даже теоретически оказаться у кого-то на прицеле!

А русский Вождь молчит! Однако, в связке с фактом, что его совершенно не удивил монолог гостя к зеркалу, в нарушение правил вежливости и протокола — его молчание, это тоже ответ. Посмотрим, как вы отреагируете — будете и дальше повышать ставки, или предпочтете остаться при своем (уже немалом) выигрыше?

Ведь вы — не сильнее нас. Если нет пока Вторжения и колонизации. Значит, или Дверь имеет весьма ограниченную пропускную способность, или у вас там какие-то проблемы. И СССР здесь — не сильнее. Да, он сумел обойти нас в динамике, на разгоне, по каким-то отдельным позициям — точно так же, как Германия в сентябре 1939 года имела и самую сильную армию в мире, и самое передовое вооружение — Ме-109 был лучшим истребителем, танки Т-3 и Т-4 превосходили британские «крейсера» и тихоходные французские «рено», не говоря уже о русских «жестянках» Т-26 и БТ, ну а танковых войск США на тот момент не существовало вообще, наконец U-боты «тип семь» тоже были, пожалуй, лучшими в своем классе, по критерию стоимость-эффективность, однозначно. И надолго хватило этого преимущества — в затяжной войне, когда у Германии, даже в формате Еврорейха, банально недоставало ресурсов, в сравнении со свободным миром?

Так что — мы сильнее. Мы кроем русских, как бык овцу, по стали, углю, электричеству, нефти. По производительности наших заводов. По научным и инженерным кадрам. И конечно, у нас намного больше денег. Следовательно, текущее русское превосходство — временное. Совсем немного потребуется нам, чтобы догнать и перегнать. Если подумать, то наше положение сейчас намного лучше, чем в 1939 — мы имеем возможность развиваться и догонять в мирное, а не военное время. И объявить войну в аналог года сорок четвертого — когда наше превосходство над Гитлером (а теперь, будет над русскими), стало очевидным.

Потому — русские напрасно будут торжествовать победу! Это не мир, а перемирие — и даже не на двадцать лет, как сказал когда-то престарелый французский маршал, а на десятилетие, может быть и меньше. Американцы не трусы, они бизнесмены. Умный бизнесмен не начнет по своей воле дело, в успехе которого не уверен. А если война, это тот же бизнес — то воевать надо, когда победа гарантирована. Потому — сейчас улыбаемся русским. А убивать их будем потом!